Ильфорте шагнул к нему навстречу, а рыжеволосая целительница не отставала ни на шаг.
— Кем вы ему являетесь? — продолжала допытывать девушка.
— Родственник, — не моргнув глазом, соврал Ильфорте.
Лекарь оторвался от своих записей и с сомнением посмотрел на вошедшего.
— Я его… дядя. Сводный брат отца этого малыша.
На лице лекаря отразилось облегчение. Он убрал в сторону медицинскую карту и печально улыбнулся.
— Хвала небесам! Мы думали, что мальчик остался сиротой… Вы ведь уже знаете, что его мать умерла во время родов? Мы не нашли никакой информации о родственниках.
Ильфорте коротко кивнул. Так часто бывает. Фортемины редко рождаются в полноценных семьях, окруженные любовью и заботой. Как правило, они появляются на свет у одиноких молодых женщин, нередко уходящих на тот свет во время родов. Печальные судьбы, зато так было проще взять ребенка под опеку, сразу же забрать его в Армариллис, с самого рождения воспитывать в нужной обстановке.
— Или обезвредить, — шептал Ильфорте себе под нос. — Найти и обезвредить…
— Что, простите?
Ильфорте мотнул головой и приблизился к люльке вплотную.
— Вы заберете его?
— За этим и пришел.
— Тогда нам нужны ваши документы, и…
— Я все передал вашему помощнику, — также уверенно продолжал лгать Ильфорте. — Мы с ним уже все обсудили.
Лекарь кивнул и, кажется, расслабился.
— Тогда я поспешу подготовить все необходимые бумаги, в течение получаса все будет готово. Вы можете пока побыть рядом с малышом.
Ильфорте покивал в ответ. Никакие документы, конечно, ему были не нужны, но лекарю ни к чему было об этом знать. Забирать новорожденного он тоже не собирался. Он пришел сюда с совсем иной целью.
Дверь с громким щелчком захлопнулась, и он остался один наедине со своими сомнениями.
Ильфорте в глубокой задумчивости стоял около люльки, в которой сладко посапывал новорожденный мальчуган. Веки его чуть подрагивали во сне, дыхание было учащенным.
Эта колыбелька сейчас качалась над бездной, и судьба ее должна была закончить или начать свой отсчет здесь и сейчас.
Ильфорте нервно сглотнул.
Перед ним стоял сложный выбор, и он никак не мог определиться с окончательным решением. Бывают такие моменты в жизни, когда какую бы сторону вопроса не принял, исход будет один и тот же.
От этого же решения зависело слишком многое, действиями в настоящем возможно было полностью перекроить будущее.
Он достал из внутреннего кармана крохотный бутылек с ярко-синей жидкостью. Всего капля этого быстродействующего яда филарий избавит его от хлопот в будущем и добавит головной боли лекарям в настоящем.
От младенца исходила ровная энергетика. Теплая, светлая, с мелкими темными вкраплениями. Насколько эти вкрапления разрастутся, когда ребенок вырастет? Вероятность полного поглощения тьмой была высока. А если он ошибается? Если эти зародыши тьмы можно аккуратно извлечь, как сорняк из плодородной почвы, а на их месте распустятся благородные цветки белой магии? Ведь это, в сущности, беззащитное сейчас существо, ничего не знало о том, чья именно душа поселилась в тело в момент его появления на свет.
Да и к тому же… Он ведь ни разу не видел в своем будущем Сиринити в человеческом облике. Но вот же она, крепко спит сейчас в его спальне, как ни в чем не бывало. Сколько еще таких подарков судьбы он не предусмотрел? А если и с этим малышом на самом деле более вероятен другой вариант развития событий?
Рука дрогнула и замерла на отвинченной крышечке.
Ильфорте с досадой поцокал языком.
Почему? Почему так сложно уронить одну-единственную капельку синей жидкости, которая быстро сделает свое дело? Рука не поднималась убить младенца, крепко спящего сейчас в люльке и ни о чем не подозревающего.
Инстинкт Наставника оказался сильнее, чем он предполагал. Желание сохранить жизнь фортемину было настолько мощным, что ощущалось физически. Ладони вспотели и зудели уже совсем невыносимо, в горле пересохло от напряжения.
Больше всего на свете сейчас хотелось бы услышать совет от кого-то старше, умнее, мудрее.
Как просто раньше было выполнять приказы, соглашаться или отвергать точку зрения Наставника и бесконечно доверять его решениям.
Но теперь таким Наставником был он сам. Ему еще многому предстояло научиться, но сейчас, вот прямо сейчас нужно было действовать. Творить будущее своими руками, выбирать одну из двух историй. Как не ошибиться? Эх, знать бы где соломку подстелить…
Как же сейчас не хватало Дара предвидения! Заглянуть бы на несколько лет вперед и посмотреть, что из всего этого выйдет. Но не было сейчас в Армариллисе никого, кто мог бы приоткрыть грани будущего.
Что ж, хотя бы мозги, в отличие от эмоций были в относительном порядке, рассчитывать можно было только на них.
Малыш заворочался во сне и смешно сложил ручки: получилось очень похоже на молитвенный жест.
Ильфорте хмыкнул. Не знай он, что у фортеминов нет ангелов-хранителей, то подумал бы, что рядом стоит один такой невидимый, усиленно делая все, чтобы понравиться потенциальному убийце и сохранить жизнь своему подопечному.
Но фортемины с рождения были предоставлены только себе, и не было над ними никого, кто мог бы защитить его в человеческом мире. Потому так важно было как можно скорее определить их в правильное место.
Ильфорте тяжело вздохнул и убрал бутылек обратно, закупорив его поплотнее.
— Заэль меня придушит, если узнает… Или не узнает? Как ты думаешь, семейство Филебертов сожрет меня с потрохами, хмм?
Ильфорте осторожно взял младенца на руки. Он был совсем крошечный, и такой легкий, что его вес почти не ощущался.
Зуд в ладонях сразу же прекратился. В груди разливалось приятное тепло от ощущения правильности происходящего.
Потревоженный малыш заерзал, смешно причмокивая губками, и на миг показалось, будто он слегка улыбается.
Ильфорте тоже улыбнулся, озаряемый лучиками рассветного солнца из окна.
— Ну здравствуй, Тео. Добро пожаловать в Армариллис.
Конец.
