– Что же он с ней расстался, раз так? – напряженным голосом спросила Элла.
Ей было неприятно!
– Он ее очень любил… но им пришлось расстаться. Понимаете?
– Не понимаю. Почему?
Я и сама не понимала, почему, и только значительно улыбнулась, показывая, что были очень важные причины.
Вообще-то это большой успех! Полуавтомат впервые говорит не о себе, а что-то спрашивает, проявляет простое человеческое чувство – любопытство. Как будто ей бросили наживку, а она не поймалась, но хотя бы клюнула!
– Она… она… сама с ним рассталась, когда поняла, что… – я сочиняла на ходу, – …что он полюбил другую! Да, вот именно, он полюбил другую.
– Не понимаю, – недовольно произнесла Элла.
– Вы действительно хотите это услышать? – спросила я голосом, каким в кино сообщают неприятную правду – что развод, или лопнул банк, или нашли убийцу, а он оказался твоим родным дядей.
Элла нетерпеливо кивнула.
– Ну… если между нами, он не способен любить по-настоящему, не признает прочных отношений, не создан для брака, не пускает в свою жизнь, всегда будет уходить, искать что-то новое, ему никто не нужен, это заранее проигранная игра…
Я протараторила это как выученный урок – столько раз слышала это от его подруг, что знаю наизусть.
– Он и вам будет изменять, – тепло добавила я. – У него всегда две женщины, и одна всегда уходит через год. А другая остается! Подумайте, зачем вам заранее проигранная игра? Вы же не любите проигрывать, а он всегда всех бросает, уходит, как колобок.
– Как колобок? – переспросила Элла и неприятно засмеялась, как лиса, – от бабушки ушел, от дедушки ушел, а от меня вряд ли уйдет!
Мы разговаривали как будто мы друзья. А она вдруг сказала:
– Ты сама-то не играй со мной в игры, девочка. Тебе меня не переиграть.
Не то чтобы это прозвучало очень страшно, но я удивилась – все же я ребенок, а с ребенком не говорят таким угрожающим голосом.
Элла рано ушла. У нее был прямой эфир. Обычно ток-шоу, в котором она ведущая, записывают блоками, в день по пять программ, и в зале сидят одни и те же люди, только их переодевают. Но сегодня она гость в прямом эфире. Ток-шоу другое, а темы все те же, сегодня тема «Ревность».
Знаете, что мне сказала Элла по телевизору?
– Я ВСЕМ СОВЕТУЮ ЗАПОМНИТЬ, ЧТО ИДЕАЛЬНЫХ МУЖЧИН НЕТ. А ИДЕАЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА ЕСТЬ – ЭТО ВЫ. ПОВЫСЬТЕ САМООЦЕНКУ, ПОВЕРЬТЕ В СВОЮ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОСТЬ, СЧИТАЙТЕ СЕБЯ ЛУЧШЕ ВСЕХ, И ВЫ ЗАБУДЕТЕ, ЧТО ТАКОЕ РЕВНОСТЬ. НАЧИНАЙТЕ ПРЯМО СЕЙЧАС. У ВАС ПОЛУЧИТСЯ! У МЕНЯ – ПОЛУЧИЛОСЬ.
На следующий день все фотографии лежали на моей кровати.
Это что, такая игра? Я раскладываю, она собирает, я без объяснений, и она без объяснений.
Она сказала: «Тебе меня не переиграть».
Она сказала: «ТЫ? Режиссером?» Может быть, она права, может быть, мне лучше не режиссером, а воздушные шарики продавать?..
Моя другая жизнь
– Помоги мне написать сочинение, – попросила я.
Мне не нужна Катькина помощь, я просто не хочу ее отпускать. Катька очень нервничает перед прогоном. Вика старается не оставлять Катьку одну ни на минуту. Что-то придумывает, врет. Сегодня Вика на свидании, я одна вру, что мне нужно писать сочинение.
Нам задано сочинение «Что такое счастье». Можно написать в виде эссе, можно как статью в гламурный журнал, можно как социологический опрос населения, как хочешь.
Она ненавидит философские разговоры – о счастье, смысле жизни, страхе смерти. Максимально абстрактный разговор, на который она способна, это хитренько улыбнуться с выражением «Может, хватит об этом?».
– Ты когда-нибудь думала, что такое счастье? – Я взяла ручку и приготовилась записывать.
– Когда я была маленькая, я точно знала, что такое счастье. Я знала, что я хочу, чтобы у меня было. Говорить?
– Говори.
– Я хотела работу. Папа так пугал меня кульманом, что я думала – мне бы любую работу, только чтобы не кульман. Чтобы не сидеть восемь часов в НИИ, в обед стоять в очереди за курицей… а потом мы с курицей ехали бы домой, а назавтра опять в НИИ… Я хотела актрисой – но чтобы у меня были роли! Кто же знал, что бывают актрисы без ролей.
– Что еще?
– Еще муж. Не какая-нибудь безумная страсть, а муж. Дети. Каждые пять лет рожать по ребенку.
– Да? А еще что?
– Еще что? Да все. Это ты у нас такая сложная, а я была скучная девица.
Если пересчитать, что у Катьки есть из ее списка счастья?
Только одно совпало – никакого НИИ и никакой курицы. А больше ничего не совпало.
– Чувствуешь, уже весной пахнет? – спросила Катька. – Когда весной пахнет, во мне сразу сто килограммов счастья!
В ней сто килограммов счастья или двести, точно не скажу, но много.
Моя главная жизнь
Элла врет по телевизору!
Не может быть, что она вообще не испытывает ревности!
Не может быть, что она считает себя лучше всех! Она не ревнует Санечку к его прошлому, но к его настоящему, к живому человеку она обязательно должна ревновать! К Катьке.
Нужно показать ей, что Катька главная в нашей жизни. Нужно уговорить Санечку сходить – он, я и Катька – в кино, или в ресторан, или еще куда-нибудь, все равно куда. Элла узнает об этом и поймет, что отношения Санечки с Катькой гораздо ближе, чем ей казалось. И опять начнет злиться!.. Это не такой наивный план, как ревность к старым фотографиям.
Еще одно. Элла должна понять – у них есть физическая близость. Она, наверное, знает, но нужно, чтобы она УВИДЕЛА. Разыграть, как будто перед ее приходом была Катька, суетливо бегать, демонстративно засовывать на ее глазах разбросанные вещи в шкаф, как в водевиле.
…Это не получится. Санечка и Катька не персонажи водевиля и не мои куклы.
А если… духи? Подушить Санечкину одежду духами? Духи взять у Катьки в сумке, потом вернуть на место.
Элла подумает – ДУХИ?! Чужие?! Катькины?!
Кажется, слишком просто, но простой план не обязательно плохой.
Перед тем как надушить Санечкины рубашки Катькиными духами, я думала.
Я думала – вот так человек становится плохим. Сначала один маленький шажок, потом еще один, и все, я плохая.
Я надушила Санечкины вещи Катькиными духами. Надушила рубашки и свитера, еще просто открыла шкаф и брызнула в шкаф. И Катькиной помадой мазнула по воротнику свитера и рубашек. И на подушке оставила след помады.
Когда я все это делала, я не думала «я плохая», я просто старалась быстро подушить, измазать помадой и убежать. А потом я еще положила на стул Катькину рубашку, в которой она ночует у Вики. Какой смысл быть НЕМНОЖКО плохой? Еще один маленький шаг не важен, еще одна ночная рубашка ничего не изменит, я УЖЕ плохая.
