Он перевернул ее руки; на ее ладони упали две снежинки, но почти сразу же растаяли, оставив влажные пятна на светло-желтых лайковых перчатках.
– Пойдемте, пока мы до смерти не замерзли. – Лукас чувствовал себя полным дураком. Он не мог припомнить, когда еще ему так хотелось держаться с кем-то за руку. Это было как-то по-детски.
– Ах! – Она остановилась перед надгробной плитой. – Нашла! Можно сказать, лорд Синклер, что мы с вами не зря гуляли по кладбищу. Артур Септимус Элдрич. Сомневаюсь, чтобы имя «Септимус» было распространенным, так что какова вероятность, что здесь нет никакой связи с Септимусом, о котором писал мой крестный? Теперь мы точно должны повидаться с преподобным Элдричем!
Он вздохнул, кляня злую судьбу.
– Надеюсь, он дома, потому что будь я проклят, если придется еще раз ехать в такую даль!
Она повернула к калитке и улыбнулась, глядя на него снизу вверх.
– Вы злитесь, потому что я оказалась права? Или злитесь на себя, потому что недостаточно уделили внимание Элдричам?
– Ни то ни другое. Мне холодно, я проголодался и сомневаюсь, что ваш преподобный Элдрич будет в настроении, чтобы накормить нас, если мы явимся расспрашивать его о чьей-то смерти и обвинять в сговоре со шлюхой. Более того, возможно, мне лучше подождать в экипаже, пока вы будете его очаровывать.
– Я не умею очаровывать.
– Значит, вы припугнете его и заставите раскрыть правду. Здесь могу засвидетельствовать ваши навыки.
Он скрестил руки на груди, глядя, как она обмахивается муфтой, сбивая с себя снежинки. Проклятие, как ему хотелось, чтобы она сняла шляпку; очень хотелось, чтобы ее кудри разметались по плечам. Он хотел взять их в руки, притянуть ее к себе, чувствовать, как они щекочут его, пока он…
– Лукас! Вы ведь не злитесь на меня?
– Нет, не злюсь.
– У вас сердитое лицо… Точнее, напряженное.
– Вам никогда не приходило в голову, что вы больше рискуете в моем обществе, чем без меня?
– Я знаю, что вы не сделаете ничего, чтобы намеренно причинить мне вред.
– С чего вы взяли? Иногда мне кажется, что особы наивнее вас я еще не встречал. Вы наедине со мной на кладбище на окраине Лондона! Я мог бы сделать с вами все, что угодно, и вам не к кому было бы обратиться за помощью.
Оливия задумчиво посмотрела на него; между бровями образовались две еле заметные складки.
– Лукас, я вам доверяю.
– Чтоб вам провалиться, Оливия!
Он взял ее под руку и повел с кладбища к серому зданию в конце узкой аллеи.
– Оливия, позвольте говорить мне. Сомневаюсь, что преподобному Элдричу понравится ваш стиль расспросов.
В конце концов все его предложения оказались ненужными. Экономка, низенькая, полная и добродушная женщина, сообщила, что мистер Элдрич, отец преподобного Элдрича, скончался неделю назад, и сын, исполняя волю покойного, отвез тело для похорон в Камберленд, откуда они родом. Она не ждала его до конца месяца. Оливия не скрывала разочарования.
– Вы были знакомы с братом мистера Элдрича? – спросил Лукас.
– Не слишком хорошо, сэр. Они с женой нечасто посещали дом священника. Правда, миссис Элдрич приезжала сюда несколько недель назад, но это было впервые за много лет.
– Миссис Артур Септимус Элдрич? – уточнила Оливия.
– Совершенно верно, мисс. Бедняжка! Теперь у нее никого в целом свете не осталось, кроме собачки.
Они поспешили назад через кладбище.
– У меня замерзли ноги, – призналась Оливия, когда они сели в карету. – Жаль, что я не захватила свои теплые сапоги для прогулок по вересковым пустошам.
– Нет, вам нужно забыть о ваших заговорах и сидеть в доме, в тепле. И мне тоже.
– Вы найдете миссис Элдрич или мне попросить об этом мистера Мерсера? – спросила Оливия.
Лукас тяжело вздохнул, понимая, что возражать бессмысленно.
– Я сам ее найду. Но не сейчас. А вам пора на Брук-стрит, начинается дождь.
Она посмотрела в окошко и вздохнула.
– Так и знала, что настоящего снега не будет. Очень жаль! По-моему, Лондон гораздо наряднее под белым покрывалом… Джиллингему снег безусловно идет.
– Вы по нему скучаете?
– Я скучаю по вересковым пустошам. Я скучаю по своим братьям.
В ее голосе снова угадывалось какое-то подводное течение, напряжение, которое говорило о боли, гневе – или о том и другом. Лукас понимал, что это его не касается, и все же, вопреки здравому смыслу, сел с ней рядом. Оливия чуть подвинула плед, чтобы он тоже смог укрыться. Он взял ее за руку и держал, дожидаясь, когда пройдет стеснение в груди. Теперь она была совсем рядом; под пледом он чувствовал тепло от ее бедра. Впервые ее неосознанное стремление к близости вызвало в нем не вожделение, а столь же сильное желание обнять ее, прижать к себе и пообещать, что в конце концов все будет хорошо.
Все что угодно, лишь бы она перестала грустить!
Она полна жизни, она должна улыбаться, смеяться, даже плакать… чувствовать… а не замыкаться в себе, мрачно готовясь к новому заточению. Она заслуживает большего.
Разумеется, она заслуживает больше того, что способен дать ей он. К сожалению, жизнь не всегда воздает человеку по заслугам.
– Если нам повезет, миссис Элдрич живет в Лондоне. Только не ждите от нее откровений.
– Я и не жду. Спасибо, Лукас.
– И меня не благодарите. Я сейчас… между двумя заданиями. Ваше поручение поможет мне не попасть в неприятности.
Она улыбнулась, но он видел, что глаза у нее по-прежнему печальные. Она просто загнала боль глубже.
Лукас вдруг задумался: чем сейчас занята Сэм? До отъезда в Санкт-Петербург непременно нужно наведаться в Синклер-Холл. Правда, сейчас ему никуда не хотелось ехать; хотелось остаться там, где он был. В промозглом экипаже под одним пледом с самой непредсказуемой из всех его знакомых женщин.
Глава 13
– Сегодня он тоже придет? – спросила Нора, ставя свежеиспеченный кекс на кухонный стол и любуясь своим творением.
Возможно, Нора и не одобряла присутствие Лукаса на Спиннер-стрит, но исправно угощала его своими кулинарными шедеврами. По дому плыл цитрусовый аромат, который смешивался с запахом корицы.
– Нора, он ничего не говорил, но, по-моему, придет.
– Сначала вы говорили, что мы будем наведываться в этот дом всего раз-другой, а теперь у нас лакей и горничная, а он является, когда ему вздумается…
– Нора, он приходит сюда по моей просьбе. Он помогает мне. И всегда ведет себя как настоящий джентльмен.
– Джентльмены не сидят наедине с молодыми девушками без компаньонки до глубокой ночи! Мисс Оливия, вы стали какая-то невеселая, и меня это беспокоит. От таких, как он, жди беды, хотят они того или нет.
