…Нет, не совсем так, не самое прекрасное… Еще прекрасней было зрелище, которое я наблюдала на заправочной станции во Франции, когда мы все вместе с Мурой, Денисом и Аллой совершали семейный поход в Диснейлэнд.
К этой французской заправке на двух мотоциклах подъехали очень стройные, затянутые в черную кожу юноши в шлемах. Я смотрела на юношей и думала – как прекрасна молодость и как жаль, что у меня она уже, кажется, прошла… И вдруг юноши сняли шлемы и оказались совершенно седыми старичком и старушкой с морщинистыми лицами. Им было лет от семидесяти пяти и старше…
– А ты почему развелась? – спросил Андрей, – и где твой муж?
– Мой муж живет в Германии. Я очень хотела уехать в Германию, а он ни за что не хотел, вот мы и развелись.
– Не понял.
Странно, мне кажется, что я обрисовала ситуацию во всех подробностях.
– А зачем тебе нужно было в Германию?
– К моей подруге Женьке.
– Не понял. Ты хотела эмигрировать к подруге?
– Ну да. К Женьке. Что-то она уже давно не звонила, чуть ли не со вчерашнего дня. Скоро она позвонит, и я вас познакомлю.
На этих моих словах Женька и позвонила.
– Дай-ка мне его, – велела она. – Поговорю с ним как мать.
Андрей держал трубку у уха и молчал. Не произнес ни одного слова, зато издал много разнообразных звуков, рычал и кхекал, так что я не знаю, почему Женька сказала: «Разговорчивый он у тебя… а так очень хороший человек».
Я тоже спросила Андрея, почему он развелся. Он пожал плечами – по совсем не интересной причине, не то, что у меня. Просто два года назад он вынул из почтового ящика открытку от какой-то неизвестной ему турфирмы, и вот что там было написано:
«Дорогие Тамара Алексеевна
и Константин Владимирович!
Поздравляем вас с Новым Годом! Спасибо вам за то, что вы уже несколько раз воспользовались нашими услугами для ваших прекрасных путешествий! Мы всегда счастливы организовать для вас прекрасный отдых…» и так далее.
Тамарой Алексеевной звали его жену, а с Константином Владимировичем Андрей не был знаком.
– Вот мы и… э-э… развелись. Хм.
– А где сейчас твоя жена?
– В Минске.
Минск далеко…
– С Константином Владимировичем?
– Да.
Константин Владимирович тоже далеко… Обидно, что я не могу на него посмотреть – не представляю, как можно быть еще лучше, чем Андрей, но некоторым женщинам всегда везет больше, чем всем остальным.
Все-таки одна знакомая мне известная писательница детективов очень хорошо знает жизнь – ходят, ходят по улицам и рыболовным магазинам настоящие мужчины для Золушки-меня – неженатые, никогда не знавшие любви олигархи!!! (Андрей, конечно, не олигарх, и я не знаю, успел ли он узнать со мной настоящую любовь, но все же, все же, все же…)
* * *
Мне ели дома гороховый суп из пакетика (суп сварила Мура с целью подлизаться насчет реферата по биологии, обычно мы суп не едим).
25 апреля, среда
…Сегодня ко мне в гости кое-кто придет, потому что эти кое-кто совершенно истосковались по Андрею и хотят с ним наконец познакомиться. Эти кое-кто – Алена и Ольга, и, может быть, заглянет Ирка-хомяк.
Из университета позвонила Алене и спросила, чем она собирается сегодня кормить Никиту на ужин.
– Фаршированные перцы, он их обожает! – довольно-таки хвастливо сказала Алена, и мне очень не понравилась пренебрежительная нотка в ее голосе – мол, что с тобой говорить! – А тебе я вот что советую – купи замороженные котлеты по-киевски и попытайся их облагородить.
Что означает облагородить замороженные котлеты?
– Засунь в котлету кусочек масла, укрась петрушкой и соври, что сделала их сама.
«Ах так, – решила я, – вот и сделаю, сделаю фаршированные перцы!»
По дороге домой купила на рынке перцы. Дома вспомнила, что еще нужен фарш, но смелым всегда везет, и я отыскала в дальнем углу морозилки пакет слипшегося фарша – наверное, Ирина Андреевна хотела сделать котлеты и забыла.
Пусть Алена не задается, думала я, запихивая фарш с рисом в толстенькие перцы. Для человека с интеллектом нет ничего трудного в том, чтобы положить в перцы сначала фарш, потом рис. Вопрос только в том, чтобы тушить перцы на медленном огне, тогда как хочется сделать большой огонь и разделаться с ними поскорее.
Получилось потрясающее блюдо, не хуже Алениного, – зеленые и красные перцы плавают в собственном желтом соку, красиво.
Пока перцы тушились, я думала, почему мне так хочется накормить Андрея, в которого я не влюблена (он очень приятный человек, высокий и красивый, к тому же помогает Муре по физике, к тому же МНЕ БЫЛО с ним очень хорошо). И почему мне никогда не хотелось накормить фаршированными перцами Романа, в которого я, наоборот, была влюблена (ужасная драма моей жизни)? Тем более Роман работает на телевидении, а у Андрея такая неинтересная работа – что-то связанное с электричеством.
Мурка очень красиво накрыла на стол и даже сходила к Ирке за чайными ложками. Наши ложечки почему-то катастрофически исчезают из дома. Мама считает, что мы их выбрасываем на помойку вместе с упаковками йогуртов, а я, со своей стороны, давно уже собираюсь ввести проверку гостей на выходе: наверняка по рассеянности кладут их в карманы и уносят с собой.
Мура выставила на стол все наши хрустальные вазочки и, задумчиво покружив вокруг, водрузила на середину азалию в маленьком горшочке.
– Что это ты так стараешься, как будто сегодня Новый Год или День пограничника? – поинтересовалась я.
– Пусть думает, что мы всегда так ужинаем.
Андрей пришел с большими пакетом (в пакете камамбер трех сортов, колбаса, конфеты, сок, баночка грибов и коньяк) и со своим чемоданчиком с инструментами. Он обожает этот чемоданчик и всюду с ним ходит.
Вот и сейчас – зачем-то разложил инструменты и любуется… Я позвала его к столу (лучше, если бы мы начали ужинать до прихода Алены с Ольгой, тогда бы визит девочек прошел незамеченным).
Перцы уже совсем остыли, а Андрей со своим чемоданчиком вовсю разошелся – прибил плинтус и теперь вешал полку в ванной. Учинил страшный беспорядок, раскидал все наши шампуни и кремы, нашумел дрелью и насорил стружками.
– Подай молоток! – кричал он очень важным голосом. – Принеси рулетку! Подержи полку!
Типичный дядюшка Поджер, наслаждается суетой вокруг своей персоны с молотком! И это уже не в первый раз: набезобразничает по хозяйству и удовлетворенно, с усталым видом хорошо поработавшего человека, пьет чай и требует, чтобы мы признали, как все это важно. Важно? Потом убирай за ним.
