— Я люблю вас, правда люблю, — выдыхает Бекка, — спасибо.
— Обращайся, — пожимая плечами, улыбается Лизи.
Наша тройка приступает к куче бумаг и папок на полу, так называемыми «опытом», который уже прошла Бекка, организовывая праздники в Стамфорде.
С улыбкой, я приступаю к работе. Как бы хотелось вернуться назад и вновь заниматься подобным занятием с ними. Это объединяло, и было весело. С тех пор многое изменилось. Теперь Бекка владеет несколькими агентствами по разным городам, примерно таких насчитывается шесть, и в основном они разбросаны по крупным мегаполисам, сама же она оседает в любимом Лос Анджелесе, из которого её тяжело вытянуть. Настоящая бизнес леди, которая вылетает только по определённым обстоятельствам. Обычно такими являемся мы. Я никогда не думала, что в дружбе между мной и Лизи будет присутствовать третий, но ей легко удалось ворваться в нашу компанию, как и Камилле. Конечно, связь с Лизи тесней, но не отменяет дружбы с Беккой и Камиллой.
Я не замечаю, как солнце скрывается с горизонта, плавно погружая комнату во тьму, которую начинает разбавлять светильник, склоняющийся над бумагами. Где-то с боку тихо разговаривает телевизор, на экране которого мелькают картинки и игры цветами, отражающиеся на глянцевом покрытии журнального столика. Парочка готовых папок ложится на краюшек дивана, а я улыбаюсь двум другим, которые тоже скоро присоединятся к ним. Время давно перевалило за десять вечера, кружка с чаем остыла и опустела, а глаза начинают слипаться, но я отчаянно желаю доделать работу именно сегодня, борясь с привычкой оставлять на потом. Когда-нибудь я смогу перестроить себя, после чего сама же поблагодарю себя за подобную черту характера. Я не сразу осознаю, что в дверь стучат, но хмурюсь, когда обращаю взгляд к часам на запястье. Это моя новая привычка: носить часы, потому что теперь я ценю каждую секунду. Возле одиннадцати часов, кто-то решил забежать в гости и это довольно странно. Думая в первую очередь о Лизи, которая обычно сообщает заранее о своём приезде, я подскакиваю с пола и несусь к двери. Мало ли что случилось, в их отношениях всегда царит ураган и тишина в одном флаконе.
Внутренности в один счёт взрываются и убивают меня изнутри, когда на пороге я застаю Тома. Сунув руки в карманы джинс, он смотрит под ноги и что-то напоминающее камушек, катает носком кроссовка по полу. Наши взгляды встречаются, и я не могу ничего сказать, смотря на него ошарашенным взглядом.
— Алекс… — едва слышно выдыхает он.
Я не знаю, где найти силы для вопроса и, кажется, не тороплюсь с поисками. Я лишь молчу, смотря на парня перед собой, из-за взгляда на которого — дрожит сердце, а в горле встаёт ком.
— Мы должны поговорить, — первым нарушает молчание Том, на что я хмурюсь. У меня есть, что ему сказать? Вряд ли, это больше напоминает пулю, состоящую не из стали, а из обид, скопленных внутри.
Продолжая смотреть на него, я застыла или вовсе умерла на месте, но я слышу и вижу, а это гарантирует моё живое присутствие, а может и не гарантирует, я же не знаю, что происходит после смерти. Вдруг мы попадаем в темноту или другой мир? Рай? Ад? Чистилище? Кажется, мне пора завязывать с подобными сериалами.
— Нам нужно поговорить, — повторяет Том.
Ноги автоматически делают шаг в сторону, чтобы он прошёл, хотя я не совсем понимаю, желает ли того сознание. Тело и здравый рассудок живут врозь друг другу, но это становится привычным. Закрываю дверь, а Том рассматривает моё увлечение сегодняшнего вечера, которое я не тороплюсь убирать с пола, ведь некоторые листы уже распределены по нужным сторонкам.
— Я не хотел приходить…
— Зачем тогда пришёл? — сухо перебиваю я, не успевая увернуться от ещё одного ножа в спину в виде слов.
— Ты не поняла… Ты была не одна.
— Со мной ходит человек-невидимка.
— Не такая уж и невидимка.
Бросаю на Тома непонимающий взгляд и усаживаюсь на пол, чтобы хоть чем-то себя занять и создать вид абсолютного безразличия. Не знаю, получается ли, ведь касаясь листов, я вижу, как дрожат руки и поэтому, положив парочку листов по нужным стопкам, я останавливаюсь и поднимаю глаза на Тома, который продолжает стоять в пороге. Откашливаясь, я стараюсь сохранить ровный тон.
— Не думаю, что должна оправдываться или объясняться.
— Не должна, — кивает Том, продолжая смотреть на меня, из-за чего я стараюсь не ерзать задницей по полу.
Выдыхаю и поднимаюсь с пола вместе с кружкой. Я снова пытаюсь чем-то занять и успокоить свою нервозность. Глупая привычка начинать убирать всё по местам при подобной ситуации, но так было всегда и этим я выдаю своё волнение. Знаю, Том всё прекрасно понимает, но я всё равно держу маску спокойствия. Упираюсь ладонями в столешницу кухонного острова и вновь смотрю на парня в пороге квартиры. С минуту мы молчим, и секундная стрелка отбивает ритмы не на циферблате, а в моей голове. Лишь разговоры, шедшие от телевизора, скрашивают тишину.
— Зачем ты пришёл? — не дрогнув голосом, спрашиваю я и благодарю себя за смелость.
— Я больше так не могу, Алекс…
— Я не понимаю, о чём ты. Если ты вдруг решил извиниться или что-то ещё, то это лишняя трата нашего времени. Всё в прошлом. Я не зла на тебя.
Враньё.
— Не в прошлом, и ты действительно не зла на меня. Ты разочарована во мне, и я сам в этом виноват.
— Ты пришёл, чтобы исповедаться? Я не совсем понимаю, Том. Чего ты хочешь от меня?
— Чтобы ты не скрывала сейчас того, что чувствуешь. К чему ты надела эту маску? Думаешь, я не знаю тебя? Думаешь, можешь закрыться от меня?
— Ты не знаешь меня.
— Чушь собачья. Я знаю тебя лучшего любого другого человека на планете.
— Ошибаешься.
Том печально улыбается, и сердце тянется к нему, блуждая в лабиринте из препятствий, которые неожиданно возникают на пути. И эти препятствия в виде моих обид. Легкая щетина, которая раньше щекотала шею и щёку так и манит дотронуться до неё, пробуждая желание сделать к нему шаг, но я запрещаю себе это. Серо-голубые глаза, которые сейчас кажутся намного темнее — на самом деле обманка, так было всегда. Как только город погружается в ночь, глаза Тома тоже темнеют, либо это иллюзия из-за расширенных зрачков, они всегда казались пропастью, где я тонула. Сейчас точно также. Я снова подхожу к обрыву, начиная гулять вокруг бездны.
— Я совершил ошибку трижды.
— Хорошо, — киваю я, не спеша задавать вопрос, которые моментально появляются в голове: где он ошибся? Но Том делает это за меня.
— Не хочешь спросить, где?
— Это имеет значение?
— Хватит быть такой сукой, Алекс! — повышает он тон, запуская пятерни в волосы, — я прошу тебя, хватит!
В эту же секунду стена падает.
— Ты оставил меня!.. Бросил, как какую-то ненужную вещь!..
