– Записать вас на следующую неделю? – с придыханием спросила Ким, силясь унять волнение. Прежде ей не приходилось общаться со знаменитостями. Похоже, новая работа может иметь массу приятных сторон в отличие от подработки в университетской библиотеке, где самое большое развлечение – выдача книг по нейрохирургии.
Ким была безумно счастлива!
Лана посмотрела на худенькую красивую азиатку за стойкой и ощутила острый укол зависти к ее молодости. Будто Лане недостаточно было целый час таращиться на безупречную фигуру психотерапевта, так на выходе она наткнулась на еще одно подтверждение собственного несовершенства.
И конечно, доктор Робертс наняла эту красотку намеренно! А как еще понимать такое издевательство? Она хотела втоптать достоинство Ланы в грязь во время сеанса, а затем усилить эффект на выходе!
Лана оперлась о стойку и угрожающе нависла над кореянкой.
– Если бы мне требовалась запись, я бы попросила меня записать, не так ли?
– Ой. – Ким покраснела до корней волос. Она совершила ошибку, но какую именно? Разве в ее обязанности не входили услужливость и предупреждение желаний клиентов? – Прошу меня извинить, мисс Грей, я просто подумала…
– Вы подумали неправильно. Я больше не приду, – объявила Лана и, раздраженно хлопнув дверью, вышла из офиса.
Услышав резкий тон Ланы Грей, Никки вышла из кабинета и застала Ким в слезах.
– Мне так жаль, доктор Робертс, – пролепетала девушка. – Я решила, что следует предложить мисс Грей записаться к вам еще раз, и спросила ее об этом, а она очень, очень разозлилась.
– Не переживай, Ким, твой вины тут нет, – успокаивающе сказала Никки. – Лана злится без всякого повода. Это ее обычное состояние, и оно никак не связано с тобой.
– Она сказала, что не вернется, – пробормотала Ким.
– Она частенько так говорит. Старайся не придавать этому особого значения, – улыбнулась Никки. – Как только приедет Картер Беркли, проводи его ко мне.
Вернувшись в кабинет, Никки закрыла глаза и занялась дыхательными упражнениями. Такая гимнастика помогала расслабиться, много лет назад Дуглас научил Никки этой технике.
«Главное – дышать». Никки мысленно слышала голос мужа, который словно стоял рядом и подсказывал ей. Дышать. Отбросить все мысли. Сосредоточиться только на медленном дыхании. Представлять, что достаешь все беспокойные мысли из своей головы и спокойно раскладываешь перед собой.
Мысль первая. Лана Грей, которая ведет себя все хуже и хуже, превращаясь в настоящую психопатку. Теперь ее врагами были не только мужчины, но и женщины, хорошенькие и не очень. Пожалуй, пришло время передать Лану другому врачу. Никки не справлялась, возможно потому, что ей и самой уже требовались сеансы психотерапевта?
«Главное – дышать».
Мысль вторая. Со смерти Трея убийства прекратились. Несколько угроз, нападение на Никки – и тишина. Действительно ли человек в черном джипе пытался ее уничтожить? Или же с ней просто играли, как с трусливой мышкой, желая усилить и без того поселившуюся в сердце панику? Сможет ли частный детектив разобраться в происходящем? От полиции ни слуху ни духу, противный Джонсон перестал к ней цепляться. И это было хорошо.
«Главное – дышать. Каждая мысль должна быть последовательна. Следует сосредоточиться на настоящем, а не пытаться прогнозировать будущее».
Третья мысль не желала оформляться во что-то четкое. Никки не могла настроиться на настоящее, а цеплялась за прошлое, свивая эмоции из осколков событий разных дней. Улыбающееся лицо Дугласа. Разгневанные брови Анны. Презрительный оскал Джонсона. И кто-то еще. Кто-то невидимый. Ленка, любовница покойного мужа. Повезет ли Уильямсу в поисках там, где потерпела фиаско сама Никки? Найдет ли он хоть что-то на эту женщину, чья смерть в машине Дугласа разделила жизнь Никки на до и после?
Над дверью заморгала красная лампочка с надписью: «Пациент ждет».
Никки вздохнула. Должно быть, пришел Картер Беркли. Принимать его сейчас было настоящим испытанием на прочность. Навязчивые идеи банкира, и без того трудно управляемые, усилились до предела. После смерти Лизы Флэннаган Картер превратился в настоящего параноика. Он подозревал всех и каждого, включая своего терапевта, что делало оказание психологической помощи невозможной.
Никки чувствовала свое бессилие и понимала, что теряет Картера, точно так же как теряла Лану. Доктор Робертс ничем не могла помочь своим пациентам. Жена, которой изменяли, женщина, неспособная дать жизнь ребенку, а теперь еще и неумелый психотерапевт. Что толку во всех теориях, если на деле получаешь нулевой результат?
Стараясь подавить панику и депрессию, Никки вернулась к дыхательной гимнастике. В голове звучал строгий, но понимающий голос Гретхен Адлер: «Соберись, размазня, они еще все попляшут!»
Никки собралась с духом, распахнула дверь и улыбнулась посетителю.
– Картер, проходи.
Она заметила, что его левая нога забинтована. Затравленно озираясь по сторонам, Беркли схватил костыли, прислоненные к дивану, и захромал в кабинет.
– Что произошло? – спросила Никки, когда они остались наедине.
Положив костыли на пол, пациент опустился на кушетку и тяжело вздохнул. У него было бледное лицо, на висках и на лбу блестели капельки пота. Пальцы, перебиравшие пуговицы рубашки, дрожали.
– Меня подстрелили, – стуча зубами, пробормотал Картер. – Они меня подстрелили.
– Боже мой! – воскликнула Никки. – Картер, мне очень жаль это слышать. Но кто именно в тебя стрелял и когда?
– Я не успел запомнить лица. Но это точно были те парни из мексиканской группировки. Я уже о них говорил! Сто раз повторял, но меня не слушают. Сначала мне угрожали. Потом эти парни проникли ко мне в дом. Полицейские смотрят на меня как на идиота. Они ведут себя так, словно я все выдумал. Но вот пожалуйста! Меня подстрелили!
По спине Никки внезапно прошел холодок.
История Беркли странным образом походила на ее собственную: угрозы, проникновение в дом, нападение, полное бездействие полиции.
– Да плевать на копов, – раздраженно сказал Картер. – Я-то знаю правду. Это были те же парни. Наверное, они за мной следили. Я вышел из клуба примерно в час сорок ночи и стал ждать, пока мне подгонят машину. И тут подъезжают эти парни, двое выходят наружу, один достает пистолет и стреляет мне в ногу. А потом они сваливают.
Теперь Картер выглядел как человек, пребывающий в панике. Но если его рассказ правда, было от чего впасть в панику.
– Эту сцену кто-нибудь видел?
Он покачал головой.
– Нет. Я был на улице один. Парень с парковки как раз отправился за машиной, а когда он вернулся, я уже лежал на земле, в крови и почти без сознания.
– Понятно. – Никки сделала пометку в блокноте.
Ей хотелось поверить Картеру Беркли. Если он заявил в полицию, значит, врачи должны были зафиксировать именно пулевое ранение. Однако Картер мог и сам пустил себе пулю в ногу, пытаясь добиться… чего именно? Внимания? Едва ли Картер зашел бы так далеко, ведь у него была хорошая работа.
