– Плевать на имя! Мне важно, как с ней связался Дуглас.
– О, в этом деле нет лишних деталей. Все взаимосвязано. Ленка представила Родригеса кое-кому из старых знакомых по Санкт-Петербургу. К тому времени она уже неплохо устроилась в Лос-Анджелесе и принялась за старое. Но русским не слишком понравилось, когда в дело полезли мексиканцы.
– Значит, ее и Дугласа убили русские? – спросила Никки.
Джонсон пожал плечами.
– Я читал тот же отчет, что и вы. Полагаю, ваш муж был случайной жертвой. Но почему-то мне не кажется, что Ленку убили русские. Думаю, это дело рук Родригеса.
– Но почему? Ленка работала на него, разве нет?
– Он получил от нее то, что ему требовалась, и стала бесполезной, а значит, опасной. Она хотела больше денег, но ничего не могла ему дать, точно так же как Уилл Баден. Вы же видели, как Родригес поступает с теми, кто ему не нужен.
Никки содрогнулась.
– К началу прошлого года Родригес смог не только производить «крокодил», но и вышел с ним на рынки Западного побережья. Гудман немало поспособствовал арестам и депортации некоторых русских, что очистило Родригесу путь. Теперь он мог поставлять не только кокаин, но и новый дешевый наркотик, не опасаясь конкуренции. Знаете, почему он убил Шарлотту Клэнси? Потому что эта малолетка видела одну из его лабораторий. После выхода на рынок с «крокодилом» собственного производства Родригес решил избавиться от Ленки. Хотите знать мою версию насчет вашего мужа и Ленки?
– Конечно, – кивнула Никки.
– Я думаю, эта русская почувствовала, что запахло жареным. Единственным спасением для нее было вновь стать полезной для своего босса. И тут Хеддон Дефо знакомит ее с вашим мужем. Она узнает, что жена Дугласа Робертса – психотерапевт и Картер Беркли – главный банкир Родригеса, свидетель убийства невинной девицы – один из ее пациентов. Закрутив роман с Дугласом, Ленка могла вытягивать у него информацию о вас и ваших пациентах. Довольно слабый расчет, как показала практика.
Никки уставилась в окно невидящим взглядом.
«Так Ленка закрутила роман с Дугласом, чтобы подобраться ко мне!»
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем миссис Робертс повернулась к Джонсону.
– Самое грустное, что это никак не объясняет, почему Дуглас решился на измену. Возможно, вы правы насчет мотивов этой русской или Родригеса, но я до сих пор не получила ответа на главный вопрос. Главный для меня. Почему муж изменял мне с этой женщиной – иностранкой и не слишком красивой, как я поняла. Мы были счастливы вместе, но вдруг появилась она и все изменилось. Почему?
Мик Джонсон смотрел на нее с искренней жалостью.
– Не знаю, милая. Может, эта девка рассказала ему жалобную историю, что ей нужна помощь. Ваш муж любил спасать несчастных. Она могла втереться к нему в доверие.
– Но он спал с ней и зачал ребенка! – На глаза Никки навернулись слезы.
– А если это было частью плана? Ленка нуждалась в защите, он ее утешал, мог совершить одну ошибку и переспать с ней. Ведь она боролась за свою безопасность, свою жизнь. Она могла пойти на любые меры для соблазнения вашего мужа. А потом хоп! – и она уже беременна, и этого не отменить и не исправить. Более того, это мог быть его единственный шанс иметь ребенка, потому что у вас ничего не получалось. Понимаю, что слышать это горько, но ведь такое возможно?
Никки кивнула.
Возможно.
Так много версий. Но этого было мало. Они не могли исцелить разбитое сердце.
Со вздохом Никки подвинула папку Джонсону.
– Оставьте себе, это копия.
– Нет, спасибо. Думаю, пришло время отпустить прошлое. Возможно, как раз сейчас лучший момент.
Повисла пауза.
– Какие у вас… эм-м, планы? – спросил он, чтобы нарушить молчание. – Вернетесь к работе?
– Нет, – твердо сказала Никки. – Я сдала офис в аренду и выставила на продажу дом. Поначалу я хотела вернуться к работе в Нью-Йорке, но теперь передумала. Не хочу больше лечить чужие мозги. Думаю, найду другое занятие. Пока не знаю какое, но найду. Как вы верно заметили, детектив, после смерти мужа я получила хорошее наследство, так что могу себе позволить безделье. А потом будет видно.
– Вы уезжаете в Нью-Йорк? – удивился Джонсон. – Когда?
– Скоро. Здесь меня ничто не держит. Именно сегодня я полностью это осознала.
– Ясно. Но я надеюсь, наша договоренность в силе? – взволнованно уточнил Джонсон. – Я про слушание Джерри.
– Конечно, – криво улыбнулась Никки. – Сделка есть сделка, не так ли, детектив? Я прилечу на слушание. А вы?
– А что я? – удивился Мик.
– Какие у вас планы?
– Планы у меня? – Вопрос, казалось, позабавил его. – Я же коп. Мой единственный план – работать в поте лица. Одно дело, затем другое, потом третье. Я не жалуюсь, – добавил он быстро. – Мне нравится моя работа.
«Как кому-то может нравиться такая работа?» – думала Никки, глядя как Джонсон платит за свои блины.
Работа полицейского означала низкую зарплату, постоянную опасность, презрение зевак, ненормированный рабочий день. Она не одобряла методы детектива Джонсона, но все же невольно уважала его за преданность делу. Должно быть, это чрезвычайно изматывает – постоянно жить в стрессе и готовиться к бою. Она бы так не смогла.
– Кстати, – внезапно сказал Джонсон. – Уж не знаю, слышали вы или нет, но меня представили к награде. Мне дадут медаль.
– Серьезно? – Лицо Никки вдруг просветлело. – Поздравляю, это же здорово!
– Я к тому, что вы, наверное, будете собирать вещички… – Джонсон внезапно покраснел как мальчишка. – Но если найдете время, то, может, придете на награждение? Я буду рад.
– Сочту за честь ваше приглашение, – искренне проговорила Никки, понимая, что для нее только что сделали огромное исключение, и ценила это.
В конце концов, они оба через многое прошли. Каждый своим путем, но прошли и выжили. Было бы глупо не принять оливковую ветвь примирения, которую ей протягивал Джонсон.
– Напишите мне, когда и куда нужно приехать, – сказала она, вставая. – Всего хорошего, детектив.
– И вам, док.
Они пожали друг другу руки.
«Та еще штучка, – подумал Джонсон без прежнего раздражения, наблюдая, как Никки Робертс, прихрамывая, выходит из бара. Он искренне надеялся, что переезд в другой город поможет ей. Пока она была явно далека от исцеления, но кто знает! – Что ж, я сделал все, что мог. Пришло время отпустить прошлое».
Глава 41
На Лос-Анджелес опустился еще один жаркий день, но в украшенном флагами мраморном зале было весьма прохладно и Никки, прилетевшая на награждение детектива Джонсона, пожалела, что не взяла кардиган. Возвращение в Лос-Анджелес далось ей нелегко: слишком много воспоминаний хранил этот город, – но она обещала человеку, спасшему ей жизнь, что приедет разделить с ним праздник. К тому же через несколько дней должно было состояться слушание по делу Ковака, а затем предстояло подписать документы на продажу дома. После этого Никки могла быть наконец свободна.
