– Я же уже сказала, обещаю. Вы теперь об Алексее? Что же все-таки случилось? Алексей влип в историю? – Екатерина была уже взволнована.
– Нет, даю слово, нет. Зря я все это начал, только напугал вас.
Девушка пытливо посмотрела на наставника:
– Вы от меня ничего не скрываете? Правда?
– Конечно, правда, – он не отвел взгляда, и она успокоилась.
* * *
Когда они вернулись в зал, Надежда и Алексей оживленно беседовали. Даже слишком оживленно. Жениха Надежды с ними рядом не было. Это удивило Екатерину. Зато Алексей взахлеб читал стихи, и Надежда ему вторила. Они о чем-то жарко спорили и видимо, доказывали друг другу очевидные вещи. Теперь Надежда что-то читала из маленькой книжечки и трясла ею перед лицом Алексея. Парочка ценителей стихов заметила Екатерину и ее спутника, только когда те подошли вплотную.
– Катя! Ну, скажи ты своему другу, «Ягуар» – не упадническое стихотворение. Это же очевидно. Вот, смотри! – она сунула под нос Екатерины томик стихов и ткнула пухлым пальчиком в строчку. – Где тут упадничество?
Екатерина виновато улыбнулась.
– Ну что с тебя взять, ты же Гумилева тоже не понимаешь! – с досадой воскликнула Надежда.
– Что значит «тоже»? – возмутился Алексей. – Я его понимаю, но не все стихи Гумилева принимаю. А в этом стихотворении одна обреченность. Вот, смотрите! Генрих, хоть ты Надежде Дмитриевне скажи!
– Я в поэзии понимаю еще меньше моей невесты, – признался Генрих, улыбаясь.
Алексей не унимался, отобрал томик у Надежды и процитировал:
Я молчал, ее покорный кличу,
Я лежал, ее окован знаком,
И достался, как шакал, в добычу
Набежавшим яростным собакам…
Покорного героя растерзали собаки! Чистая лирика и романтизм! Конечно, какое уж тут упадничество! Сплошной оптимизм! Прямо через край!
– Это – сон! Сон! Аллегория. Слышали о таком термине? Начало прочитайте! – Надежда отняла томик и громко перевела дух. – Невозможный человек! Может, по-вашему «Жираф» тоже упаднический?
– Нет! «Жираф» – не упаднический. «Жираф» – лирика. Там нет обреченности. В конце концов, там все живы остаются.
– Отличный аргумент! Это стихи! Это чувства! А не живы – погибли.
Екатерина и Генрих, улыбаясь, смотрели на спорщиков. Парочка выглядела комично. Оба раскраснелись. На лице Алексея еще ярче проступили веснушки. Серые глаза Надежда горели и метали молнии.
– А где Владимир Николаевич? – осторожно поинтересовалась Екатерина.
– Владимир пошел общаться с нужными людьми и заводить новые знакомства, – не без иронии пояснила Надежда, поймав удивленный взгляд Екатерины. – Попросил Алексея Михайловича развлекать меня. Вот мы и развлекаемся! Нет, «Ягуар» – упадничество! Вы только подумайте!
– А что же это? Лирические стихи о любви, по-вашему? – саркастически поинтересовался Алексей.
Наконец они оба немного успокоились. Надежда посмотрела на Екатерину и ее «жениха» и видя их недоумение, откровенно призналась:
– Я не какая-нибудь ветреная кокетка. Привыкла говорить без обиняков. Чтобы вы не думали обо мне плохо – наша предстоящая женитьба с Владимиром – идея родителей. Владимир в этом году окончил Университет в столице. Теперь вернулся после шести лет обучения в Златогорск и намерен продолжить здесь семейное дело. Он очень энергичный и деятельный. Пожалуй, даже слишком. Но мы уважаем друг друга. Он не ревнив, и я тоже. А любовь, возможно, придет. Или нет. Тогда это будет продолжение рода. В Североамериканских Штатах это обычное дело и называется бизнес. Это просто слияние капиталов.
Генрих и Екатерина переглянулись. Было уже одно слияние капиталов. И вот результат – Екатерина стала охотником на ведьм, а дочь банкира Розенфельда до сих пор так ни с кем не слилась.
– Катя, забыл тебе сказать, я переехал, – радостно сообщил Алексей. – Меня повысили на службе. Теперь я снял целый дом в центре. Громко звучит, конечно. На самом деле небольшой домик, но это уже не квартира. Два этажа, на втором, правда, пока ремонт. Не знаю, когда закончится, но мне и одного хватает. Буду рад видеть вас с Генрихом у меня в гостях. Вас, Надежда Дмитриевна, я тоже приглашаю, но ваш жених вряд ли будет заинтересован в продолжении знакомства со мной…
– Да и пусть не заинтересован! – решительно заявила Надежда. – Пойдет как миленький – мне есть, о чем с вами беседовать, обсуждать и спорить. Кстати, с «Ягуаром» мы еще не закончили! И не надейтесь! Я люблю поэзию, и Володя полюбит. Куда он денется? Я тут подумала, может, мне литературный салон открыть? Или литературную гостиную, не знаю, как правильно это называется…
– Боюсь, в вашем салоне будет полтора человека, включая меня. У нас публика практичная, литературой не особо интересуется, – Алексей смотрел на Надежду с нескрываемым восхищением.
Девушка энергично встряхнула головой:
– Ничего, я придумаю, чем привлечь горожан. Буду приобщать их к прекрасной поэзии. Это лучше, чем ходить в синематограф на фильмы о роковой страсти или смотреть третьесортный водевиль с пошлыми шуточками.
К маленькой компании подошел князь Апухтин – давний друг Германа, приятный мужчина лет тридцати пяти, брюнет с небольшой щегольской бородкой. Этот убежденный холостяк обладал изящными манерами и был галантным кавалером.
Екатерина поняла, что с Алексеем князь теперь достаточно близко знаком. А ведь совсем недавно Сергей Сергеевич Апухтин был секундантом на дуэли между Алексеем и Генрихом. Как лихо у Алексея все получается! Как быстро он завел себе новых приятелей.
И наверняка опять он познакомился с князем благодаря Генриху. Теперь, возможно, вместе ходят по ресторанам, клубам. И к мадам Лулу тоже, наверное, заглядывают…Вообще у мужчин все очень просто. Были врагами. Напились. Стали друзьями.
Девушка снова отогнала навязчивую ревность к другу детства. Или к Генриху? Барон проводит больше времени со своими приятелями, чем с ней. Так она же ему не настоящая невеста… Между ними никогда ничего не произойдет, они сами так решили. Так что же она сходит с ума? Глупо, ужасно глупо.
Князь галантно поцеловал руку Екатерины, и она представила его своей новой подруге. Завязалась непринужденная беседа. Надежда, несмотря на ее явную смелость в одежде, граничащую с вульгарностью, была интересным собеседником. Четыре года, проведенные в Америке, наложили на нее неизгладимый отпечаток. Она смело высказывала свои взгляды и не боялась их отстаивать.
Вскоре вернулся жених Надежды. Энергичный молодой человек очень обрадовался знакомству с князем. Было очевидно, что Владимир не чужд тщеславия и намерен в ближайшее время обзавестись нужными связями. Его не смущало, что он всего лишь сын купца, пусть и очень удачливого. Вряд ли родовитые дворяне будут рады близкому знакомству с ним. Но господин Белов с напором шел на штурм высшего общества, и ничто не могло остановить его в борьбе за место под солнцем.
