В голове постепенно складывалась картина. Я ведь прежде отмечала странную особенность этого мира – в каждой из четырёх стран было по два правителя, один серый кардинал, второй – король. Или наоборот. В случае с Тангарией готова была поставить на кон последнее из имеющегося, что второй номер – это как раз король, в Иегерии напротив. Архара… об этой стране вообще не хочу говорить. А вот Груфис так и остался загадкой, решение которой и искать не надо – точно там два правителя, кто играет главную роль, кто второстепенную – не важно. Важно то, что мироустройство меняется под одного постоянно проживающего здесь дракона. Поразительно!
«Но вы как-то живёте в своём мире дружно. Почему здесь…»
«Потому что это не наш мир. Равновесие у нас воцарилось тысячелетия назад и далось непросто. Здесь мы не выживем, боги слабые, молодые, земля пустая. Не хватит энергии для полноценной жизни. Я могу адаптироваться к любым условиям, но мои дети – не в человеческом смысле дети, моя раса, подданные, – они не могут без правителя, но и жить здесь не могут. Приходят, конечно, куда им деваться? Второго правителя выбрать могу только я и только дома».
«Но если у нас всё получится, и мы вернём тебе силу, ты сможешь вернуться и восстановить дома порядок, правильно?»
Сейчас дракон не пытался давить на жалость, как прежде, но от этого я только больше ему сопереживала. По сравнению с его бедами мои казались мелочными и пустыми. Что ни говори, а к людской небрежности, присущему нашей расе эгоизму и недоверчивости, я давным-давно привыкла. А здесь, как выяснилось, люди оказались далеки от разгадки. Да и не видели они всю картину целиком. Смотрели из одного угла.
Да и кто мог додуматься до такого, не зная, из какого мира пришли драконы? Никто.
«Дома всё в порядке, кроме одного – меня там нет», – Фартунр ответил и вздохнул совсем по-человечески, и я, желая утешить, положила руку на его морду.
Удивительно, но ледяной дракон был тёплым и приятным на ощупь. Кожа – как мои любимые итальянские перчатки, нежная и шелковистая. Он дышал глубоко и размеренно, спокойно ожидая передачи силы, а вот синие камни подозрительно замерцали, притом сразу все – и его, и мои.
«Камни светятся. Что это?»
«Хор-р-рошо, очень хор-р-рошо. Тем проще тебе будет вернуть мне утраченное», – своеобразно объяснил дракон необычное явление.
«Эти камни, они были на… – я замялась, не зная, уместно ли будет назвать морду разумного создания мордой, – на твоём брате, да?»
«Да. Гефестион собирал все синие камни и приносил мне, но, как выяснилось, часть из них хранилась у твоего мужа. Ему досталось меньше всего силы, но он приобрёл некоторые драконьи качества: любовь к камням, собирательство ценностей. Странно только, почему не отменил гаремы, все драконы однолюбы».
«Вы с Гефестионом, выходит, дружите?» – задала давно терзающий вопрос.
«Дружба? Ни в коем случае. Это не дружба. Мы – две пострадавшие стороны и вынуждены сосуществовать и помогать друг другу. Сперва ему, конечно, было сложно ужиться с моей силой, она выжигала его, ломала, меняла, но с появлением Хэварда всё изменилось. Геф впервые смог переложить большую часть силы на другого и немного отдохнуть, прийти в себя, снова стать человеком. Ну, почти».
Не было ни сухости, ни презрительного отношения, ни надменности. Голос дракона звучал арфой. Чисто, пронзительно, бесконечно искренне. С заботой и уважением. С пониманием.
Родственные души. Братья. Не враги.
«Но ведь он убивал собственных детей!» – мне нравился правитель Иегерии, но никакая драконья сила не могла быть оправданием страшному действу. Или могла?
«Вынужденная необходимость. Вынужденная, Владислава. Часть силы он доверил Гадрику, и ты видишь, чем это кончилось. А ведь это крупица. Даже не десятая часть от того, что носит в себе Гефестион. Мою силу нельзя взять и выпустить в пространство, она инородна, может выкосить всё население подчистую. Гефестион живёт и страдает во имя людей. Ты не представляешь, как тяжело ему забирать силу, чтобы передать следующему её носителю. Боги почти год восстанавливают его тело. И это невероятная боль, даже чувствуя её отголоски, мне дурно».
«А Хэвард?» – сердце замерло в горле, затрудняя дыхание, вызывая тошноту.
«Он – истинный сын Гефестиона. Единственный из тех, кто смог взвалить на себя тяжкую ношу и нести её с достоинством долгие годы».
«Гадрик сказал, что он не жилец. Как только передаст силу…» – я не нашла в себе духу продолжить, но дракон уловил мысль верно и ответил.
«Ты можешь его спасти. Перенеси его в свой мир. После того, как он оправится, вы сможете вернуться домой», – ответил Фартунр так, словно не было ничего проще.
«Но я не могу! Мне нельзя возвращаться на Землю, там Асель, мы произвели обмен!»
Кто бы знал, как я жалела о своей доброте! Если бы не моё желание подарить ей возможность прожить жизнь обычным человеком, завести семью и детей, не раздумывала бы ни мгновения.
Хотя, его можно отправить к Виктору, а я подожду здесь. Время течёт по-разному, за месяц-другой, ну полгода, он восстановится, а я потерплю меньше недели, не проблема.
«Владислава, ты дитя двух миров, ты можешь ходить туда-сюда хоть каждый день, это не нарушит баланс сил. Если научишься управлять даром, сможешь перемещать предметы, на которых есть твой отпечаток силы. Что непонятного? – уточнил Фартунр на мои поднятые в изумлении брови. – Отпечаток силы – это небезразличные тебе предметы или артефакты».
Сковорода бабушки, например. Чем не артефакт? И памятная вещь, опять же. Два в одном. Даже без овладения силой переместила.
Перспектива радовала.
«Ты меня обнадёжил. Не так всё страшно, как кажется».
«Тебя хранят боги этого мира, Владислава, тебе нечего бояться», – утешил дракон.
«Да уж, хранят. Замуж выдали за человека, которого я должна убить. Знаешь, я ведь не жрица бога войны или что-то в этом роде, я если кого и убивала, так это комаров на природе, людей – только мысленно, по-другому не умею и не хочу. И не буду, – добавила чуть позднее, словно требовалось время подумать. – И вообще, не понимаю, почему ты, к примеру, не можешь откусить ему голову, когда он уже вернёт силу. Ты ведь не относишься к нему хорошо, да? Я ведь правильно поняла, что только сумасшествие Гадрика и мешало вам провернуть всю эту аферу раньше?»
«Ты снова меня смешишь. Напоминаешь наших женщин. Они не любят, когда ими командуют. Даже я, правитель, носитель мудрости поколений, и тот слушаю жену, которая младше меня на несколько сотен лет, – дракон замурлыкал в другой тональности, воспоминания о жене, по всей вероятности, были приятными и вызывали нежные чувства. – Откусить голову я не могу, это мерзко и не гуманно. Драконы убивают только в бою. Гадрик не выползал из своей норы долгие годы, ты всё поняла верно».
«Подожди. А кто убивал невест все эти годы? Есть же испытание полем чистоты. Я думала, драконы и съедали».
