В серо-голубых глазах плескался целый океан искренности и беспокойства. Совсем не хотелось обижать её, но… как вообще возможно высказать вслух весь тот бред, что крутился в моей голове?
— Ладно, — тяжело вздохнула рыжая, отставляя свой бокал в сторону.
Она поднялась с кровати и направилась в сторону ванной комнаты, но не задержалась там дольше, чем на несколько секунд. Лишь приглушённо хлопнувшие дверцы шкафчика над раковиной дали понять, зачем она туда вообще ходила.
— Где они, Ария? — потребовала Дженна.
Я же озадаченно следила за ней, силясь понять, о чём речь. Тем временем, обыск продолжался. Девушка остановилась посредине комнаты, с лёгким прищуром придирчиво осматривая книжные полки и письменный стол. И, пока до меня доходило к чему всё шло, она направилась к одной из прикроватных тумб, выдвигая ящик… тот самый, в котором я хранила таблетки, прописанные доктором Купер!
— Нашла, — победный оскал подруги и улыбкой назвать сложно.
Особенно, если учесть факт того, как моё сердце начало биться подобно птичке, загнанной в клетку… Откуда Дженна Элмерс знает о них?!
— А теперь: либо ты расскажешь мне обо всём в добровольном порядке, — она встряхнула пластиковую баночку с психотропными, демонстративно выгнув бровь, — либо я придумаю свою версию, Ария. И поверь, тебе она понравится ещё меньше того дерьма, которое происходит с тобой на самом деле.
Чувствовать себя жертвой, загнанной в угол — не самое приятное из ощущений. Тем более, когда хищник — та, от кого ожидаешь меньше всего. А то, что Дженна в эту минуту похожа на кровожадного зверя, учуявшую добычу, и сомневаться не приходилось.
— Ария, — требовательный тон девушки не оставил и жалкой толики надежды на изменение ситуации. — Я жду.
Господи! Ну, за что мне всё это?!
Шумно выдохнув, залпом опрокинула содержимое своего бокала. Терпкий привкус сухого красного разлился внутри приятным теплом, наполняя рассудок состоянием расслабленности. К тому же, иных вариантов мне вряд ли кто-нибудь предоставит, да и подруга права… узнать её версию совсем не хотелось, поэтому следующие мои слова прозвучали почти легко:
— Знаешь, когда я была маленькой, отец каждый вечер перед сном рассказывал нам с сестрой сказки о далёких волшебных мирах. Они были такими яркими и запоминающимися, поэтому каждый раз, когда я засыпала, могла видеть эти миры и тех волшебных созданий, которые жили в них. Храбрые короли и их прекрасные королевы, обворожительные принцы и очаровательные принцессы, несокрушимые маги, могущественные чародеи, и всесильные ведьмы… До сих пор помню каждую из этих историй… — к горлу подкатил ком горечи, и я сделала паузу, чтобы наполнить бокал заново, тут же опустошая тару наполовину. — После его гибели больше некому было рассказывать о чудесах, но моим утешением стали сны. В них я могла путешествовать по этим изумительным мирам, как будто ничего и не менялось… Вместе с отцом. Так мне казалось, что он до сих пор со мной. И было гораздо легче смириться с тем, что кроме Клэр из родных больше никого не осталось. Вот только со временем прекрасные иллюзии растаяли, а сны превратились в кошмары. Они до сих пор мучают меня каждую ночь, поэтому я и принимаю таблетки.
Первая часть моего повествования о собственном бытие закончилась, но переходить ко второй я не спешила. Наивно полагала, что озвученных откровений окажется достаточно. Однако Дженна посчитала иначе.
— И как это связано с учредителями холдинга Деверо? — мягко, хотя всё ещё настойчиво, поинтересовалась подруга.
Так вот значит кем являлся черноглазый незнакомец из моих странных снов!
Безумно странное стечение обстоятельств… или всё же не такое уж и случайное?
И блондинка эта ещё…
— А с чего ты вообще взяла, что мои кошмары и наши работодатели как-то связаны? — изобразила искреннее недоумение.
Но сегодня Дженна на удивление проницательна.
— У тебя на лице всё было написано, Ария, — усмехнулась девушка. — Ты убежала из офиса так, словно за тобой маньяк гнался. И если учесть, что до их появления ты была в относительном порядке, то дело явно в них. Не Алексия же тебя так напугала?
Шах и мат по всем параметрам, подруга.
— Не в них, — созналась нехотя. — Та пара — я видела их впервые в жизни. Точнее — его. Да и… — осеклась, прикусывая нижнюю губу.
Проговорить последующее вслух сродни тому, будто бы я, и правда, пристрелила королеву Англии… а заодно и всё её семейство.
— Но что, Ария? — продолжила сверлить пытливым взглядом Дженна. — Дело в Джеймсе Деверо?
Да! Бесконечное множество раз — да! И в то же время — нет!
— Не знаю… — измученным стоном подвела итог собственным мыслям.
— То есть, как это ты не знаешь?! — возмутилась рыжая. — Может, мне тогда лучше у него спросить? Он-то наверняка в курсе!
Господи! Только не это!
— Не надо ни у кого ничего спрашивать!
На лице Дженны расплылась зловещая ухмылка.
— Так и знала, что проблема в нём, — торжественно выдала она, вытаскивая из кармана брюк свой телефон. — А раз так — позвоню Аарону, и мы всё решим.
Девушка сняла гаджет с блокировки и принялась рыться в телефонном справочнике, пока я бестолково хлопала ресницами, думая о том, с каких это пор новоявленным ассистенткам позволено связываться со своим начальством вне рабочего времени, да ещё и с такими разговорами. И переключилась на то, зачем она вообще звони ла с небольшим опозданием.
— Дженна! — вскочила с места, отбирая у подруги телефон. — Не надо никому звонить! — на встречный удивлённый взгляд пришлось добавить: — Пожалуйста.
Девушка подозрительно прищурилась, окидывая меня мрачным взором, а её губы искривились в понимающей усмешке. Ничего хорошего это не предвещало, в чём я убедилась уже вскоре.
— Только если расскажешь, что у вас с ним там за проблемка такая, — переключилась на открытый шантаж Дженна.
В который раз я тяжело вздохнула, принимая капитуляцию.
— Ладно, — пробормотала устало. — Проблема не в нём самом. Просто… Он мне снится. В последнее время очень часто. И эти сны выглядят такими настоящими, что я не всегда могу отличить их от реальности, — наполнила для себя ещё порцию алкоголя. — Та девушка… Её я тоже видела во сне. Буквально этой ночью.
Ну вот — сказала, и самой стало легче… а может новая выпитая порция вина поспособствовала такому скорому затмению моей неврастеничности.
— Снятся, значит? — нахмурилась девушка, усаживаясь рядом. — Вот значит, как… — оборвала фразу, погружаясь в собственные раздумья.
Она аккуратно приобняла меня за плечи и больше ничего не сказала. И я была очень благодарна ей за то, что она не осуждала и не расспрашивала о степени прогрессирования моей шизофрении, и за эту молчаливую поддержку. Настолько, что последующее договорила уже по собственной инициативе:
