Особенность таких преданий в том, что они всегда привязаны к местности и объясняют появление тех или иных деталей ландшафта деятельность неких древних исполинов.
Такие предания имеются не только у славян.
«Есть легенды, в которых упоминается о враждебности горных жителей к христианству. Одним из примеров такой враждебности являются горы камней или обломков скал. Их можно видеть по всей Швеции. Утверждают, что горные жители бросали такие камни в некоторые церкви», – пишет Бенджамин Торп, собиратель фольклора германских народов.
Скандинавское же предание пересказывает А. Афанасьев: жили в Зеландии две сестры-великанки, Гримильд и Гвенильд. Гвенильде захотелось перенести несколько кусков Зеландии в Шонию (Сконе); одну глыбу она счастливо донесла в своем переднике, но когда вслед за тем потащила самый большой кусок, то посреди моря лопнула завязка передника и она уронила свою ношу; на том месте образовался остров Гвен. В Помернии рассказывают про великана с острова Рюген; однажды он захотел сделать плотину, чтобы ему было удобнее переходить с острова на берег; он привязал себе передник, наполнил его землей и пошел, но по пути в переднике показалась дыра, земля посыпалась, и выросли горы и острова. Одна девочка великаньего племени пыталась построить такой же мост на Рюген и понесла в переднике песок, но и с ней приключилась такая же история… Две сестры-великанки хотели построить для себя мост через пролив, одна тоже несла огромные камни в своем переднике, присела отдохнуть, но услышала гром Тора и пала мертвой от страха; камни рассыпались и до наших дней лежат огромными утесами.
Что касается славянского материала, то А. Афанасьев пишет:
«Воспоминания о великанских горах и камнях нечужды и русскому народу, так как основы подобных представлений коренились в мифах, вынесенных индоевропейскими народами из общей их прародины… В Смоленской губ. существует такой рассказ: в старое незапамятное время поднял великан огромный камень и подбросил его так высоко, что пока он летел на землю – успел вырасти еще больше, и когда упал – то разбился пополам; одна часть его продавила землю и образовала озеро…»
Примеры можно продолжать, но главное мы уже увидели. Существует множество преданий о великанских женщинах, которые ради каких-то своих целей несли камни в переднике, но не донесли, а камни эти, упав, выросли и лежат до сих пор. Буквально то же известно об Ольге: обломки скал, падающие из передника датских великанш, подобны камню, выпавшему из подола или платка княгини Ольги близ реки Великой. И она, таким образом, встает в один ряд с германскими великаншами, причем незаметно, чтобы она уступала им в росте…
Мотивы эти, разумеется, существовали задолго до Ольги – наверняка очень похожие предания о камнях и отмелях ходили в древнем селении у порогов еще в те времена, когда до рождения самой знаменитой его «гражданки» оставалась еще тысяча лет – ведь камни эти уже были. Но после того как Ольга прославилась, предание отдало эти сюжеты ей. И это очень важно – мы видим, что в глазах местной традиции Ольга занимает ни много ни мало как место великанши, чьими трудами земля была создана такой, какая она есть… Представительницы старшей расы, что населяла землю до людей.
* * *
Архетипический образ «мудрой матери-правительницы» в древних преданиях славян встречается не раз. Но ни одна из них не может сравниться с Ольгой масштабом: даже Либуше, самая знаменитая ее предшественница, принадлежит языческой эпохе, в то время как Ольга объединяет собой языческую эпоху с христианской и несет на себя священность и святость той и другой.
«Праматерь», как называл княгиня Ольгу Канон Кирилла Туровского. «Матерь князей русских». Священный сосуд, избранный самим богом для того, чтобы нести Его имя по Руси. Заря перед рассветом, луна в ночи. Великанша, создававшая землю своими мощными руками. Царь-Девица, на лодке подплывающая к берегу из туманной дали, чтобы встретить своего царевича. Царица Савская, из самой Эфиопии явившаяся на встречу с мудрым царем. Богиня в соколином оперении, жрица-валькирия, брак с которой означает смерть; подносящая кровавое вино сватам и кладущая гостей почивать в сырую землю вечным сном. Отважная воительница, непримиримая мстительница, гордая княгиня, для которой независимость и равенство важнее чести считаться «дщерью» царя царей. Имя ее вместило в себя столько образов, что они заполняют собой небо, землю и воды. Юная невеста, желанная жена, мудрая бабка – это все она, и все – одновременно, будто три норны, прядущие нити людских судеб, сливаются в одно лицо и вновь расходятся. Языческая водительница в смерть и подательница вечной жизни во Христе. Пчела, голубица с серебряными крыльями, горлица. Она вобрала в себя все образы, какие способна вместить женщина. Ольга – поистине основа русского мифа и мать русского мира, в равной мере и христианской его части, и предшествующих культурных эпох. Нет на Руси исторического образа, в котором полнее воплотилась бы древняя богиня, Великая Мать. Нет картины или памятника, способного отразить все ее величие. И потому лучший памятник ей – сам многоликий и неувядающий Миф, плодящий новые тысячи и миллионы ее отражений.
Заключение
Аки дѣньница пред солнцем и аки заря предъ свѣтомъ…
Дмитрий Ростовский написал яркий панегирик княгине Ольге: именно он, живший на своеобразном рубеже между традиционно-коллективной и индивидуально-авторской литературой, наиболее полно отразил в жизнеописании Ольги традиционные черты ее образа и придал им наибольшую полноту.
«И управляла княгиня Ольга подвластными ей областями Русской земли не как женщина, но как сильный и разумный муж, твердо держа в своих руках власть и мужественно обороняясь от врагов. И была она для последних страшна, своими же людьми любима, как правительница милостивая и благочестивая, как судия праведный и никого не обидящий, налагающий наказание с милосердием, – и награждающий добрых; она внушала злым страх, воздавая каждому соразмерно достоинству его поступков; во всех делах управления она обнаруживала дальновидность и мудрость. При этом Ольга, милосердная по душе, была щедродательна к нищим, убогим и малоимущим; до ее средца скоро доходили справедливые просьбы, и она быстро их исполняла. Все дела ее, несмотря на ее пребывание в язычестве, были угодны Богу, как достойные благодати христианской».
Знаменитое властолюбие Ольги, несовместимое с христианскими чувствами, Дмитрий Ростовский решительно отрицает:
«Она не хотела выходить вторично замуж, но пребывала в чистом вдовстве, соблюдая сыну своему до возраста его княжескую власть. Когда же последний возмужал, она передала ему все дела правлении, а сама, устранившись от молвы и попечений, жила вне забот управления, предаваясь делам благотворения».
Бесконечный список добродетелей, всевозможные совершенства ума, души и тела – вот какой образ Ольги оставила нам древнерусская литературная традиция.
Представьте себе, что во время Великой Отечественной войны во главе нашего государства стояла молодая Валентина Терешкова, а после победы преобразовала управление экономикой, через десять лет после этого первой женщиной в мире слетала в космос, установила там контакт с инопланетянами и стала получать полезные для жизни технологии, меняющие нашу жизнь. Она одной из первых научилась после смерти попадать не в пустоту, а в прекрасный иной мир, где каждый будет бесконечно счастлив; пока это доступно не всем, но благодаря ей все больше и больше людей встает на этот путь…
