Хотя тогда это не казалось ему забавным, сегодня Джексон отмечает, что Вайнштейны поддерживали устоявшийся образ хорошего Харви и плохого Боба. Как только Боб выходил из комнаты, Харви просил не обращать внимания на брата, называя его сумасшедшим. При работе следовало учитывать лишь его идеи.
«Но вообще-то дело обстоит иначе, – вздыхает Джексон. – В какой-то момент начинает казаться, что с Харви можно говорить начистоту. Но на самом деле он очень близок с Бобом. И это иллюзия».
Порой их представление в духе Эббота и Костелло превращалось в настоящий театр. Например, выслушав очередную безосновательную идею Боба, Харви стучал по столу своим мясистым кулаком и пулей вылетал из парилки. Пока все смотрели ему вслед, Боб продолжал свою мысль. Вскоре в коридоре снова возникал Харви, которого, как Хичкока, сложно было с кем-то перепутать. В руке он держал «Оскар», полученный его половиной «Miramax» за «Английского пациента». Он врывался обратно в комнату и с грохотом ставил статуэтку перед Бобом.
«У меня такая есть, а у тебя нет! Так кто из нас умнее, черт возьми? Заткнись, Боб!»
Вспоминая все это сегодня, когда страсти уже улеглись, Джексон сравнивает Харви с Тони Сопрано и предполагает, что примерно так же режиссерам работалось с грозными голливудскими магнатами прошлого, такими как Луис Майер, Сэмюэл Голдвин и Гарри Кон, которые пробивали свой путь уговорами и гневом. Тональность резко менялась, качаясь из крайности в крайность, что было совершенно чуждо новозеландскому темпераменту. Все это напоминало биполярное расстройство: припадки гнева сменялись приступами великодушия.
В самые тяжелые моменты, когда отношения трещали по швам, Харви звонил на мобильный Кену Каминсу и принимался жаловаться. В конце концов Каминс не выдержал: «Харви, я не хочу этого слышать. У меня жена рожает, я сейчас рядом с ней».
На следующий день ему доставили огромную подарочную корзину от «Miramax».
Импульсивность Харви маскировала его хитрые манипуляции. Когда начала вырисовываться структура двух фильмов, стало очевидно, что 75 миллионов на задуманное не хватит. Когда Джексон потребовал увеличить бюджет, к проекту присоединился опытный австралийский продюсер Тим Сандерс, который работал над «Страшилами». По реалистичной оценке Сандерса, на два фильма должно было уйти от 130 до 135 миллионов долларов. Это не нравилось Харви, который уже вложил около 12 миллионов в разработку картины. Джексон утверждает, что это «сводило его с ума».
Однако Харви не говорил, что «Disney» не позволяет ему давать зеленый свет фильмам с бюджетом более 75 миллионов долларов. Впоследствии он утверждал, что пытался привлечь их к проекту в качестве партнеров, но они ответили категорическим отказом.
Каминс не уверен, что в «Disney» действительно отмахнулись от этого проекта. «Впоследствии я поговорил с Майклом Айснером [в те годы он руководил «Disney»], который сказал мне, что хотел принять участие в проекте, но Харви ему ничего не показывал. Он не показывал ему сценарии. Не показывал иллюстрации. Не позволял ему поговорить с Питером. Возможно, каждый из них просто пытается переписать историю на свой лад, но он утверждает, что просил Харви о встрече с Питером, но Харви в ней отказал. А услышав отказ, он просто ответил: «Ладно, тогда отказываюсь и я»».
В попытке покрыть растущие расходы Харви даже обращался к другим студиям. Сложно сказать, что было тому виной – нежелание иметь дело с «Miramax», сомнения в жизнеспособности проекта или старое доброе злорадство, – но никто не соглашался вкладываться в этот фильм.
В отчаянии Харви отправил в Новую Зеландию «адского управленца», поручив ему сократить рассчитанный Сандерсом бюджет обратно до 75 миллионов. Джексон разузнал, кто такой Расс Марковиц, и оказалось, что он «тот еще плут». Марковиц успел поработать с «Dimension» при подготовке смехотворных сиквелов к фильмам ужасов «Пророчество» и «От заката до рассвета», даже не выходивших в широкий прокат. На этот раз он выводил из себя всех и каждого, не проявляя особенного интереса к фильму, но настаивая, чтобы Джексон прошел медицинский осмотр, чтобы оформить надлежащую страховку. Одержимый идеей получения страховых выплат, он предлагал все новые сценарии убийства режиссера, и Джексону приходилось выдумывать отговорки, пока он не сказал свое категорическое нет. «Дурное было время», – признает он. Через два месяца таинственный Марковиц вернулся туда, откуда пришел, и больше о нем не слышали.
Следующим Харви отправил на другой конец света Марти Каца, гораздо более приятного в общении, но хваткого продюсера старой закалки, который только что закончил решать проблемы на съемках «Титаника». Немало сил Кац потратил на то, чтобы организовать пересылку своего «порше» из Лос-Анджелеса. Кац был давним другом Земекиса и быстро поладил с Джексоном. Его впечатлило увиденное в Веллингтоне, о чем он с энтузиазмом сообщил «Miramax». Также продюсер добавил: «Если у вас всего семьдесят пять миллионов, их хватит только на один фильм».
В итоге его «порше» так и не доехал до Веллингтона. Джексона, Уолш и Каца вызвали на срочную встречу в зловещую башню Ортханка, маячившую в Нью-Йорке.
«И тут все пошло наперекосяк», – говорит Джексон.
Их посадили в парилку. На этот раз не было ни театральности, ни игры по ролям. Боба вообще не было. И это было плохим знаком. Харви собирался излить им свои чувства, и на этот раз его ярость была не показной. Джексон предал их. Он нарушил их соглашение. Он растратил 12 миллионов их денег. Зря потратил его время, не оправдал его доверия. Теперь режиссер обязан поступить по совести и снять по «Властелину колец» один фильм не более двух часов длиной при бюджете в 75 миллионов долларов, а иначе он отдаст проект Джону Мэддену.
Умный и обходительный англичанин Мэдден несколько напоминал Джона Бурмена и как раз заканчивал работу над «Влюбленным Шекспиром». Это не могло не радовать Харви. Легкая историческая романтическая комедия о любовных похождениях знаменитого драматурга вскоре принесет Харви еще один «Оскар», которым он сможет укорять брата.
Каминс вспоминает более серьезную угрозу. «Харви сказал: «Ты либо соглашаешься, либо нет. Тогда ты уволен. Квентин уже готов сменить тебя на посту режиссера»».
Хотя это казалось безумием, нельзя было сказать наверняка, блефует ли Харви. В тот момент Каминс ему поверил: Средиземье Квентина Тарантино, мать вашу.
Харви уже отправил подготовленный Джексоном сценарий двух фильмов британскому сценаристу Хуссейну Амини, который также был на хорошем счету в «Miramax» после адаптации «Крыльев голубки» Генри Джеймса. Амини вспоминает, как его удивила странная обложка: «Джамбори. Жизнь лорда Баден-Пауэлла». В сценарии не было ни слова о скаутском движении.
Амини обожал Толкина и следил за слухами о готовящейся адаптации. Теперь к нему в руки попал тайный сценарий «Властелина колец». Он не знал, что Харви поставил Джексону ультиматум, заявив, что либо Мэдден, либо Тарантино готовы возглавить проект. «Мне сказали, что сценарий недоработан, но я не видел проблем. Я прочел его, и он мне понравился», – вспоминает он.
