Ноябрь
Подходила к концу неделя ожидания случайной встречи с «мужчиной моей судьбы», как говорила Вера. Она была очень рада, что на этот раз все случится в помещении, и погода не сможет внести коррективы в ее тщательно продуманный образ.
Несколько раз Вера спрашивала себя: «А не знак ли, что они не пересеклись в назначенный день? Должна ли она соглашаться на вторую попытку?» Но ее успокаивал тот факт, что теперь ей самой не обязательно будет проявлять инициативу, достаточно просто сесть рядом и прислушаться к своим ощущениям.
На этот раз Вера выбрала более скромный, чем неделю назад, наряд, чтобы выглядеть как реальная женщина, а не солистка концерта, брошенная в лесу.
Напутствие Ирины было коротким – всего несколько предложений о своем клиенте: «Тебе надо быть противоположностью его жены, от черствости которой он страдал много лет. Дам тебе три подсказки в самых общих чертах, чтобы ты случайно не наступила на его больные мозоли: несколько лет назад он медикаментозно лечил депрессию, имеет крайне скромный сексуальный опыт (только жена), ненавидит собственную мать. Это единственное, что могу тебе рассказать, и то по дружбе и по большому секрету. Ты женщина умная и чуткая, я уверена, правильно распорядишься этой информацией».
Умная женщина все неделю старалась концентрироваться на работе, чтобы окончательно не превратиться в Ассоль, нервно блуждающую по берегу.
Накануне концерта к Вере пришла Марго. Пожилая дама, как всегда, шикарно выглядела и с удовольствием рассказывала о своем затянувшемся путешествии. Она восторженно отнеслась к интерьеру Вериной мастерской и ко всем предложенным эскизам своего будущего костюма. В общем, это была не столько приемка заказа, сколько дружеская болтовня давних знакомых у камина за бутылочкой хорошего вина, которую презентовала невеста.
– Мне очень симпатизирует ваш подход в работе, Верочка. Полностью согласна, что для свадебного наряда нужен не самый оригинальный фасон, не то, что никогда в жизни больше не наденешь, а то, что больше всего идет фигуре. В торжественный день есть смысл показать себя в самом выгодном свете. А узор, который вы предложили для зонтика и топа, – просто чудо! Давайте выпьем за достойное воплощение нашего замысла.
– Не сомневаюсь, Марго, что вы будете самой элегантной невестой.
– В моей возрастной группе? – хитро приподняла бровь заказчица.
– В любой группе, – заверила ее портниха.
В этот момент в комнату заглянула Маша, вежливо извинилась и забрала несколько книг с полок. Марго проводила ее взглядом:
– Какая красавица. Особое очарование в том, что она еще не до конца это осознает.
– Больше всего переживаю, чтобы у нее судьба сложилась счастливо, – сказала Вера.
– О, тут мы с вами ничего поделать не можем.
– Во всяком случае, стараемся по мере сил. Вот второй месяц пошел, как перевели ее на домашнее обучение.
Сначала я думала, она не справится, лениться будет. А потом, смотрю, такая организованная стала. Утром сама учится, вечером танцами, фотографией занимается.
– Да, они живут сами по себе. А мы должны наполнять счастьем свои дни. Тогда и они, глядя на нас, смогут научиться быть счастливыми. Знаете, меня всегда удивляет эта повальная жертвенность русских женщин. Страдают из поколения в поколение, все тащат на своем горбу. Зачем? Уже давно изобретены машины для перевозки тяжестей! И другие блага цивилизации. Так почему ими не воспользоваться?
– Как вы правы, Марго.
– Вы, знаете, Верочка, я вам очень завидую, – вдруг очень серьезно сказала дама. – У вас есть то, чего никогда не было и уже не будет у меня.
Вера удивленно уставилась на собеседницу. Та, выдержав паузу, объяснила:
– Дочь. Верочка, у вас есть дочь. Это совсем не то, что сын…
– В смысле?..
– Если у тебя есть дочь, ты всегда будешь знать твои у тебя внуки или нет. Ведь дети сына – это всегда кот в мешке.
Вера хмурила брови, пытаясь понять, о чем говорит Марго.
– Только дети дочери – стопроцентная гарантия того, что в их жилах течет твоя кровь. Так что я даже рада, что у меня не осталось внуков. – Дама налила себе еще вина и откинулась на спинку кресла под фикусом. – Чьих бы детей воспитывал мой сын? Неизвестно. Вот мой второй муж так и помер, думая, что сын был его. А я так не хочу. Была бы дочь, я бы знала: раз она родила ребенка, значит, он точно ее. А уж от мужа ли – нет, дело десятое.
Вера не знала, что сказать. Она никогда не рассматривала отношения поколений в таком ключе. Очень кстати в дверь позвонили, и она, извинившись, пошла открывать.
Это Наталья принесла одно из своих украшений для завтрашнего похода Веры на концерт:
– На! Пусть принесет тебе удачу
– Спасибо, Нотя! А мы тут вино отличное пьем, проходи, познакомлю тебя с Марго. Помнишь, я тебе о ней рассказывала?
Наталья, побелев, застыла у двери, глядя мимо подруги. В конце коридора на пороге мастерской стояла статная дама, вышедшая на голоса с бокалом вина в руке и тоже внезапно окаменевшая. Веру будто пронзили стрелы, которые посылали друг в друга ее гостьи.
– Десять лет всего прошло, а ты уже так поизносилась. Рожаешь, что ли, каждый год? – надменно спросила возрастная невеста.
– Здравствуйте, Рита Владимировна, – скрипя зубами, произнесла Наталья.
– Подруга твоя? – неожиданно грубо и на «ты» обратилась Марго к Вере.
– Да… – ничего не понимая, ответила та.
– Сколько у нее детей? – снова задала вопрос Вере заказчица, кивая на Наталью.
– Трое, – ответила Вера. – А в чем дело?
– В том, что этой свиноматке все равно от кого рожать! – закричала Марго, мгновенно превращаясь в склочную бабку. – Сыночка моего убила и ничего – живет-радуется, продолжает совокупляться, скудоумна!
Вера зажала рот ладонью: неужели?..
– А вы, видимо, снова замуж собрались? – парировала Наталья. – Иначе зачем бы вам быть здесь?
На крики в коридор вышла из своей комнаты Маша. Женщины в присутствии девочки замолчали.
– Дочь, иди, пожалуйста, в свою комнату, – убедительно произнесла Вера.
Маша молча повернулась и ушла.
– Что ж, Верочка, – заявила Марго, – раз ты не умеешь выбирать подруг, мы с тобой не сработаемся!
Дама исчезла в мастерской и через секунду вышла, держа в руках отрез ткани цвета слоновой кости и начатую бутылку вина. Наталья отступила в сторону, давая возможность скандалистке обуться и покинуть помещение. Бабка решительно напялила шляпу, смерив Наталью презрительным взглядом, и удалилась, хлопнув дверью.
Тишина парализовала стоящих в коридоре подруг. Маша снова выглянула из своей комнаты:
