— Я бы на твоем месте упокоился и не злился. Если ты еще не заметила, у тебя есть определенный дар разрушения. И мы в автомобиле, напичканном разной электроникой. Будет обидно, если мы не доедем до твоего дома. Где тебя, кстати, наверняка ждет Джаред. — Он раздражен не меньше моего, резко сворачивает на следующую полосу, подрезая машину.
— Я так и поняла, что ты явно не доволен мной. — Его рот открывается, и не знаю, что именно меня толкает на следующее. — Прости, повела себя не очень корректно, просто ты кидаешь обвинения.
— Мне надо было быть готовым к подобным изменениям. Взаимные извинения. — Он тянется к бардачку и достает оттуда салфетки. — Вытри глаза, видеть не могу твои слезы. — Отдохни, совсем скоро мы будем на месте.
— Если не разобьемся, — говорю я, вцепившись в дверную ручку.
— Кстати об этом, где манускрипт? — Я двигаюсь немного вперед. — Он же у тебя?
Он имеет в виду ту бумагу, которой мы лишились? Это был первый шок от той поездки. Мне надо было догадаться, что странные моменты не прекратятся, и моя жизнь превратится в чудеса на виражах.
— Она превратилась в пепел, когда Джаред прикоснулся к ней. Именно поэтому я не помню слов. Я открыла артефакт. — Он резко прерывает меня, подвинув рукой так, чтобы я уселась в кресло.
— Сядь нормально. Если я резко заторможу, ты размозжишь себе череп об стекло. Я могу повернуться и увидеть, что ты говоришь, не вижу никаких проблем. — Мужчина рядом со мной закипает. — Ну почему ты такая доверчивая? Простофиля.
— Да ты охренел, Меллон, или кто ты там! — Хочу толкнуть его в плечо, но он перехватывает мою руку.
— Не будем придумывать новых имен до того времени, пока ты обо мне вспомнишь. Я за рулем. И учитывая, что ты позволила этому ублюдку прикоснуться к манускрипту, это наша последняя встреча. И я не очень понимаю, каким образом смирюсь со всем тем, что ты накуролесила в этой жизни, и как изменить то, какой ты стала. — Я фыркаю, он поворачивается и злобно смотрит на меня. — Что ты сказала? — рявкает он.
— Ничего. — Беру в руки телефон и пытаюсь реанимировать. — Не представляю, как я могла выбирать тебя, чтобы мириться с безобразным характером.
— Что ты там бубнишь? Лицо поверни. — Я, как ни в чем не бывало, поворачиваюсь и молчу. Он со всей дури бьет по рулю, и мне на удивление становится все равно. Это другой человек или душа, как угодно. И раз он считает, что мы не подходим другу-другу, полностью согласна. Гораздо важнее для меня сейчас получить у родителей подтверждение всего сказанного, и как мой отец отреагирует на то, что был не прав все это время. Но меня все еще волнует вопрос, задавать который не собираюсь. До него я дойду сама. Ведь голоса появились в моей голове до того, как произошло переселение. Может, это было предупреждение?
— Пусть Джаред держится от тебя дальше. Я лучше и убью его и сяду в тюрьму, чем стану наблюдать, как ты плюешь на все сказанное мной и связываешься с ним. Все, глаза закрывай и спать. — Будто без его приказа я так не поступила бы.
Я укладываюсь удобнее, но не могу не спросить его о последнем.
— Когда я упала со скалы, Джаред обвинил тебя в том, что произошло. — Украдкой ловлю его легкое покачивание головы.
— Он подпилил крепления, купленные в магазинчике Уистлера, и был настолько глуп, чтобы понять, что гравировка на них совсем иная, чем на моих. Надеюсь, его глупость однажды сыграет нам на руку.
Наверняка это случится, только когда я осознаю, что здесь произошло.
Глава 30
Случилось нечто странное, перепутав все карты в моей жизни. Я вроде в твёрдой памяти и в своем уме, но в тоже самое время не чувствую себя достаточно адекватной. Осталось каких-то несколько кварталов до дома моих родителей, когда солнце только начало подниматься на горизонте. Его красное зарево выглядело устрашающе. Проспав несколько часов, ничего не изменилось. С трудом верила в происходящее. Грант выглядел бесконечно уставшим и осунувшимся, болезненная бледность и синяки под глазами делали его вымотанным.
— Я тебе уже несколько раз предложила заменить тебя и сесть за руль. — Привлекаю его внимание, взмахнув рукой, затем начинаю заплетать волосы в косу и протирать лицо влажными салфетками, распространяя в салоне запах ромашек.
— Ты слышала ответ уже не первый раз, — резко отбривает меня мужчина. — Я не понятно выражаюсь?
— Ты можешь разговаривать со мной спокойно? — в голосе появляются резкие нотки, совсем как у него. — Всю дорогу ты прекрасно молчал. А сейчас ты будто отдаешь приказы. Постоянно рявкаешь на меня. У меня никогда не было такого ужасного ухажера. Может, хватит?
— Нет, не хватит. Я устал точно так же, как и ты. Но не делаю несчастное лицо. Ты умудряешься привлечь к себе внимание взмахами своих рук перед моих лицом. — Он сейчас решил перевернуть все с ног на голову. — И прекращай бесить меня разговорами, кто каким с тобой был. Это не закончится для тебя хорошо. Ухажеры!
— Так тебя все во мне бесит, — хамлю я и начинаю ногтем царапать кожу на сидении.
— В этом не сомневайся. — Он убирает мои пальцы от сидения и кладет их на колени. — Что с твоим лицом? Ты не кажешься счастливой. Или дарить улыбки ты умеешь только ему?
— Кому? Ты еще не устал от самого себя? У меня затекло тело. И я не выспалась. — Это чистая правда, но поверит ли он, мне неизвестно.
— Я должен сейчас тебя уложить спать и спеть колыбельную? — Он стучит указательным пальцем по кожаной поверхности руля, провожая взглядом проходящих мимо людей на светофоре.
— Ты тридцать с лишним лет был глухим, думаешь, стоит заниматься подобным? Боюсь, потом только эксперту-криминалисту будет под силу определить причину моей смерти.
— Острая на язык, дерзкая, алкоголичка, предпочитающая беспорядочные половые связи с незнакомцами и, ко всему прочему, не разборчивая в окружающих. В этот раз отличный набор, клянусь, я выбил страйк, — он усмехается и включает передачу. — Устала, значит?
— Да, мистер, от тебя конкретно. — Зеваю, не прикрывая рта. — И давай ты не будешь ставить на мне клише. Я свободная женщина, живущая в свое удовольствие. И на удивление, счастлива.
— Да что ты говоришь? — Он нажимает несколько кнопок и включает навигатор. — Это сейчас так называется? Звучит, как пропаганда похабного поведения. — Я вытаскиваю конфетку из сумки и закидываю ее себе в рот. Он решил снова вывести меня из себя. Сейчас это точно не выйдет. — Теперь ясно, почему я не выбирала тебя раньше, ты как надменный император.
— Разделяй, властвуй и унижай. — Он берет из моих рук конфету и довольно улыбается, когда я толкаю его. — Ты зря думаешь, что я решил воспроизвести на тебя впечатление или запугать до смерти.
Делаю вид, что мне безразлично все, что он говорит, мы медленно подъезжаем на подъездную дорожку, ведущую к дому, и я тороплюсь покинуть салон без мужчины, раздражающего меня.
