(587-586 до н.э.) мы встречаем такое поэтическое высказывание:
Благо человеку, когда он несет иго в юности своей. / Сидит уединенно и молчит, ибо Он (Господь) наложил его на него (3:27-28 в СП).
Образ ига, т.е. деревянного хомута, с помощью которого запрягали в плуг или в повозку двух волов или ослов, налагаемого Господом Богом на принадлежащего к Его народу, служит здесь метафорическим указанием на Закон, в котором религиозный еврей находит объяснение того, как Бог управляет судьбой еврейского народа и его личной судьбой. Тогда как выражение понести «иго Господне целиком» относится уже к «совершенному исполнению Закона», включающему в себя в качестве непременного условия чаще всего психологически невозможный для человека греческой культуры обряд обрезания, служащий знаком За-вета/Союза/Договора Бога с Авраамом как родоначальником народа Божьего (Быт 17:10-14). Отсюда и проистекает условие исполнения рассматриваемой галахи: «если ты способен понести иго Господне целиком». Следование ему ведет к совершенному общению, когда бывший язычник, принявший Иисуса как Мессию Израиля, вступает в него, получая доступ к общей трапезе, и прежде всего евхаристической, с поверившими в Иисуса израильтянами, полагающими, что именно в их лице Бог исполнил Свои обещания Израилю.
Что же касается слов, вложенных, вероятно в 80-е годы, в уста Иисуса в Мф 11:28-30, где говорится о Его «благом иге» и о Его «легком бремени», то здесь следует иметь в виду следующее. В них, действительно, прорезается подлинный голос Иисуса (ipsissima vox Jesiiy Однако при этом должно быть понятно, что реальный Иисус, обращавшийся к Своим слушателям-евреям, не предлагал им некое новое иго взамен данного им Богом, а потому безусловно благое. Другое дело, «бремена неудо-боносимые», возлагавшиеся на них фарисейскими учителями (в их упоминании в Мф 23:4 также слышен подлинный голос Иисуса), в виде множества ритуальных предписаний, при том, что это не мешало «обходить более важное в Законе: правосудие и милосердие и верность» (Мф 23:24 в КП). Иисус предлагает осознанный подход к заповедям Закона, призванным обеспечить благоприятные условия для жизни людей, который как раз и облегчает носимое религиозным евреем «бремя». Тогда как в Учении о двух путях они уже адаптированы к воспрятию греками, откликнувшимися на апостольскую весть.
Теперь перейдем ко второй части галахи, представленной в Дидахе, 6.2 и обращенной к тем язы-кохристианам, кто оказался не способен «понести иго Господне целиком», т.е. войти через обряд обрезания в Израиль и разделить полное общение с иудеохристианами. Им предписывается: «делай то, что можешь», имея в виду всё, что заповедано Господом Богом, кроме обрезания и связанных с ним ритуальных требований Закона. Иначе говоря, им предлагается жить той церковной жизнью, что представлена в Учении с надеждой на скорую встречу с Господом Иисусом. Отмеченное же предписание связано уже с Заветом, который Бог заключил со всем человечеством в лице Ноя и его сыновей, как это следует из Быт 9:1-17. Для языкохристи-ан, «не способных понести иго Господне целиком», оно уже становится единственным условием их пребывания в Церкви Христа, пусть и без полноты общения со своими еврейскими собратьями, как это следует из Деян 15:28-29, о чем наш следующий рассказ.
Но в любом случае следует иметь в виду, что увещание Дидахе, 6.2 в конечном итоге восходит к Иисусу, безусловно следовавшему еврейским религиозным обычаям, а посему не считавшему возможным для своих непосредственных последователей вступать в общение/участвовать в совместной трапезе с не принадлежавшими к народу Божьему/ Израилю, т. е. с язычниками, равно как и с его изгоями — мытарями/сборщиками податей и грешниками с точки зрения Закона, что следует из Его подлинных слов относительно дисциплины в Его общине в Мф 18:15-17.
3.4.2. Конфликт в Антиохии в связи с собственной-миссией-Павла и иерусалимский компромисс (Деян 14:24-15:35)
Повествование Луки в означенном пассаже несомненно отталкивается от реальных событий, будучи при этом недостоверным в деталях, поскольку отражает идеологию даже не столько паулинизма, сколько постпаулинизма конца I века, когда имела место ассимиляция в языкохристианской среде части иудеохристиан диаспоры с их неизбежным отступлением от следования еврейским обычаям. Тем не менее кое-что исторически ценное в данном повествовании можно почерпнуть, и прежде всего относительно предписаний языкохристианам, не решившимся войти в общество Израиля.
Итак, Павел, уже как лидер миссии к язычникам, и Варнава после двухлетнего миссионерского путешествия вернулись в 48 году в Антиохию, где,
собрав церковь, они возвестили всё, что сотворил Бог с ними, и как Он открыл язычникам дверь веры.
К этому дееписатель добавляет, что
оставались они немалое время с учениками (Деян 14:27-28 в КП).
Чему же Павел учил теперь, помимо прочего, своих антиохийских учеников — евреев и греков, в последнем случае как обрезанных, так и, очевидно, в большинстве своем необрезанных? Из свидетельства самого Павла, к которому мы обратимся несколько ниже, становится ясно, что новооткрытой им/полученной «через откровение Иисуса Христа» (Гал 1:11-12) свободе во Христе Иисусе — для язы-кохристиан от «принуждения к обрезанию», а для иудеохристиан от обычая не иметь с ними полного общения как с необрезанными (Гал 2:3-5).
Понятно, что это привело к конфликту с ревнителями еврейских обычаев. Рассказ о нем Деян 15:1, предваряющий дальнейший сюжет, краток и тенденциозен:
И какие-то люди, пришедшие из Иудеи, учили братьев, если вы не обрежетесь по обычаю Моисея, вы не можете спастись (КП).
Из этой небольшой сентеции следует нереальная картина. Получается, что все антиохийские братья изначально держались паулинизма, а тут некие пришлые иудеохристиане стали их смущать, ставя также в нереальную связь, вопреки всей прежней апостольской керигме, обрезание и спасение. Хотя первое открывало языкохристианам, согласно изначальной установке, только возможность полноты общения со своими еврейскими единоверцами. Очевидно, что возникший спор касался другого, а именно насаждаемой теперь Павлом практики питания необрезанных за одним столом с обрезанными.
Впрочем, данная тема имела принципиальное значение, поскольку ставила вопрос как о новом целеполагании миссии к язычникам, так и шире — о новом характере Церкви Христа, уже в значительной мере оказывавшейся вне лона Израиля.
Здесь важно иметь в виду следующие моменты. Первый. Авторитет Варнавы и Павла в Антиохийской церкви был весьма высок. Второй. Возникший спор, даже если он в самом деле был инициирован пришедшими из Иудеи, оказался серьезен, поскольку он касался всё-таки новой практики. Решено было оставить его разрешение на усмотрение церкви-матери, для чего в Иерусалим были направлены «Павел и Варнава и некоторые другие» (Деян 15:2). Обратим внимание, что ранее (около 40 года) туда были отправлены Варнава и Савл (именно в такой последовательности) (Деян 11:30), когда, вероятнее всего, Двенадцатью и было авторизовано получившее их имя Учение для языкохристиан.
