Достав телефон, Алекс начала тыкать по экрану пальцем, и через минуту салон начала наполнять музыка.
— Мне точно не понравится, — засмеялся я, — но если тебя успокаивают его песни, то ладно.
— Очень успокаивают, — закивала Алекс, смеша меня ещё больше, потому что начала покачивать головой в такт песне Justin Bieber — Baby.
Через несколько секунд улыбка вновь озарила её лицо. Закрыв глаза, Алекс расслабилась в кресле и круча головой, громче и громче начинала подпевать. Странный способ расслабиться, но довольно смешной, если её успокаивает Бибер. Остановив машину на проковочных местах, я достал телефон, который трезвонил в кармане.
— Боюсь, меня не поймут, — улыбнулся я, убавляя музыку, потому что имя братца вырисовывалось на экране.
Алекс кивнула и убавила тон своего голоса вместе с динамиками, а я принял вызов.
— Скажи мне, что это не ты слушаешь, иначе я выжгу тебя из родословной, — усмехнулся Джаред.
— Говори уже, — засмеялся я.
— Сначала скажи, что ты не девочка, которая бежит по Биберу.
— Картер, либо говори, либо отвали.
— Если ты таким способом прикатываешь девочек, то всё печально, и я не зря решил приехать.
— Приехать куда?
— К тебе.
— Скажи, что ты прикалываешься, и скинь вызов.
— Не-а, — засмеялся Джаред.
— Ты меня за лето задолбал на несколько лет вперёд, — выдохнул я, протерев лицо ладонью.
— Да? А я соскучился, — продолжал гоготать брат, — в любом случае, у тебя нет выбора. Родители уезжают на пару дней, а меня — они оставлять одного боятся.
— Полностью их оправдываю и понимаю, если ты не утроишь оргию, то спалишь весь район, если даже не два в одном.
— Про оргию неплохая идея, найди мне несколько девочек. Люблю, целую, — усмехнулся он, после чего скинул вызов.
— Отпад, — вздохнул я, возвращая телефон назад.
— Что-то случилось? — нахмурилась Алекс, смотря на меня.
— Да, Армагеддон, потому что мне достался лучший из всех возможных братьев.
— Это плохо или хорошо?
— Если учитывать по подобной шкале, то это колеблется где-то ниже ужаса.
— Сочувствую, — улыбнулась Алекс.
Послав ей легкую улыбку, я вновь вырулил на дорогу. Через несколько минут мы парковались уже на той, что ведёт к монументу Вашингтона. Сейчас тут не так много народа и, наверно, это лучшее тихое место.
Пробравшись на территорию, где вдали под светом софитов возвышался обелиск, окружённый пятидесятую флагами, а в стороне от него — Капитолий, я нашёл место в стороне и присел на ступеньку у фонтана, который тянулся на несколько футов вперёд почти до самого монумента. Алекс нерешительно заняла место рядом, обняв колени.
— Тут красиво, — улыбнулась она.
— Ты живешь в Вашингтоне и никогда тут не была? — выгнув бровь, я удивлённо посмотрел на девушку, которая рассматривала окружающую среду.
— Была, только днём.
Кивнув, я устремил взгляд вдаль. Закат уже сходил на нет, но всё ещё расписывал небо в контрастные переливы. На самом деле, вечером тут всегда лучше: меньше народа, главные символы страны и города начинает освещать подсветка, а небо приобретает пурпурные оттенки. Я не торопился начинать разговор и периодически чувствовал взгляд Алекс, останавливающийся на мне. Сегодня я хочу расставить точки и что-то понять, потому что, кажется, что в один момент между нами что-то есть, а в другой мы уже не знаем друг друга.
— Я перестала общаться, подумав, что Хэйли — твоя девушка, а так нельзя, — вздохнула Алекс.
— Вряд ли я бы ездил с тобой куда-то, будь она моей девушкой.
— Но Том, она же целовала тебя!
— Поцеловала в щёку. Ты, кстати, тоже.
— Ты разве не видишь?
— Что именно?
— Она же любит тебя.
— И что?
— Тебе плевать? — нахмурилась Алекс.
— Мне не плевать, но я не обязан отвечать взаимностью, если ты ведёшь к этому.
— Ты поступил слишком жестоко, Том, так же нельзя.
— Алекс, не тебе решать, что нельзя, а что можно. Я посчитал, что так будет правильно. Это болезнь, а любую болячку нужно лечить.
— Болезнь? — ошарашено воскликнула Алекс, смотря на меня пристальным взглядом, — ты считаешь любовь — болезнью?
— Нет. В ситуации с Хэйли, я считаю это болезнью.
— Ты же шутишь? — зашептала она, поднимаясь на ноги, — скажи, что ты шутишь.
— Что тебя так удивляет?
— Я… Боже, в голове я выстраивала твой идеальный образ день за днём, месяц за месяцем, но я ошибалась.
Приняв вертикальную позу, я посмотрел на Алекс, лицо которой побледнело, а глаза стали стеклянными, словно из них вот-вот хлынут слёзы, и я не понимаю, почему она так остро реагирует на мои слова.
— Месяц за месяцем? — нахмурился я.
— Том, ты же не видишь никого вокруг себя. А я… я считала тебя идеальным.
— Алекс, месяц за месяцем?
— Да, — прошептала она, смотря в мои глаза, — а если бы кто-то был влюблён в тебя, к примеру, седьмого класса, это тоже считается болезнью?
— Что за бред?
— Ответь.
— Наверно, да, — согласно кивнул я.
— Я больна. Я хочу уйти. Мне нужно уйти, — протараторив, Алекс быстрым шагом направилась к выходу из парка, оставляя меня смотреть ей вслед, полностью обескураженно и ошарашено. Это что сейчас было?
Механизмы в голове медленно начинали прокручивать наш диалог раз за разом и то, как она реагировала на мои слова.
— Я выстраивала твой идеальный образ день за днём, месяц за месяцем.
И следующий:
— Если бы кто-то был влюблён в тебя, к примеру, седьмого класса, это тоже считается болезнью?
И далее:
— Я больна.
Накрыв лицо ладонями, я закрыл глаза и глубоко втянул воздух. Под «кто-то» — она имела в виду себя. Это она влюблена в меня с седьмого класса. Все пазлы начали складываться в одну общую картинку, где она целует в щёку из тысячи других именно меня, где Эван оставляет нас наедине на тренировке, следом в кафе и вообще всячески пытается свести меня с ней, словно мы собачки, хозяева которых отправляют их на спаривание для получения потомства на продажу. Я только что косвенно назвал её больной. Рванув за Алекс, я наткнулся на её полное исчезновение с горизонта.
Прислонив телефон к уху, я нетерпеливо ожидал принятие вызова, бродя туда-сюда возле машины.
— Том, я не хочу говорить.
