Спустя некоторое время мне позвонила Нина, спросить, как обстоят дела, и успокоить, что за Варей она присматривает. Катерина, с ее слов, пока не появлялась, а ушла еще утром. Откуда она узнала о случившемся с Денисом, тоже пока не было понятно. Поговорив с Ниной, я решила еще связаться с Татьяной, секретарем Дениса, чтобы расспросить подробности, как произошла трагедия.
— Прораб сказал, — голос всегда невозмутимой Татьяны сейчас был расстроенными тихим, — они сами не поняли, как такое могло случиться… Денис Игоревич приехал на стройку поговорить с рабочими, потом решил пройтись по объекту… Ну а там подвесные леса как раз были… В общем, они ни с того, ни с сего оборвались и упали прямо на Дениса Игоревича и самого прораба… А на тех лесах еще парень работал в тот момент… И он погиб, разбился, — Татьяна шмыгнула носом. — Высота-то была на уровне десятого этажа. Сам прораб отделался ушибами, успел отскочить, его даже на скорой не забирали… Еще несколько строителей тоже задело, но не так сильно… В другую больницу повезли, на перевязку… Ну а про Дениса Игоревича вы знаете… Говорят, полицию тоже вызвали. Будут устанавливать, по чьей вине все произошло… И совет акционеров собирается вечером, — она подавила вздох. — В общем, неспокойно у нас…
— А с мамой Дениса Игоревича кто-нибудь связался? — спросила я.
И почему я до сих пор не поинтересовалась у Серебрякова, какой у нее номер телефона, ведь еще в день той аварии искала? Забыла, все на радостях забыла… А познакомиться с мамой Дениса лично тоже не довелось пока.
— Я связалась, — успокоила меня Татьяна. — Понятное дело, она в шоке. Сказала, что прилетит ближайшим рейсом.
Я поблагодарила Татьяну за всю информацию и отключилась. На душе стало еще тяжелее. Оказывается, еще и человек погиб, и другие пострадали… Кто ж проявил такую халатность и допустил трагедию?
Время тянулось медленно. Вокруг постоянно мельтешили люди, почти каждые десять минут приезжали скорые, некоторые больные приходили сами или их привозили родственники, врачи тоже носились как заведенные, Георгий Романович в том числе. Один раз я попыталась снова уточнить у него, как дела у Дениса, однако он лишь ответил: «Пока без изменений». Но что означало это «без изменений», хорошо или плохо, объяснять никто не собирался. И я снова возвращалась на свою скамеечку в углу, откидывалась на спинку и продолжала ждать… Меня больше никто не просил покинуть приемную, но и внимания уделять не спешил. Попросту не замечали, каждый занятый своими делами.
Очередной звонок от Нины раздался поздним вечером. Я уже собралась передать ей ответ доктора, что у Дениса все «без изменений», но она заговорила о другом.
— Маша, — ее голос был встревожен и даже немного напуган, — тут Катерина вернулась. В общем, скинула маску наша добрая фея. Знаешь, о чем она меня попросила? Чтобы я собрала твои вещи в чемоданы и снесла вниз, мол, ты тут больше не живешь и не работаешь… Она сама будет дочерью заниматься.
— То есть? — я была так обескуражена, что никак не могла поверить в этот бред. — Мои вещи? Не работаю?
— Я сказала, что без тебя собирать ничего не буду, что к чужим вещам без спроса не прикасаюсь, — быстро отозвалась Нина. — Но это не самое важное… Тут еще Варя вся в слезах… Потому что ее мамочка вознамерилась Смоки выбросить… Варя закрылась в своей комнате с кошкой, плачет и никого не хочет впускать… Я это к чему, Маша… Может, приедешь все-таки?..
Я на миг зажмурилась, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями. Сердце разрывалось между Денисом и Варей, но все же выбрало ребенка. Да и Денис, уверена, хотел бы, чтобы я поступила именно так.
— Хорошо, — выдохнула в трубку, — ждите меня… Скоро буду…
Глава 29
Пока ехало такси, подошла к Тамаре, которая, по всей видимости, оставалась на ночное дежурство, и попросила ее позвонить мне, если вдруг будут какие новости о Денисе. Номер моего телефона, написанный на листочке из школьной тетради, она взяла без особой охоты, но звонить все же обещала.
Такси чудом приехало быстро, когда же водитель услышал, что мне за город, заметно повеселел: плата за поездку могла оказать весьма внушительной.
— Только поезжайте как можно быстрее, — попросила я. — Это срочно.
Еще с порога прихожей я услышала голос Катерины, доносившийся со второго этажа.
— Варюша, деточка, открой, — лила она патоку, — мы купим тебе другого котика, еще лучше этого… Он будет гладенький, красивенький… А от твоего одна только шерсть повсюду, у мамы же аллергия на нее.
Аллергия? Надо же, впервые слышу. Что-то не помню я покрасневших глаз и сопливого носа нашей Катерины. Злость на эту гадкую особу захлестнула меня еще сильнее. Денис там в коме, а она здесь устроила какой-то цирк! Еще и собственного ребенка до слез доводит! Неужели ничего святого в ней нет? Я нарочито громко хлопнула дверью, привлекая ее внимание к своему приходу.
— Маша? — первой тем не менее выглянула Нина. — Наконец-то…
Но и Катерина не заставила себя ждать. Спустилась с лестницы, остановилась на нижней ступеньке и высокомерно произнесла:
— Вернулась? Вот и отлично. Иди тогда собирай свои вещи и побыстрее. С этого дня мы в услугах няни не нуждаемся. Расчет получишь позже.
-Во-первых, прошу прощения, но мы не переходили на «ты», — произнесла я, с трудом сдерживая эмоции. — Во-вторых, я никуда не собираюсь уходить из этого дома и от своей подопечной. Вы мне не хозяйка и не смеете указывать, что делать.
— Гляньте, какая наглая, — фыркнула Катерина, правда, взгляд ее уже не был таким уверенным, как прежде. — Никто ей указывать не может, видишь ли! Ты забыла, кто я? Мать той, к которой ты приставлена нянькой, поэтому могу…
— Ничего вы не можете, — перебила ее я жестко. — Контракт на эту работу я заключала с Денисом Игоревичем, и только он может его расторгнуть. Более того, у меня есть договор на проживание в этом доме, — я испытала удовлетворение, заметив замешательство на красивом личике Катерины, и мысленно порадовалась, что в свое время смогла настоять на подписании этого документа. — Да-да, не удивляйтесь. Я арендую комнату у Дениса Игоревича. Все официально… И любой суд в этой ситуации будет на моей стороне. Поэтому попрошу пропустить меня, я хочу пройти в свою комнату… — и пока бывшая жена Дениса переваривала информацию, протиснулась мимо нее на лестницу.
— Суд? — раздался мне в спину насмешливый голос, и я закатила глаза: быстро же она взяла себя в руки. — И что сделает твой суд, если Денис не выживет? Или останется недееспособным, растением? Вся опека над Варей перейдет ко мне…
Последняя ее фраза слишком резанула слух: о какой опеке говорит родная мать? Но больше покоробило другое, и я проговорила сквозь зубы:
— Не хороните Дениса раньше времени…
— Да там и так уже все ясно, — та продолжала кривить губы в усмешке. — Мне авторитетные люди сказали, не жилец он… Я консультировалась.
