Скрежет тормозов, врезающийся в ноги мелкими укусами гравий…
Никки открыла глаза.
Что это было? Водитель потерял управление на резком повороте и едва не снес ее ворота?
Джип пролетел до конца переулка, развернулся, подняв клубы пыли, и опять набирал скорость.
Нет, это не было случайностью!
Никки завертела головой, не зная, где можно укрыться. Прыгнуть в «мерседес» и уехать она не успеет. Высокий забор тоже не преодолеть…
«Кажется, сейчас я погибну».
Все словно замедлилось: ритм ее сердца, движение зрачков, взмах рук… Даже блестящая решетка джипа приближалась медленно, словно в ритме вальса. Рев мотора превратился в приятный рокот.
Как раз в тот момент, когда Никки уже прощалась с жизнью, из-за угла дома напротив, моргнув фарами, выехал красный автомобиль и понесся навстречу джипу.
Визг тормозов, мелькание света, попытка избежать столкновения…
Красная машина вильнула в сторону и, уткнувшись в живую изгородь, заглохла. Джип унесся прочь.
Дверь красной машины распахнулась, из нее вывалился испуганный парень.
– Вот дерьмо! – выругался он, растерянно озираясь. Ему было лет двадцать, одет хорошо. Судя по всему, один из тех новых американцев, кто удачно устроился, несмотря на происхождение. – Вы видели того психа? Да он летел прямо на вас!
Никки судорожно кивнула. Язык отказывался ей подчиняться.
– Вы как? – спросил парень.
Она качнула головой и выдавила:
– Не очень. Кажется, меня пытались убить.
Глава 17
В ночь со вторника на среду чета Баден на личном самолете вернулась в Лос-Анджелес. Об этом кричали все газеты и телевидение. Уилл собирался вернуться в Мехико в пятницу вечером, его супруга планировала задержаться максимум на уикенд, чтобы проверить дела в благотворительном фонде. Адвокат Баденов уведомил полицию, что супруги готовы дать показания в среду днем.
– «В среду или никогда», – раздраженно фыркнул Джонсон, когда они с Гудманом направлялись в городскую квартиру владельца «Рэмс». – Тебя не бесит этот сноб? С каких это пор богатеи сами выбирают, когда им удобно давать показания?
Детективы договорились, что Гудман пообщается с Валентиной Баден в лаунж-кафе отеля «Беверли-Хиллз», пока Джонсон будет мариновать ее мужа.
– Мариновать? – посмеялся Лу.
– В известных пределах. В конце концов, Баден прилетел сам, да и вообще кажется вполне вменяемым мужиком.
Гудман пожал плечами. Он-то знал, откуда растут ноги такого великодушия к подозреваемому. Уильям Баден был одним из основателей фонда пожертвований для полицейских, по ранению вышедших на пенсию раньше срока. Пожертвования были анонимными, однако в полиции все всё знали. К тому же не так давно совершенно неожиданно прикрыли расследование о финансовых потоках благотворительного фонда Валентины Баден, что намекало даже самым тугоумным детективом: осторожней с обвинениями. А ведь любой добропорядочный американец знает, что с налоговыми органами шутки плохи.
– Ты, пожалуйста, на его жену сильно не напирай, – пробурчал толстяк. – Шеф тоже считает, что к Баденам нужно… особое отношение. Так что будь вежлив.
– Уж я-то всегда вежлив, – хмыкнул Лу.
Вести себя вежливо с Валентиной Баден оказалось легче легкого. В этой женщине не было абсолютно ничего кричащего или вызывающе дорогого, что показывало бы ее статус: простое белое платье, минимум косметики, волосы с проседью аккуратно собраны на затылке.
– Понимаете, бизнес Уилла требует много времени и внимания. Мы бы и рады с легкостью менять города и страны, деньги на это есть, однако порой муж связан обязательствами по рукам и ногам. Сделки, встречи… Со временем я научилась подстраиваться, но все равно это доставляет большие неудобства. Плюс эти его измены! Мне приходится держать марку, потому что пресса безжалостна к медиаперсонам. Порой это непросто.
– Сочувствую, – сдержанно кивнул Гудман, принимая от официанта запотевший стакан сан-пеллегрино. – Полиция Лос-Анджелеса признательна, что нашли время дать показания.
– Должна сказать, меня удивило ваше желание поговорить и со мной, – прохладным тоном заметина Валентина. – У мужа была интрижка с девицей, которую убили, и, естественно, у вас есть к нему вопросы. Но при чем тут я? Эта Лиза Флэннаган была для меня посторонним человеком.
Имя погибшей в устах миссис Баден прозвучало так, словно с языка свалилась мерзкая лягушка.
– Вы хотите сказать, что не знали о романе мужа?
– Отчего же? – Валентина наклонилась чуть вперед, и до Гудмана донесся аромат духов «Гуччи». – Я знала о многих его интрижках. Я же не дура, детектив. Но об этой Лизе ничего не слышала. Боюсь, из меня получится весьма скудный источник информации.
– Значит, романы мужа вас не тревожили? – уточнил детектив.
Валентина грустно улыбнулась.
– Этого я не говорила. Но брак – штука непростая. Некоторые аспекты моей супружеской жизни немало расстраивают меня, зато они сполна компенсируются другими. Я вольна делать все, что пожелаю, у меня есть деньги, интересы и приятные увлечения. Например, – она сделала паузу, – благотворительность.
Гудман мог поклясться, что Валентина имела в виду не только бескорыстную помощь страждущим.
– Быть может, вы слышали о молодом человеке Брендоне Гролше? – попробовал он зайти с другой стороны.
Валентина внезапно выпрямилась.
– Брендон? Конечно! А как он связан с расследованием?
– Можете поделиться сведениями о нем? – спросил Лу, игнорируя ее вопрос.
– Ну, какие там сведения! Лично мы не встречались, однако я знаю Фрэнсис, его бедную мать. Ах как мне жаль несчастную Фрэн!
– Несчастную? О чем вы? – продолжал гнуть свою линию Гудман.
– Брендон пропал без вести. Именно тогда я и познакомилась с Фрэнсис. Вы же знаете, чем я занимаюсь?
Гудман кивнул.
– В общих чертах. Кажется, вы помогаете в поиске пропавших людей.
– Это лишь верхушка айсберга, детектив, – печально сказала Валентина и бросила на него взгляд из-под ресниц.
Лу поразмыслил, не стоит ли плавно перевести тему на недавнее дело об укрывательстве от налогов, но передумал. Детектива не покидало ощущение, что Валентина осторожно прощупывает его, но он не был в этом уверен.
– Расскажите мне про супругов Гролш.
– Боюсь, это самая обычная история. У любимого ребенка богатых родителей обнаруживается наркотическая зависимость. Да, порой подростки курят травку и глотают в клубах таблетки, но не все становятся наркоманами. А Брендон не просто стал наркоманом, он еще и бесследно исчез. А в нашем фонде мы не закрываем глаза на исчезновения!
