Помбал напомнил лорду о совете французского посланника в Лиссабоне, который был настроен против англичан. «И он повторил то, о чем часто говорил мне: «Мы знаем о тех суммах, которые Великобритания выводит из этой страны; но мы знаем также, что и наши деньги должны уйти из страны, чтобы мы могли заплатить за то, что нам потребно, и за наши колонии. Вопрос заключается единственно в том, должны ли мы передать их другу, который хочет и может помочь нам в нашем бедственном положении, или мы передадим их тем, кто, самое меньшее, просто безразличен к нашему благополучию?»
То, что Помбал знал, о чем говорил, получило подтверждение два года спустя, когда он убедил короля Жозе отвергнуть франко-испанский ультиматум об отказе от союза с Англией и оказал сопротивление вторжению, которое последовало вслед за этим, несмотря на то что Португалия была совершенно не готова к войне. К счастью, испанская армия едва ли была более боеспособной, чем португальская; пришедшие на помощь английские войска с немецким главнокомандующим Шаумбург-Липпе продвигались очень медленно, военная кампания шла ни шатко ни валко, и обе стороны оказались в патовом положении.
Намек Помбала на иезуитов в выше процитированном разговоре с лордом Киноллом представляет собой типичный пример того, что стало главным убеждением его жизни, – отсталость и неразвитость государства Португалии и ее колониальных владений почти полностью лежат на совести Общества Иисуса. Непонятно, что лежало в основе подобной патологической ненависти к иезуитам. Ничто не указывало на ее существование вплоть до 1750 г., к тому же его первоначальному возвышению способствовали отчасти иезуиты. Однако десять лет спустя его фобия приняла маниакальную форму, и в подобном наваждении он пребывал до конца своей жизни. Его сводный брат Франсишку Хавьер де Мендонса Фуртаду, который был губернатором штата Мараньяна и Пары, постоянно слал ему письма с осуждениями деятельности иезуитов-миссионеров в Амазонии, которые, по его словам, постоянно подрывали авторитет монархии. Эти эмоциональные нескончаемые уверения, – нельзя сказать, были они правдивы или нет или просто преувеличением, – должно быть, укрепляли подозрения Помбала в отношении к иезуитам. Как бы там ни было, Помбал вскоре пришел к убеждению, что иезуиты намеренно разжигают враждебные настроения среди индейцев к решениям Мадридского договора 1750 г., касавшимся резкого изменения границ в Южной Америке. Хотя Помбал прохладно относился к этому договору, действительное или воображаемое нерасположение иезуитов соблюдать его условия на территории своих миссий разгневало его. Положение в Амазонии оставалось сложным, тем не менее были проведены совместные военные операции испанских и португальских колониальных войск против селений принявших христианство индейцев гуарани в иезуитских миссиях в Парагвае.
Помбал с этого времени считал причиной всех проблем и любой оппозиционной деятельности тайное вмешательство Общества Иисуса, и не важно, где это происходило, в Португалии или колониях. Был всего лишь один-единственный случай, когда его доверие к англичанам было поколеблено. Французский министр иностранных дел Шуазель только намекнул ему (в июне 1767 г.), что англичане активно готовят заговор, чтобы захватить Бразилию с помощью «пятой колонны», и это были иезуиты! Помбал твердо верил, и в своем убеждении он не был одинок, в несказанные богатства иезуитов и в то, что они прячут сокровища в своих резиденциях. Но никаких сокровищ не было обнаружено, когда по распоряжению Помбала в 1759–1760 гг. вся собственность иезуитов во всей Португальской империи была конфискована. У иезуитов, конечно, были обширные земельные владения, включая сахарные плантации в Баии, скотоводческие ранчо на острове Маражо и в Пиауи и сельские поместья, в которых трудились рабы, в Анголе и долине Замбези. Однако Помбала интересовали не сахарный тростник, скот и рабы, а якобы тайно спрятанные ими золото и серебро, которых у иезуитов в действительности не было.
Судя по всему, иезуиты нигде не имели такого прочного положения и не обладали такой властью и влиянием, как в Португалии и в ее заморских владениях в то самое время, когда случилось Лиссабонское землетрясение. Но в течение пяти лет после него деятельность Общества Иисуса все же была полностью запрещена в границах Португальской империи, и его члены или были брошены без суда в тюрьмы, или депортированы в Италию. У иезуитов никогда не было недостатка во влиятельных врагах в других католических странах, таких как Франция, Испания или Венеция, но никогда они не подвергались в Португалии столь уничтожающей критике с тех самых пор, когда впервые они достигли командных высот во время правления короля Жуана III. Героические усилия Помбала по сокрушению мощи португальского отделения Общества Иисуса оказались прелюдией к изгнанию иезуитов из Франции и Испании (1764–1767) и вынужденному запрещению папским указом самого общества в 1773 г. Первоначальный успех в этом деле был достигнут благодаря тому, что короля Жозе убедили, что иезуиты были вовлечены в заговор, целью которого было убийство монарха, который едва не стал реальностью в сентябре 1758 г. Этот заговор был, несомненно, делом рук представителей аристократического рода Тавора, которые нетерпимо относились к известной всем любовной связи короля с прекрасной молодой маркизой, которая носила их титул. Изобличавшие их улики были вырваны под пыткой, но Помбал использовал этот случай, чтобы запугать аристократию, и казнил семейство Тавора самым варварским способом. Это жестокое действо имело продолжение: в 1761 г. в Лиссабоне сошедший с ума старик иезуит Малагрида был задушен, а затем сожжен. Его казнь Вольтер назвал «смесью смешного и ужасного».
Диффамационная кампания Помбала, направленная против иезуитов, получила отражение в трехтомном труде Deduccao Chronologica, опубликованном в 1767–1768 гг. Помбал, цитируя в этой работе подлинные, но в значительной мере превратно истолкованные официальные государственные документы, стремился доказать, что все беды Португалии – экономические, политические, общественные и религиозные – вызваны, прямо или опосредованно, бесчестной политикой иезуитов, которые действовали в соответствии с секретным генеральным планом, принятым ими еще в 1540 г. Хотя многие из документов, опубликованных Помбалом в сборнике, были подлинные, но вольно им интерпретируемые, и книгу можно было сравнить с поддельными «Протоколами сионских мудрецов». Эту книгу вполне можно считать вариантом другого труда – «Цитаты председателя Мао Цзэдуна». Помбал настаивал на том, что его книгу читают во всей Португальской империи, обосновывая свое утверждение абсурдными доводами. Экземпляры книги рассылались во все государственные учреждения, такие как муниципалитеты, членам которых предписывалось обращаться к ней как можно чаще и держать ее под замком. Приходские священники в колониях обязывались покупать и внимательно читать книгу и некоторые другие труды Помбала, плод его бессонных ночей, чтобы они с помощью «спасительного учения», содержавшегося в них, могли исцелить «больных овец» среди своей паствы (так Помбал наставлял архиепископа Гоа в 1774 г.). И до публикации, и после выхода книги в свет Помбал проводил яростную антииезуитскую кампанию, печатая книги и памфлеты, многие из которых были анонимны и которые были переведены на французский, итальянский, английский и другие языки. Как всегда бывает в пропаганде ненависти посредством печатного слова, антииезуитские работы Помбала имели кумулятивный эффект и тогда, и в наше время. Многие подозрения и нелюбовь к Обществу Иисуса, существовавшие в обществе за последние двести лет, восходят к этим публикациям Помбала.
