Я задыхаюсь от возмущения. Так нагло и провокационно меня ещё никто и никогда не клеил! И главное, что оба: и Матвей, и Тимофей уверены в собственной неотразимости. Честно говоря, они на самом деле хороши собой, напоминают парней с обложек модных журналов или кинозвёзд с красных дорожек. Сейчас при естественном освещении я разглядываю лица парней. Они разные, но оба жутко притягательные, я чувствую сильное влечение к ним… обоим. Моя собственная мысль кажется мне жутко порочной и неправильной, поэтому я прячу её как можно дальше.
– Я рекомендую тебе направить твою проницательность в правильное русло. Например, стань популярным ясновидящим, – советую я Тимофею. – У меня есть любимый мужчина. Вот вам настоящая причина.
– Не верю, – качает головой Тимофей. – Тогда ты бы не обкончалась, когда я трахал тебя пальцами!
– Бля, да закрой ты свой рот! – не выдерживает Матвей, хватая папку.
– Отдай, Матвей! – командую я. – Верни папку на место немедленно! Это документы, а не оружие для рукопашного боя!
Матвей медленно положил папку и провёл большим пальцем по горлу, глядя на Тима.
– Урою! Не мели своим поганым языком!
– Правду? О да, правда такова, что наша Золушка – весьма горячая девочка! – не унимается Тим. – И если тебе не досталось…
– Мне досталось, – возражает Матвей. – И досталось бы ещё больше, если бы не твоя гнусная подстава!
– Замолчите! – прошу я. – У меня от вас голова разболелась! Повторяю для непонятливых. У меня есть мужчина. Точка. Вы мне не нравитесь. Точка.
– Ага. И ты соврала. Точка. На это указали два звоночка. Точка! – ехидничает Тим, полыхая от негодования. – Не знаю, как насчёт Моти, но я тебе точно нравлюсь!
– Юля, нам же было хорошо вдвоём! – Матвей пытается соблазнить меня мягким тембром и обволакивающей теплотой в голосе.
Боже… Они такие напористые, что я едва не расплываюсь, как кусочек молочного шоколада в горячей ладони.
Уф… Я призываю на помощь все крошечные зачатки стервозности, вспоминаю Нонну и решаю сыграть роль циничной разбивательницы мужских сердец.
– Было, да. Мне с тобой было неплохо, – говорю я Матвею, перевожу взгляд на Тима. – И с тобой было тоже довольно занятно. Но…
Я прикрыла рот ладошкой, словно зевая:
– Но если вы подумали, что для меня это что-то значит, то вы ошибаетесь. Девочки тоже любят развлекаться. У меня был лимит времени до полуночи. Вы в этот период затеяли какие-то идиотские тараканьи бега! Я быстро потеряла к вам интерес. А сейчас прошу оставить меня в покое.
Парни нахмурились. О, такого они явно не ожидали! Похоже, я потопталась по их самолюбию.
– Выбери одного из нас. Второй свалит в закат, – отрывисто произнёс Тим.
– Почистить тебе ушки, глухенький? – спросила я ласково. – К тому же, я не люблю выбирать. Не думаю, что вы будете мне интересны по отдельности.
Парни посмотрели на меня такими взглядами, что я поняла: перестаралась с образом развратницы.
Меня бросило в дрожь даже от простых прикосновений сразу двух пар рук, когда они поймали меня. О большем я и думать не смею. Я не создана для такого!
Но к счастью, парни потом переглянулись и посмотрели друг на друга так, что стало ясно: они точно не будут делиться девушкой, тем более спать с ней одновременно. Вернее, совсем не спать, а заниматься кое-чем другим. Ой, всё, хватит думать об этом.
– Но якобы жених у тебя один? – уточнил Матвей.
– Да, мальчики. Мужчина! – я ещё раз подчеркнула. – Мужчина у меня один! Он способен заменить и затмить всех!
Глава 24. Матвей
Мы прибыли в офис почти одновременно с Тимофеем. Не знаю, о чём думал он, но я всё время возвращался мыслями к Юле. Было приятно называть её настоящим именем.
А ещё она взрывала мне мозг. Я собирал кусочки пазла воедино, но у меня не получалось сложить цельную картинку. Никак не получалось.
В клубе Юля выглядела, как отвязная девушка, готовая перепихнуться едва ли не с первым встречным. Но фотография в её личном деле показывала мне совершенно другую девушку. Комендантша выставила Юля полной оторвой, и эта сторона совпадала бы с тем, что я видел в клубе, но… чёрт!
Я хотел бы ошибиться, поэтому замечал нестыковки и надеялся, что Юля – не такая. Мне хотелось бы, чтобы она была совершенно иной, не одной из тех девушек, к которым привык я, не говоря уже о Тиме.
Тимофей объезжает только зажравшихся и зарвавшихся дряней с акульими пастями. Золотая молодёжь, чтоб их! А я чувствовал себя лишь приближённым к этому кругу, но помнил, как тяжело нам приходилось жить с мамой вдвоём, в особенности после того, как жили сыто и в достатке.
Теперь я, конечно, несколько лет уже трусь возле отца. Но чувствую себя иногда не в своей тарелке. Не помогает ни крутая тачка, ни люксовая одежда, ни приятные и полезные знакомства в высших кругах. Будто на левом плече у меня сидит чертёнок и ухмыляется:
– Тебе здесь не место. Братец!
А вот это, похоже, мне не послышалось. Я услышал голос Тима, который удивлённо булькнул горлом, смотря куда-то в сторону. Я посмотрел туда же и обомлел. Моя сбежавшая Золушка! Юля!
Девушка вышагивала по коридору, толкая перед собой тележку. Она здесь работает? Работает на фирме папаши? Я очумело посмотрел на кудрявые волосы, сейчас аккуратно уложенные, и едва не выматерился вслух.
Я же видел её на днях. Это она пряталась за огромной газетой! Бля, если бы я подошёл к ней тогда!
Чёрт, чёрт, чёрт! А сейчас мои глаза жадно разглядывают её стройную фигурку с роскошной попкой, обтянутой дорогой тканью юбки. Чёрные чулки с вертикальной стрелкой, расположенной ровно посередине точёной икры, смотрятся убийственно сексуально. Острые и высокие каблучки на туфлях делают ножки ещё стройнее. Я не мазохист. Но сейчас бы не отказался, чтобы Юля потопталась по мне в этих роскошных туфлях. Только туфли на её теле – больше ничего.
Я едва не пускаю слюни и чувствую на языке вкус её губ, как в тот раз. Мне бьёт в голову жаркими воспоминаниями. Лишь мгновение спустя я понимаю, что Тим смотрит на Юлю так же жадно. Кажется, что и он вспоминает кое-что бесстыдное, но жутко вкусное.
Потому что таким я брата ещё ни разу не видел. Он весь устремлён вперёд, даже вечно лукавое выражение из глаз пропало. Он увлечён моей Золушкой, не меньше меня самого. И опять мой паззл рассыпается на кусочки! Потому что если Тимофей вспоминает жаркие минутки, то Юля – та самая бесстыжая, жутко горячая и мокрая самочка из клуба!.. Мы с братом оба, как послушные псы по команде: «Голос!» синхронно раскрываем рты с вопросом:
– Ты? – и устремляемся за Юлей.
А потом мой распавшийся пазл вообще рассыпается пеплом у меня между пальцев. Потому что Юля уверенно и на полном серьёзе подтверждает: да, она просто хотела потрахаться. Больше ничего.
