– Да шучу я, Андрей Ионыч, – улыбнулась Женя, как сумела. – Он-то никуда не денется это точно. А шрамы…украшают мужчину и добавляют мне достоверности.
Этьен улыбнулся и кивнул, подтверждая, что опасаться этого нет причин.
– Вот и слава богу, – кивнул Михайловский и поднялся. – Пойду я. Василий потом вам ужин принесет.
– Спасибо, Андрей Ионыч, – кивнула ему Женя, проводив его взглядом.
– Ляжешь рядом? – предложила она Этьену.
– Я тебе не помешаю? – на всякий случай спросил Этьен, не желая доставлять неудобство.
– Нет, ты же мне не на лицо ляжешь, – ответила ему Женя.
– Да уж, постараюсь, – он улыбнулся и крайне осторожно улегся рядом с княжной.
Женя прижалась к нему боком и взяла за руку, переплетая пальцы.
– Вот так хорошо. Расскажи мне про свое детство еще. В детстве дрался?
– Бывало, – Этьен улыбнулся. – Рядом с нашим поместьем были еще два, и там тоже были дети, так что мне было, с кем играть и общаться.
– У тебя были такие же близкие друзья, как у меня был Саша? – поинтересовалась Женя.
– Почему был? Я думаю, вы помиритесь, – Этьен взял ее руку в свою и переплел пальцы. – Такой друг у меня есть. Но ему посчастливилось переехать в Швейцарию, которая, как ты знаешь, держит в войнах нейтралитет.
– Писал ему с фронта? – спросила она, поглаживая сбитые в драке костяшки.
– По мере возможностей, – кивнул он. – Я вас познакомлю, когда все закончится.
– Договорились, – кивнула Женя. – Скорее бы эта война кончилась…
– Скорее бы, – эхом повторил Этьен, целуя ее в плечо. – Попробуй немного поспать.
– Разбудишь, как Василий придет, – попросила она и закрыла глаза, надеясь, что хоть во сне головная боль утихнет.
– Конечно, – пообещал Этьен. Сам он спать не собирался, намереваясь охранять сон возлюбленной.
Женя к счастью сумела уснуть, и проснулась только к ужину, куда, к тому же, пришел Миша. И он уже был в курсе произошедшего.
– Мне жаль, что все так случилось, – он присел рядом с сестрой и обнял ее за плечи. – Я видел Сашу… он… ему нужно время.
– Что он тебе сказал? – спросила Женя, осторожно протирая со сна глаза и стараясь не задеть нос.
– Что не ожидал от тебя такого, ты ведь из хорошей семьи, и должна думать о чести, – ответил Миша. – Он… не разочарован. Удивлен, скорее. Это непросто.
– Удивлен до драки? – хмыкнула Женя. Василий позвал всех ужинать к Андрею Ионовичу, раз все в сборе.
– Женя, я не прошу тебя его понять и извиняться, но… – Миша замолчал, не зная, что будет уместно в такой ситуации.
– Я понимаю, Миша, – вздохнула он, держась за его плечо и следуя за ним и Этьеном к Михайловскому. Голова подкруживалась, но уже не так сильно.
– Главное, что ты не отказался от меня.
– Вот ты глупая! Ну как я могу от тебя отказаться, – Миша покачал головой и приобнял ее за плечи. Когда они вошли в палатку, Михайловский в первую очередь осведомился о состоянии Жени.
– Мне лучше, честное слово, – улыбнулась она. Свинцовую примочку уже убрали, и теперь княжна просто щеголяла распухшим носом и синяками.
– На ночь еще примочку надо будет сделать, – решил Михайловский и пригласил всех за стол.
Василий наварил целый котелок картошки, а к ней подал жареных на вертеле цыплят. В общем как всегда превосходил себя, умудряясь из простых вещей творить чудо. Обычно он вёл себя совершенно ненавязчиво, да и сейчас он никак не заявлял о себе, но, время от времени появляясь у стола, то и дело подкладывал Жене самые лакомые кусочки.
Женя только улыбалась благодарно и делилась с Этьеном, ибо столько она съесть была не в состоянии. Андрей Ионович снова достал из своих бездонных запасов коньячок. За вкусной едой и отличной выпивкой все понемногу расслабились и отошли от мыслей о произошедшем, так что разговор завязался интересный для всех, но далекий от войны.
Михайловский уговорил Василия хлопнуть стопочку вместе с ними. Тот поднял тост за мир и добрую жизнь после войны и все его поддержали. Как обычно первым ушел Миша, которого не отпускали дела штабные, но и Этьен скоро предложил расходиться, мотивируя тем, что Жене нужно отдыхать. Михайловский принес еще одну примочку, показал Этьену как ее наложить, когда Женя ляжет и проводил их с фонарем.
– Доброй ночи – пожелал он и ушел.
– Спасибо, Андрей Ионович, и вам спокойной ночи, – пожелал Этьен.
В палатке он усадил Женю на кровать, а сам пошёл принести чистой воды для умывания.
– Ты так обо мне заботишься, – улыбнулась Женя, когда тот вернулся и помог ей умыться и улечься. – Мне очень приятно и немного неловко.
– Рад, что тебе приятно, а для неловкости нет причин, – заверил ее Этьен.
Он тоже умылся и устроился рядом с возлюбленной на походной кровати.
– Ну, все равно, – она пожала плечами. – Я рада, что ты со мной рядом…
– Я тоже очень рад этому, – Этьен прижался к ней поближе, но засыпать не спешил, следя, чтобы вечерняя примочка не съехала.
– Такое ощущение, что вчерашняя ночь была во сне, – призналась ему Женя.
– И не с нами, – согласился Этьен, поглаживая ее по груди и плечу. – Ничего, мы как-нибудь обязательно это повторим.
– А когда война кончится, что мы будем делать? – спросила она.
– Поедешь со мной во Францию? – предложил Этьен. – Будем разводить виноград и делать вино. Или попробуем делать это в России.
– Не знаю, смогу ли я жить во Франции, – сказала задумчиво Женя. – А ты приживешься в России?
– Мы можем жить там и там по полгода, – предложил ещё один вариант Этьен. – Главное, чтобы мы были вместе.
– Этот вариант мне нравится, – кивнула Женя. – Я покажу тебе русскую зиму, настоящую.
– А что мы будем делать, если я очень-очень замерзну? – спросил он, крепче прижавшись к возлюбленной.
– Я буду как следует греть тебя на русской печке, – усмехнулась Женя.
– Надеюсь, это поможет, – Этьен улыбнулся и приподнял примочку. – Я думаю, можно убирать. Пора спать.
– Поцелуй и все пройдет, – прошептала ему Женя.
– Этого лекарства у меня в достатке, – Этьен навис над ней, погладив коленом бедро, и мягко, невесомо коснулся переносицы.
– Самое лучшее лекарство из всех. Это я тебе как врач говорю, – прошептала она.
– Тогда я буду лечить тебя почаще, чтобы ты не болела, – пообещал он, нежно коснувшись губ Жени.
– Договорились. Профилактика лучше лечения, – согласилась Женя, целуя его.
– Согласен, – кивнул Этьен и, еще раз поцеловав возлюбленную, опустил голову на подушку. – А теперь спать. Тебе нужно отдыхать.
