В некоторых, но не во всех, муниципалитетах были представители трудовых слоев народа, которые по своей профессии объединялись в гильдии. Крупные торговцы и ремесленники (ювелиры, оружейники, каменщики, медники, портные, сапожники и др.) каждый год выбирали из членов гильдии 12 своих представителей в большинстве городов, и 24 представителя в Лиссабоне, Порту и нескольких других городах. Затем эти выбранные люди уже сами назначали из своей среды 4 уполномоченных, чтобы те представляли их интересы в муниципальном совете. Эти 4 представителя обладали правом посещать все заседания муниципалитета, голосовать по всем вопросам, касавшимся гильдий и корпораций и хозяйственной жизни городов и столицы; предлагать расценки оплаты труда ремесленников и подмастерьев, устанавливать правила обучения профессии, членства в гильдии и т. и. Гильдии были организованы в bandeiras (порт, «стяг, знамя»), так как каждая из них имела свое знамя квадратной или прямоугольной формы, которые выносили во время религиозных процессий и праздничных шествий. Эти знамена были из темно-красной камчатной ткани или парчи, украшенные золотыми и серебряными блестками, на которых изображался святой покровитель или девиз профессии. Bandeira могла объединять мастеровых только одной или сразу нескольких профессий, одна из которых считалась основной. Старшего по положению среди мастеровых, представлявшего их интересы, называли «народным защитником». Он имел право и обязанность представлять интересы трудового народа перед муниципалитетом, а в Лиссабоне – перед короной.
Заседания большинства муниципальных советов обычно проходили два раза в неделю, по средам и субботам; в случае необходимости собирались чаще. Городской совет Лиссабона, который рассматривал больше дел в сравнении с другими советами, в конце XVI в. собирался регулярно шесть или семь дней в неделю. Обязанности председателя советники первоначально исполняли поочередно, и поскольку его кресло занимало центральное место в зале совета, его называли vereador do meio («депутат, сидящий посередине»). Начиная с 1550 г. коронный окружной судья в тех городах, где он осуществлял свою деятельность, принял на себя обязанности председателя в большинстве муниципалитетов, тем самым обеспечивая на заседаниях совета важный (хотя не обязательно контролирующий) голос королевской администрации. Чиновники, не посещавшие собрания совета, штрафовались, если только у них не было уважительной причины, например постигшей их болезни. Решения принимались большинством голосов после открытого обсуждения вопроса. Решения городского совета, принимаемые по различным делам, относившимся к компетенции муниципалитета, не могли быть отменены или временно приостановлены высшей властью, если только они не предусматривали каких-либо нововведений, касавшихся королевского казначейства. Муниципальный совет исполнял также функции суда начальной инстанции при рассмотрении дел, переданных на апелляцию коронному судье в ближайшем городе и высокому суду. Согласно правилам, окружной судья должен был периодически инспектировать муниципальный совет. Но, по-видимому, во многих случаях это было чистой формальностью, а некоторые советы, например в Лиссабоне и Гоа, освобождались от подобных инспекций. Соответственно, бухгалтерские отчеты часто не проходили аудит, несмотря на его обязательность.
Муниципальный совет наблюдал за распределением и сдачей в аренду муниципальных и общественных земель; занимался определением размера муниципальных налогов и их сбором; устанавливал цены на широкий ассортимент продаваемых товаров и продуктов питания; предоставлял лицензии уличным торговцам и развозчикам товаров и проверял качество этих товаров; выдавал разрешения на строительство; следил за состоянием дорог и мостов, за обустройством источников, за содержанием тюрем и других общественных объектов; поддерживал порядок во время общественных празднований и проведения церковных процессий; отвечал за работу городской полиции, здравоохранения и санитарное состояние. Доходная часть муниципалитета складывалась в основном из рентной платы за муниципальную собственность, включая дома, использовавшиеся в качестве магазинов, и из налогов, которыми облагался целый ряд продовольственных товаров, за исключением нескольких основных, таких как хлеб, соль и вино. Другой источник доходов составляли штрафы, взимаемые рыночными инспекторами, и штрафы, которые налагали чиновники за нарушение распоряжений муниципальных властей, в частности за нелицензионную торговлю и недовес товара. Муниципальные налоги, как и королевские, часто отдавали на откуп тем предпринимателям, кто предлагал за них наибольшую цену. В особых чрезвычайных обстоятельствах муниципалитет вводил особый сбор, который платили горожане, в зависимости от их платежеспособности.
Чиновники муниципалитета не могли быть арестованы без предъявления им обвинения, ни подвергнуты следственной пытке, ни заключению в цепях, если только они не были уличены в преступлении, которое карается смертью (государственная измена); в данном случае то же наказание ждало и дворян. Они не призывались на военную службу, лишь только в случае нападения врага на их город. Они были избавлены от постоя солдат и государственных служащих; их кони, кареты и прочее имущество не могло быть конфисковано на службу королю. Муниципальный совет имел право непосредственного обращения к правящему монарху, и его советники имели также ряд других судебных привилегий. Они получали вознаграждение за обязательное посещение церковных процессий, самая торжественная из которых устраивалась в праздник Тела и Крови Христовых, а вторая по значимости была в день святого патрона города. Участвуя в процессиях или находясь при исполнении своих служебных обязанностей, муниципальные чиновники несли красного цвета жезл с изображением пяти щитов королевского герба в качестве знака своей должности; у окружного судьи жезл был белым.
Во второй половине XVI в. королевская власть непосредственно озаботилась выборами советников муниципалитета, по крайней мере для наиболее важных провинциальных городов. Трехгодичные списки для голосования посылали в Лиссабон, первоначально для внимательной проверки, но с течением времени королевская администрация сама начала выбирать муниципальных советников из предоставленного списка на ближайший год. Списки отобранных кандидатур запечатывали в конверт и отправляли в соответствующий муниципалитет, где 1 января с соблюдением всех формальностей письмо вскрывали. В XVIII в. многие муниципалитеты превратились в самовоспроизводящиеся олигархические структуры, когда переизбирались одни и те же чиновники и ротация постов происходила только среди своих и ближайших родственников вопреки требованиям закона 1504 г. Уполномоченных от гильдий и «народных защитников» в это время уже невозможно было встретить во многих советах; тем самым рабочие лишились прямого представительства в органах власти, а олигархический характер городских советов стал еще более явно выраженным. Упала дисциплина посещения заседаний совета, они происходили крайне нерегулярно вместо обязательных двух раз еженедельно. В некоторых случаях принцип «чистоты крови» более или менее явно игнорировался. Окружной магистрат Одемиры в Алентежу сообщал, что из списка в 18 человек наиболее богатых домовладельцев, кандидатов на занятие муниципальных должностей в 1755 г., четверо имели «зараженную» кровь, передавшуюся им от предков. Один из них, который исполнял обязанности депутата, как и его отец до него, «имел примесь негритянской и еврейской крови; его отец был слугой в доме земледельца, а его бабушка была негритянкой». Некоторые из провинциальных муниципалитетов уже не затрудняли себя посылкой списков в Лиссабон, с чем тот, по-видимому, смирился.
