Пришлось обернуться. Тут же поймала её пристальный оценивающий взгляд в районе подаренного мне старшей сестрой креста.
— Да, — улыбнулась натянуто. — Принадлежало моей бабушке когда-то.
Чувство, будто мне вообще здесь нельзя было находиться, усиливалось с каждым новым мгновением. Порыв забыть о чувстве собственного достоинства и поддаться слабости, становился ощутимее. И чем дольше Ева продолжала смотреть на серебро, тем острее усиливается потребность избавиться от её взгляда и присутствия вообще.
Да что со мной снова не так?!
— Наверное, она была… интересной женщиной, раз коллекционировала подобные вещи, — продолжила диалог блондинка.
Она поддела цепочку на своей шее, вытаскивая из-под шёлкового одеяния серебряный кулон с россыпью бриллиантов и чёрных камней. Ониксов, если быть точнее. Украшение разительно отличалось по виду от моего, но я словно чувствовала — в них точно было что-то схожее.
— В чём-то похоже, правда? — словно прочитала мои мысли Ева. — Это тоже когда-то принадлежало старшим нашего рода и перешло мне по наследству. Прям как в твоём случае, — последнее звучало в явном намёке на большее.
Но расценить подоплёку мне не удалось. Вошедший в гостиную Джеймс отвлёк от любых напрашивающихся домыслов: вид полуобнажённого брюнета в одних джинсах напрочь снёс остатки здравомыслия в принципе… У них тут положено полуголыми расхаживать?!
— Доброе утро, — поздоровался мужчина.
Не слышала в его голосе приветливости или ещё хоть чего-то, позволяющего понять его отношение к нежданному визиту. Только настороженность и… ожидание?
— Доброе, — проговорила тихо.
Поскольку снова рассматривать поверхность под ногами — не вариант, принялась пялиться на стакан в своих руках. Слишком тяжело смотреть в чёрные глаза, когда в них столько непонятный эмоций. Пауза затягивалась, но я не спешила нарушать её. Так ведь и не удалось собраться с мыслями, чтобы изобразить хоть подобие связной речи.
— Спасибо, — раздалось слишком неожиданно и чересчур близко.
И, пока я не успела опомниться, в довесок к словесной благодарности, добавилось лёгкое прикосновение чужих губ к моему виску. Не поцелуй, но всё же… а что собственно? И почему меня это так беспокоит? Или обнадёживает?
— Идём, — дополнил он тихо.
Джеймс аккуратно вытащил остывший кофе из моих рук, отставляя тару в сторону, и взял меня за руку, пока я пыталась вспомнить, как надо дышать. Наверное, именно поэтому совсем не сопротивлялась, пока он вел меня по лестнице на второй этаж, а после по длинному коридору, устланному выбеленной доской, до тех пор, пока самая дальняя дверь не впустила нас… в его спальню.
— Да, личный визит гораздо лучше телефонного разговора, — обжигающим полушёпотом произнёс он мне на ухо, прижимая собой к дверному полотну.
Его пальцы скользнули по мои плечам, попутно стягивая куртку. Вещица упала на пол с приглушённым шлепком, пока лично я даже пошевелиться не могла.
— Ч-что ты делаешь? — поинтересовалась дрогнувшим голосом.
Лицо Джеймса озарила лукавая улыбка.
— Раздеваю тебя, — озвучил очевидное. И, в то время как мои глаза округлялись сами собой, добавил терпеливое пояснение: — Ты испачкалась, надо переодеться.
Ну да, теперь мне значительно легче… должно быть. Правда на практике, выходило совсем иначе. Способность дышать так и не желала возвращаться.
— Больно? — произнёс он почти неслышно.
Джеймс аккуратно обхватил моё правое запястье и поднёс к губам, целуя в районе мелкой ссадины — последствия моего недавнего падения. Но сам факт раны заботил меня в последнюю очередь. Кожу после недолгого соприкосновения неумолимо жгло, словно моя рука находилась в эпицентре самого жаркого костра, а пульс мгновенно участился до таких пределов, что буквально слышала его громогласным набатом в своей голове.
— Ари… — позвал Джеймс, ведь я так и не ответила.
Да и как тут говорить, если мозги плавились со скоростью света? Могла лишь приоткрыть рот в жалкой попытке ухватить хоть немного кислорода. Да и то удавалось лишь отчасти, ведь в следующее мгновение его губы накрыли мои, забирая и эту возможность.
Голодный властный поцелуй кружил голову и заставлял сердце биться ещё чаще, чем прежде. Сильные широкие ладони плавно легли мне на бёдра, приподнимая за них выше. И я, видимо, совсем потеряла рассудок, потому что отвечала мужчине с не меньшей страстностью, зарываясь пальцами в тёмные волосы, прижимая к себе ближе, не позволяя отстраниться ни на дюйм.
— Даже не представляешь, как я рад, что ты здесь, — прошептал брюнет в перерыве между поцелуями.
Могла бы сказать то же самое, но… нет, не могла. Смелости признаться не хватало.
— Ари… — вновь заговорил Джеймс, делая вместе со мной шаг назад. — Что бы ты ни думала обо мне, знай — я никогда не сделаю ничего, что могло бы причинить тебе вред. И уж точно не причисляю тебя ни к какому списку.
Брюнет развернулся, так и не опуская меня, и я заметила огромную кровать на четырёх колоннах из красного дерева по центру комнаты. Ложе было накрыто полупрозрачным балдахином золотистого оттенка… Но в итоге выбранное направление оказалось совершенно иным.
Наследник рода Деверо открыл дверь в ванную комнату с ноги, не удосуживаясь её закрыть за собой, и поставил меня на выложенный метлахской плиткой пол. Обилие бирюзового цвета среди царства дорогущего мрамора немного отвлекло моё внимание, поэтому я не сразу заметила, как Джеймс продолжил пытливо вглядываться в моё лицо, ожидая ответной реакции на произнесённое.
— Разговаривал с Дженной, да? — поморщилась невольно, переосмысливая сказанное им.
Его лицо озарила тёплая понимающая улыбка, позволяя знать ответ и без слов.
Да чтоб тебя, младшая Элмерс!
В отражении огромного зеркала, утопленного в пол по правую сторону от меня, было прекрасно видно, как мои щёки заалели.
— Вряд ли одежда моей сестры тебе подойдёт, но, думаю, можно найти что-нибудь из гардероба моей матери, — вежливо не заметил приступа моего стыда Джеймс.
Не сразу поняла о чём он. Подняла на него недоумённый взгляд.
— Переодеться, — напомнил он с лёгкой усмешкой.
Красноречивый взгляд чёрных глаз, обращённый на подол моего платья, задетого дорожной пылью, быстренько напомнил, о чём тема разговора… Покраснела ещё больше.
— Не думаю, что это обязательно, — попыталась возразить.
— А ты не думай, — вновь усмехнулся Джеймс. — Сейчас всё принесу.
Открыла рот, чтобы выразить новый протест, но брюнет не дал и слова произнести, негромко хлопнув за собой дверью с той стороны.
— Вот же дерьмо… — прошептала самой себе под нос.
Иные слова, которые способны выразить произошедшее — никак не подбирались.
