В начале советско-финской войны 1941–1944 годов летом 1941 года он был призван на службу. С драматической интонацией он рассказывал, как вернулся со светского раута домой, где его ожидало известие о мобилизации и повестка. Пялве тут же отправился в указанный в повестке сборный пункт, расположенный за пределами Хельсинки. Во время этой войны он был артиллеристом, затем связистом и, наконец, писарем. Некоторое время Пялве провел в военном госпитале из-за перелома запястья, которое по какой-то причине так и не зажило как следует.
В годы войны Пялве принимал участие в художественных выставках. Оценки его творчества арт-критиками в этот период очень разнятся. В конце войны Пялве повысили до капрала, но не до генерала, как он утверждал сам. Воинское звание, однако, он утратил впоследствии в связи с совершенным преступлением — кражей.
В послевоенной биографии художника Пялве/Аалтоны мы обнаружили еще больше пробелов и противоречий. Разобраться в его действиях на основании одних лишь документов сложно, но в течение нескольких лет он совершенно точно совершил несколько краж, а осужден был лишь за некоторые из них.
Аалтона обещает помочь вдове
В период с весны 1944-го до начала 1946 года художник доказал, насколько мастерски умеет обманывать людей и манипулировать ими. Сочиняя свои рассказы, он успешно пользовался сложной военной обстановкой. Ему удалось убедить в своей честности даже судей, отвечая на обвинения в Уездном суде Хельсинки, где он весьма достоверно изображал состоятельного художника с мировым именем, хотя в действительности был нищим.
Вернемся немного назад. В июне 1944 года жена Вейкко Аалтоны Элеонора, полька по происхождению, познакомилась в цветочной лавке с Уинифред Кемппи, уроженкой Глазго. Ее муж, капитан финской кавалерии, погиб на войне, и вдова одна воспитывала ребенка. Элеонора, в свою очередь, рассказала, что работала в Польше репортером в антифашистской газете. Она представила вдове своего мужа, который как благородный джентльмен пообещал ей помочь.
Вдова была гражданкой Великобритании и очень беспокоилась по поводу ситуации на войне. Великобритания официально уже объявила войну Финляндии, но еще не приступила непосредственно к боевым действиям. В тот момент Британия совместно с Советским Союзом воевала против Германии. Между тем на севере Финляндии находились немецкие войска, около двухсот тысяч человек. Наступление Советской армии на Карельском перешейке, начавшееся летом 1944 года одновременно с высадкой войск союзников в Нормандии, сломало оборону Финляндии, и стало ясно, что страна скоро пойдет на перемирие с СССР. Эту сложную ситуацию художник Вейкко Аалтона использовал в своих интересах.
Художник запугивает вдову
Как выяснилось впоследствии на судебном процессе, Аалтона в таких мрачных красках описал Уинифред Кемппи положение на фронте, условия заключения мира и царивший вокруг хаос, что она страшно испугалась. По словам Аалтоны, вдову мог ожидать даже смертный приговор, если бы выяснилось, что ее покойный муж, офицер финской кавалерии, расстреливал советских военнопленных. У художника не было никаких доказательств, но намеки сильно напугали женщину.
Аалтона предложил вдове переехать в Швецию и дождаться, пока ситуация стабилизируется. Жена художника Элеонора пригласила Уинифред временно пожить в своей маленькой квартире в Стокгольме. Участливый и обаятельный новый знакомый предложил также и помощь в денежных вопросах, посоветовав, как нужно покупать и продавать произведения искусства. Он рассказал, что знает художников, работы которых стоит приобрести, а также порекомендовал вдове вложить деньги в надежные государственные облигации и вызвался быть посредником. Услужливый новоиспеченный друг заверил ее, что ему достаточно скромных комиссионных.
Уинифред Кемппи последовала советам Аалтоны. Перед путешествием она упаковала вещи и дала художнику четкие указания, как поступить с ними, категорически запретив что-либо продавать. Вдова уехала в Стокгольм и поселилась вместе с уже прибывшей туда женой Аалтоны Элеонорой. Здесь госпожу Кемппи ждал сюрприз: жена художника сообщила, что собирается разводиться, и поведала о своем супруге такое, что вдова сильно огорчилась. Впоследствии на суде Уинифред Кемппи рассказала о своей встрече с женой художника: «Когда я встретилась в Стокгольме с госпожой Аалтона и рассказала, что мои вещи остались в квартире ее мужа, она пришла в ужас и сказала, что он вор и я могу потерять свое имущество. Кроме того, она сказала, что ее муж плохой, нищий художник, картины которого никто не покупает».
Одновременно в Хельсинки Вейкко Аалтона, по его словам, начал искать, в какое безопасное место пристроить вещи вдовы, чтобы они не пострадали от возможных бомбежек. В этом процессе принимал участие также его приятель, коммивояжер. Из показаний художника на суде можно понять, что имущество вдовы в результате действий мошенников пропало. Во всяком случае у них появилось много денег, которые они весело тратили в ресторанах, а еще художник приобрел дорогую лисью шубу, по всей видимости, для своей новой подружки.
Напряженность на финско-советском фронте сохранялась в течение всего лета 1944 года, вплоть до заключения в сентябре сепаратного мира. По его условиям с севера Финляндии должны были вывести немецкие войска, около двухсот тысяч человек. Гражданское население Лапландии было эвакуировано, а немцы отступили по направлению к Северному Ледовитому океану. Вначале бывшие собратья по оружию финны и немцы практически не вели между собой военных действий, поэтому жертв почти не было. Но вскоре война, вошедшая в историю как Лапландская, приобрела разрушительный характер. По мере отступления немцы сжигали села и города и минировали местность.
Тем временем в южной Финляндии ситуация оставалась спокойной, что позволило вдове Кемппи вернуться из Стокгольма в Хельсинки. Там она встретилась с Аалтоной и была поражена его поведением. Художник и его приятель-коммивояжер сообщили о пропаже вещей вдовы, объяснив это военными действиями. По их словам, все вещи исчезли на пути в Швецию через северную Финляндию во время эвакуации мирных граждан из Лапландии.
Когда Уинифред пришла в квартиру Аалтоны и потребовала объяснений в связи с исчезновением имущества, то случайно обнаружила, что одна из ее картин спрятана за занавеской, хотя художник ранее сообщил, что отправил ее вместе с другими вещами вдовы в Стокгольм, однако все они потерялись. Вдова рассказывала на суде следующее: «Аалтона, который находит объяснение любой ситуации и обладает неисчерпаемой фантазией, придумал, что картина находилась в дорожном сундуке моего маленького сына и по ошибке не была упакована в него вновь в момент отправки вещей. Когда я вознамерилась взять ее, Аалтона крепко вцепился в мою руку, пытаясь не допустить этого. Я начала кричать и требовать отдать мне картину, и тогда он испугался и попросил меня прекратить крик, потому что могут услышать соседи. В результате он вернул картину мне».
Вдова потребовала расследования дела. Аалтона уверял, что отправил вещи вдовы по ее личной просьбе в Стокгольм, однако по пути они куда-то пропали. На предварительном следствии и в суде художник и его приятель-коммивояжер излагали разные версии произошедшего. На следствии Аалтона рассказал, что даже отправил детектива расследовать, куда делись вещи и картины. И лишь на суде выяснилось, что человек, которого он назвал полицейским сыщиком, и есть тот самый безработный коммивояжер, его старинный приятель.
