– Отнесли на его койку, – ответил Михайловский, бережно опуская ее голову. – Он тебя чуть ли не от самого леса на себе нес. Ну да Господь с ним. Ты-то как, Костенька? Почему со всеми не вернулся? – стал расспрашивать ее врач.
Пациентов было немало, но Андрей Ионович не мог так просто ее бросить.
– Не смог, Андрей Ионыч. Помогал всем, пока мог. Ни бинта, ни склянки не осталось. Не мог я их бросить там одних умирать. Да и занесло меня далеко-далеко. Я не думал, что выберусь. Лошадь принесла, нашла дорогу. Сам я бы и не отыскал, куда ехать, – призналась Ева. – Сильно меня ранило?
– Ох, Костя-Костя, – он взял тампон, смочил его в воде и протер лицо молодого врача, то было в грязи и в крови. – Кость не задета, только мягкие ткани. Оклемаешься. И работать сможешь, сухожилие тоже цело. Но отдых нужен, и кушать побольше. Переведем тебя из операционной, и Вася принесет тебе.
– Слава богу! – выдохнула Женя. – А я так боялся, что больше не смогу оперировать, вы себе представить не можете, – пробормотала она. – Спасибо вам, Андрей Ионыч.
– Господь с тобой, мне-то за что? – он отмахнулся и принялся вытирать пенсне краем фартука. Фельдшера, что были на поле боя, рассказали ему, как самоотверженно Женевьева снова и снова кидалась спасать раненых. В его глазах она была словно Жанна Д’Арк. – Ну вот что, ты отдыхай, а я пойду, раненых много.
– Нет, подождите! Андрей Ионыч, вколите морфин в руку, и я пойду помогать вам. Чем смогу. Оперировать пока вряд ли, но я еще могу помочь, – попросила его Женя.
– Нет, Костя! Морфин я тебе вколю, но помогать не пущу! – категорично отрезал Михайловский. – Тебе отдых нужен. Я не хочу, чтобы ты, как Этьен, свалился у операционного стола. Поспишь хоть пару часов, а там посмотрим.
– Тогда не надо морфина, – покачала она головой. – У вас есть более тяжело раненные. А я посплю, как только доберусь до койки, – пообещала она, кое-как садясь на столе. Только теперь она заметила, на что похожа ее одежда. Мундира не было, рубашка в крови и грязи, рукав оторван. Зайди кто, и сразу бы поняли, что здесь за маскарад.
– Я позову фельдшеров, чтобы тебе помогли, – сказал врач и покинул операционную, не желая слушать возражения.
Поскольку спальная палатка Жени располагалась поодаль от лазарета, Михайловский распорядился поставить ей койку в отсеке Этьена и уложить там, более свободного места просто не было.
Этого Женя не ожидала, но понимала, что так для всех удобнее, пока она нуждается в уходе. А уж с личными сложностями как-нибудь справится. Оказавшись возле Этьена, она благодарно улыбнулась ему.
– Добрый день, Этьен. Слышал, я обязан вам. Вы дотащили меня до лазарета. Как вам это удалось?
Этьен только-только пришел в себя, его обкололи морфином, и, хотя он был зеленоватого цвета, чувствовал себя приемлемо.
– Понятия не имею, – он тяжело поднялся со своей койки, помогая фельдшерам устроить Женю, а потом присел рядом. – Как вы, Константин? Я ужасно беспокоился.
Фельдшеры ушли, задвинув ширмы, и они остались вдвоем.
– Живой, рука действует, оперировать буду. А значит все хорошо, – улыбнулась она.
– Это хорошо, – Этьен слабо улыбнулся в ответ, слегка коснувшись ее пальцев.
Он загнал поглубже все свои тревоги и просто радовался, что Константин рядом и живой. Даже о боли в своих ногах не думал. Сердце у него ныло куда сильнее. Стоило, наконец, разобраться со своими чувствами и принципами, понять, что ему теперь неважно, какого пола человек, запавший ему в душу, и перестать мучить себя напрасно.
– Мне сказали, вы воду носили. Зачем же так себя нагружали? Ноги, наверное, болят нещадно, – вздохнула княжна, сжав его пальцы в ладони, не удержавшись от этого теплого прикосновения.
– Это помогало отвлечься, – ответил Этьен, чуть крепче переплетая их пальцы. – Все раненые, кто стоял на ногах и мог помогать, делали это. Я не мог оставаться в стороне. А ноги… ничего, пройдут, – отмахнулся он и спохватился. – Вам отдохнуть надо. Спите, Костя, а я рядом побуду.
– Я только проснулся, пока не могу уснуть. Столько всего в голове. Это было так страшно. Столько людей. Хорошо, что вас не было в этой атаке. Много погибло, – вздрогнула она. – Не знаете, мой брат, Миша не приходил? – спросила его Ева, ощутив, как тревога сжала сердце.
– С ним все в порядке, – поспешил успокоить ее Этьен. – Из их полка почти все вернулись. Он тоже за вас очень тревожится. Давайте-ка я схожу к нему, скажу, что вы вернулись, – он стал оглядываться в поисках своей трости, не решаясь сейчас идти без нее.
– Не надо, лежите, – остановила его Женя. – Миша хороший, но сейчас начнет причитать и тому подобное. Не хочу, – покачала она головой. – Завтра встречусь с ним, встав на ноги.
– Ну… хорошо, как скажете, – Этьен кивнул и снова опустился на край своей кровати. – Может быть, вам нужно что-нибудь? Воды или вы голодны? Я найду Василия.
– Просто воды. Еды не нужно, тошнит, – отказалась она. – Как вы были эти дни? – спросила она с искренним беспокойством.
– Сейчас, – Этьен поднялся к небольшому столику и налил воды из эмалированного кувшина. – Вы имеете в виду лагерь или я лично? – уточнил он, подходя к койке и наклоняясь, чтобы помочь Жене попить.
– Вы. Не лагерь, – она оперлась на здоровый локоть и приподнялась, припадая к стакану и жадно глотая воду. – Как хорошо, – выдохнула она, тут же устав и откинувшись на подушку.
– Я.. нормально, – кивнул он, помогая Женевьеве лечь обратно. – Ноги побаливали, но думать об этом было некогда. Надеюсь, от меня был хоть какой-то толк в эти дни.
– Уверен, вы помогли очень сильно, – кивнула Женя, тяжело дыша от усилий. – Андрей Ионыч еще скажет вам об этом.
– В этом нет необходимости, – отмахнулся Этьен, с беспокойством глядя на нее. – Константин, все в порядке? Рука заболела сильнее?
– Нет, просто это общее… шок, боль, тошнота, усталость, – проговорила она. – Это пройдет скоро. Но ничего не сделать. Просто будьте рядом.
– Конечно! – Этьен не удержался и широко улыбнулся. Эта ситуация была ужасна сама по себе, но в глубине душе, не признаваясь себе в этом, он был рад возможности помочь молодому врачу.
Женя снова взяла его за руку и прикрыла глаза, но пока не спала, просто расслабленно лежала, приходя в себя и приводя мысли и чувства в порядок.
А Этьен ничуть не возражал, он сидел рядом и тихонько поглаживал руку, радуясь просто тому, что они рядом, живы и почти здоровы.
– У вас приятные руки…– сонно прошептала княжна, вздыхая. – Теплые.
– Спасибо, – Этьен немного смутился, но при этом продолжил массировать ее руку, теперь предплечье, надеясь, что это поможет врачу расслабиться и заснуть.
Это и в самом деле помогло ей уснуть, и скоро она спокойно и глубоко задышала, погрузившись в сон. Но, даже слыша, как выровнялось ее дыхание, Этьен никуда не ушел, оберегая ее сон, даже когда у него затекла нога, это не имело значения.
