Александр, достигший 20 лет, укрепил свое положение на македонском престоле. Для этой цели Александру пришлось умертвить собственного двоюродного брата Аминту, сына царя Пердикки. Серией стремительных походов молодой царь обезопасил границы на севере, разбил тех, кто считал, что македонская гегемония подошла к концу, и разрушил город Фивы. В 336 году до н. э. он возобновил Эллинский союз и был избран гегемоном для продолжения отцовского дела. Филипп уже отправил армию в Малую Азию. Теперь Александр мобилизовал союзные войска на войну против великого царя Дария III.
В мае 334 года до н. э. он переправился в Азию. Его первой остановкой стала Троя, где он совершил ряд символических действий с целью уподобить свой поход Троянской войне.
«У надгробия Ахилла он, согласно обычаю, умастил тело и нагой состязался с друзьями в беге вокруг памятника; затем, возложив венок, он сказал, что считает Ахилла счастливцем, потому что при жизни он имел преданного друга [Патрокла], а после смерти — великого глашатая своей славы [Гомера]»
[6].
Заявленная цель кампании состояла, судя по всему, в освобождении малоазийских греческих городов и мести персам за разрушение святилищ во время их вторжения в Грецию в 480/479 году до н. э. Первая задача была выполнена менее чем за два года. Вторая — вероятно, намеренно — носила неопределенный характер. Достойное возмездие могло быть (и было) вопросом лишь интерпретации.
Шаги Александра непосредственно после первой крупной победы у Граника и взятия Сард, персидской столицы в Малой Азии, в 334 году до н. э. были более или менее предсказуемы (см. карту 2). Не считая необязательного со стратегической точки зрения, но символически важного броска на Гордион, где он разрубил известный узел, показав, что власть над Азией, обещанная тому, кто развяжет веревку, решается мечом, Александр продолжил поход вдоль побережья. Он упорно искал прямого столкновения с персидской армией, пока не нанес поражение самому великому царю при Иссе в октябре или ноябре 333 года до н. э. Предсказуемо также, что в это время Дарий предложил прекратить войну. Но предложение, обещавшее Александру все земли к западу от Евфрата, было отклонено. Хотя достоверность писем, которыми якобы обменивались два царя, оспаривается, кажется, что к этому моменту Александр уже подверг сомнению законность самого правления Дария. Его следующий шаг также не лишен смысла: поскольку одним из самых слабых звеньев его стратегии была беззащитность Греции и Эгеиды перед нападениями персидского флота в Эгейском море, следующей целью Александра стали важнейшие военно-морские базы Персии в Финикии. После долгой семимесячной осады пал важный порт Тир. В ситуации, при которой большинство полководцев, вероятно, бросились бы в погоню за побежденной армией, Александр, казалось, прервал нормальный ход войны и в 332 году до н. э. направился в Египет. Это решение стало важным поворотным моментом его похода.
Был ли этот шаг оправдан? Следовало ожидать, что эта персидская провинция, часто восстававшая против Ахеменидов, будет легкой целью; и действительно, Египет не оказал сопротивления. Кроме того, разумно предположить, что после двух лет военных действий и, в особенности, осады Тира, а за ним Газы армии требовался отдых. Со стратегической точки зрения контроль над Египтом означал, что в руках Александра окажется все Восточное Средиземноморье. Однако его действия в Египте говорят о том, что он пришел сюда не для того, чтобы дать армии отдых или укрепить контроль над Восточным Средиземноморьем. За несколько месяцев пребывания в Египте Александр предпринял ряд мер, крайне показательных для понимания его правления и дальнейших планов. Он принял титул и власть фараона; поездка к оракулу Амона в оазисе Сива стала первым шагом к его обожествлению; и он основал новый город, дав ему свое имя.
В египетских документах имя Александра сопровождается официальной титулатурой фараонов, хотя непонятно, был ли он коронован формально. О том, как Александр собирался править своей державой, ясно сказало принятие им местных традиций. Он совершил жертвоприношение священному быку Апису в Мемфисе, восстановил привилегии жрецов и начал строительную деятельность в святилищах Карнаке и Луксоре. Затем он пересек Ливийскую пустыню, чтобы посетить храм Амона в оазисе Сива. Почему Александр решился на столь трудную задачу — пересечь одну из самых опасных пустынь? Хотел ли он ответить на еще более манящий вызов — превзойти завоевателя Египта Камбиза, чья армия в 525 году до н. э. была, как передают, погребена здесь внезапной песчаной бурей? Или его мотивом была глубокая религиозность? Желал ли он получить совет одного из самых почитаемых оракулов и укрепить свой авторитет? Ответы историков на эти вопросы разнятся, так как у нас нет достоверных источников. На этом неясные моменты, связанные с личностью и действиями Александра, не заканчиваются. За всеми его решениями сложно найти рациональные, идеологические или эмоциональные мотивы.
В Сиве верховный жрец, как и следовало ожидать, приветствовал Александра как фараона и сына бога Амона-Ра. На греческий язык это приветствие можно было бы перевести как «сын Зевса», так как именно с этим своим божеством эллины идентифицировали Амона-Ра. Указание на божественное происхождение Александра наделяло его аурой, которая в последующие годы только усиливалась. Он принес дары «своему отцу Амону»; монеты, отчеканенные сразу после визита, изображают его с рогами Амона (см. илл. 2). Поездка в его святилище имела вполне определенные пропагандистские выгоды.
Третье и самое важное событие времени пребывания Александра в Египте — это основание Александрии. Идея едва ли была оригинальной. Куда бы ни направлялись греки, они всюду основывали города; они делали это на протяжении столетий. Геракл, мифический предок Александра, во время своих скитаний будто бы делал три дела: выполнял клятвы, казавшиеся неисполнимыми, спал с девственницами и основывал города. В отношении по крайней мере двух из этих видов деятельности Александр следовал за прародителем. Неудивительно также, что новый город был назван в его честь. Его отец дважды давал эпонимические именования городам
[7] — Филиппам и Филиппополю. Еще в 340 году до н. э., в 16-летнем возрасте, Александр после успешной военной экспедиции основал Александрополь где-то во Фракии. Александрия, однако, отличалась масштабами и вниманием, которое, как говорят, уделял ее планированию Александр. Этот город, как оказалось, стал самым долговечным его свершением.
Александр прибыл в Египет в качестве царя македонян и полководца Эллинского союза. Уехал он в качестве фараона, ктиста (основателя) города и живого бога. Как фараон, он являлся единоличным и абсолютным правителем самого древнего из известных его современникам царств. Царская власть здесь сильно отличалась от македонской: она наследовала традициям трех тысячелетий и вытекала из специфических административных нужд земли Нила. Как основатель города он приобрел положение легендарной фигуры, которая имела больший вес, нежели герои греческих мифов и легенд, и являлся объектом поклонения в созданном им городе. Своей поездкой в Сиву он прочно ассоциировал себя с божественными силами. Египетский поход закрыл еще один вопрос: по ходившим в то время слухам, оракул в Сиве подтвердил, что Александр казнил убийцу своего отца. Оставалось еще одно дело: наказать персов за святотатство в годы греко-персидских войн. Оно будет исполнено в следующем году.
