— Разве?
— Да, если учитывать предпоследнюю встречу.
— Что касаемо того, я не хочу, чтобы ты чувствовала себя виновато.
— Я не жалею, если ты хочешь узнать это.
— Ты уверена?
— Я уверена. Мне стыдно, но я не жалею.
Щеки вспыхивают, когда Том внимательно рассматривает моё лицо на признаки вранья, но находит лишь пылающую правду.
— Хорошо, мы можем забыть это?
— Если ты хочешь, — киваю я.
— А ты не хочешь?
— Нет.
Вскинув брови, он отворачивается и сгребает папки с пола.
— Что с ними делать?
Смех так и рвётся наружу, но я сдерживаю его порывы, указывая на полку внизу.
— Сейчас я прибегаю к ним редко.
— Что там?
— Мои проекты.
— Ты же пишешь по ним статьи.
— Писала, — поправляю я. — И… ты читаешь мои статьи?
— А сейчас?
— Уже нет. Мне нужно что-то новое. Ты ответишь?
— Да, читал каждую.
Эта честность сведёт меня в гроб, либо я лопну из-за краски на лице.
— Я сделал правильный выбор на вечер.
— Какой?
— Сюрприз? — вновь предлагает Том, и я согласно киваю.
Это томительно, не знать, что тебя ожидает, но знать ещё хуже. Я всегда предпочитала неизвестность. Испытывать эмоции приятные или не особо — и есть жизнь, а знать наперёд — не моя прерогатива и не мои планы. Том знает, что я люблю, честно говоря, ничего не изменилось, вкусы те же, ведь я всё ещё люблю его.
Некоторое время разговор между нами не торопится зарождаться, да и мы ему не помогаем. Вероятно, сказанного за последние несколько минут, было вполне достаточно для пережёвывания полученной информации.
Глупая улыбка расползается на губах, когда я искоса смотрю на него. Он ревнует меня. Надеюсь, я ещё не настолько обезумела, чтобы радоваться подобному? Но это приятно, чертовски приятно ощущать, что тебя не хотят потерять. Лизи всегда говорила, что ревность — признак недоверия, ведь ты начинаешь копаться в сути этого чувства: почему оно возникло, из-за чего и как. Я не исключение. Я не знаю, чувствует ли Том соперника или в нём просто играет роль собственника, но он ревнует и мне нравится. Главное, чтобы она не перешла грань разумного и нездорового.
— … а потом он сказал… — раздаётся голос Гвенет, но она резко замолкает, когда её глаза находят нас. И если её лицо всё ещё озаряет улыбка, то лицо Чарли побелело, а сама она, кажется, оцепенела, смотря на Тома.
Кто-то незаметно спустил кнопку ядерного оружия. Бросаю взгляд на Тома, который в не меньшем шоке, чем сама девушка. Сегодня мне точно понадобятся пожарные и побольше. Но тушить нужно меня.
Глава 21
— Фрэнк был прав, — шепчу я, — понедельник создан приспешниками Дьявола.
Серо-голубые глаза Тома переводятся на меня. Возможно, он догадывается или у него своё мнение на счёт этого чудесного дня недели, но сегодняшний по остроте обошёл все те предыдущие.
— Всё в порядке? — тихо спрашиваю я Тома.
— Вполне, — кивает он.
— Я зайду к тебе позже, — говорит Чарли, когда её фигура уже исчезла с прямой траектории, остался лишь голос.
Гвенет и слова сказать не успевает, вновь обращая внимание к нам.
— Может, вы мне объясните, что происходит? — спрашивает соседка, — я, кстати, Гвенет.
— Том, — кивает он, и на Гвенет его имя не производит должного впечатления, что довольно удивительно. Либо ей плевать, либо Чарли остановилась на рассказах, а не демонстрации предмета своих воздыханий.
Застыв на одном месте, я не знала, что делать и говорить.
— Я могу отойти? — обратился Том, переглянувшийся между мной и Гвенет.
Сердце сжалось, примерно так же моё тело. Плечи поникли, а улыбка давно сошла с лица. Наверно, я была примерным цветом с Чарли. Но какого было моё удивление, когда он заключил моё запястье в ладонь и нежно его сжал. Лёгкое покалывание в этой области привлекало всё внимание, но взгляд остановился на лице парня. Оно выражало безмятежность.
— Ты доверяешь мне? — едва слышно спросил Том, пока Гвенет располагалась за рабочим столом.
Смотря в его глаза, я машинально кивнула.
— Я должен Алекс.
— Ладно, — без всякого рвения ответила я. В любом случае, нравится мне это или нет, думаю, он пойдёт.
— Это уже было, но я должен извиниться нормально. Я вернусь, и мы всё доделаем. Подожди меня, хорошо?
Я снова кивнула и посмотрела на спину, когда он уже подошёл к двери. Остановившись, Том обернулся и в несколько шагов снова сократил расстояние между нами. Его рука моментально собственнически заключила мою талию в объятия, а вторая легла на щёку. Оставив поцелуй в уголке губ, он прошептал:
— Я люблю тебя. Сейчас вернусь. Верь мне.
С этими словами, его фигура скрылась за поворотом, а я ошарашено таращилась на дверь.
— Это что сейчас было?
— Я сама не понимаю, — выдохнула я, от части, соврав.
Упав в кресло, я подставила кулак под подбородок, потому что голова была готова отвалиться из-за тяжести, и посмотрела на груду своего барахла из шкафа.
Меня только что переехал поезд или это просто галлюцинации? Может, мне что-то упало на голову, и теперь я окончательно чокнулась? Эти резкие скачки напряжений между нами, доводят до желания упасть на пол и биться в приступе эпилепсии. Но сегодня самый удивительный день, от слова «диво». Стабильный ритм жизни не для меня, доказано сегодня. Единственное, что меня расстраивает и угнетает — Чарли. Я видела в её глазах блеск в виде интереса, влюблённости, заинтересованности и практически превознесения даже тогда, когда Гвенет что-то упоминала о парне, про которого всё время ей рассказывала Чарли, я всё замечала. Но всё это покрывал слой обиды и разочарования. Так было со мной. Но в отличии от неё, этот человек был со мной на протяжении восьми лет, которые он хочет продолжить. И как бы я не противилась, моё сердце желает того же.
Несколько минут я просто молчу, уставившись на кучку, но перевожу взгляд на рамки с фотографиями. Улыбка трогает мои губы и так происходит всегда, когда смотрю на них. Интересно, ожидает меня и Тома такой же счастливый конец вместе? Чувства внутри кричат от переизбытка эмоциями лишь из-за одного поцелуя, он оказался эротичней и чувствительней многих других, и порой я смеюсь, слушая голоса внутри, которые подсказывают путь. Как бы там ни было, Джаред был прав: никто не совершает ошибки нарочно, мы думаем, что наш выбор был правильный.
Том возвращается в кабинет и смотрит на меня, а после на Гвенет.
