Да, Белинда видела такое.
– Так вот, эта кость была не просто сломана, а сдвинута,и мне не хватило опыта, чтобы ее выправить. Я надеялся и молился, чтобы она встала на место, когда будет заживать,хотя в глубине души понимал: потребуется чудо, чтобы кость выровнялась сама по себе.
Люк глубоко вздохнул. Его глаза были печальны.
– В общем, на этот раз чуда не произошло, – просто сказал он.
– Ты думаешь, в городской клинике смогут исправить ее?
– Уверен, что смогут. Там целая команда докторов и современное оборудование. Я знаю, что они способны помочь нашему мальчику. Во время учебы я стал свидетелем того, как врач проводил такую процедуру. Я глазам своим не поверил,когда увидел результат.
– Это... очень больно? – спросила Белинда.
– Конечно, больно. Это же перелом в конце концов. И хирургическая операция. Но у них есть хорошие обезболивающие средства. Они помогают избавиться от неприятных ощущений. А главное – пациент снова здоров. По!моему,если у Эйба снова будет нормальная рука, то стоит сделать операцию.
Белинда считала, что Люк рассуждает разумно. Если бы это был его сын, он пошел бы на все, чтобы вернуть ему целое и здоровое тело. Но Эйб не его сын. А Арни никогда не согласится смотреть на то, как страдает мальчик. Он с отвращением отметет подобную возможность. Арни сложно принять решение, которое приведет к тому, что кому!то придется причинить боль, особенно если это его родной сын. Даже в том случае, если цель – вернуть утраченное здоровье.
– А что произойдет, если мы ничего не сделаем? – спросила Белинда.
Люк покачал головой:
– Положение будет ухудшаться. Возможно, со временем Эйб вообще перестанет пользоваться поврежденной рукой.
Или, например, она не будет расти вместе с телом. Или даже усохнет. В лучшем случае локоть останется жестким и перестанет сгибаться. Проще говоря, мальчик останется калекой.
Белинда поежилась. Она вспомнила, как несколько лет назад видела такого мальчика. Она ездила в другой город с родителями, и они катались по улице в открытой коляске,а потом почему!то остановились. Белинда оглядывалась по сторонам, пока лошади беспокойно переступали с ноги на ногу и закидывали головы вверх.
Сначала она с удовольствием смотрела на витрины соседних магазинов и любовалась людьми в разноцветной одежде, которые ходили по тротуару. Затем она увидела мальчика на углу улицы. Он продавал газеты. Он высоко поднимал их одной рукой и выкрикивал заголовки, чтобы прохожие покупали последние выпуски. Но Белинда обратила внимание на другую руку, вывернутую в сторону под странным углом. Она была очень маленькой, а пальцы скрючены. Она пришла в ужас от увиденного и не могла понять, почему рука так выглядит. Белинда была еще ребенком, но и тогда ее нежное, доброе сердце затрепетало. Она подергала отца за рукав и, показав пальцем на мальчика, спросила, что с ним приключилось.
В глазах отца появилось беспокойство. Он осторожно отвел ее пальцы и обернулся, чтобы посмотреть ей в глаза.
– Он калека, Белинда, – мягко ответил он. – Я не знаю,как это случилось и почему, но его рука была повреждена.
Так же, как моя нога, – и он похлопал по деревянному протезу.
Белинда, широко раскрыв глаза, смотрела на отца. Она так привыкла к его увечью, что и не вспоминала о нем.
В этот момент из!за угла вышли трое мальчишек. Белинда увидела, что они остановились рядом с мальчиком!калекой. «Наверное, они хотят ему помочь», – подумала она.
Но они стали пританцовывать рядом с ним и выкрикивать:
«Когти, когти!» и «Кривая рука!», а потом вырывать у него газеты и бросать их на землю. Кларк тоже это увидел, и не успела Белинда понять, что происходит, как он выпрыгнул из коляски. Увидев, что он идет, хулиганы повернулись и убежали.
Несколько минут Кларк помогал молодому парню собрать газеты и сложить их в стопку. Потом Белинда увидела, что он сунул ему банкноту, взял газету и, поджав губы, вернулся к семье. Его глаза были полны гнева.
Белинда залилась слезами, и Кларк привлек ее к себе,в то время как Марти искала в сумочке чистый носовой платок. Она тоже негодовала из!за несправедливости.
– Почему... почему они это сделали? Почему они такие злые? – дрожащим голосом спрашивала Белинда.
Кларк покачал головой.
– Не знаю, малышка. Не знаю, – успокаивал он ее. – В нашем мире много зла. Так не должно быть... но так есть.
Поэтому важно, чтобы мы, дети Божьи, не добавляли ничего к страданиям Его созданий. Он хочет, чтобы мы любили, помогали, лечили. И когда мы делаем это, нам нужно быть особенно осторожными. Нам нельзя ранить окружающих или причинять им боль.
И все!таки Белинда не понимала, почему мальчишки издевались и дразнили калеку, и не могла забыть этой сцены.
Из!за этого происшествия она несколько раз видела кошмарные сны и просыпалась в слезах. Тогда Марти приходила к ее постели и успокаивала. А сейчас... сейчас маленький Эйб обречен стать калекой. Белинда понимала беспокойство Люка. Конечно... конечно, надо что!то с этим делать... Есть же какой!то способ убедить Арни– По!моему, у нас нет выбора, – твердо заявила она. – Мы должны рассказать маме и папе. Только они способны вразумить Арни.
Белинда положила стерилизованные инструменты на чистую марлю и отнесла в кабинет.
– Но Арни разозлится... это уж точно, – задумчиво произнес Люк.
Белинда кивнула:
– Да, некоторое время он будет злиться. Но в конце концов поймет, что мы поступили правильно. Я уверена... уверена:
когда маленький Эйб выздоровеет, то поблагодарит нас за настойчивость.
Белинда села на стул рядом с Люком и на несколько минут глубоко задумалась.
– Ужасно превратиться в калеку, если это произошло по оплошности, – грустно закончила она.
Люк положил карандаш на бумагу перед собой. Он покачал головой и снова глубоко вздохнул.
– Может, ты и права, – устало произнес он. – Наверное,мне нельзя умывать руки. Если бы только нашелся способ сделать это, не причинив Арни сильной боли«Странно, – подумала Белинда, – несчастный случай произошел с Эйбом, рука искалечена у него, но больше всех страдает Арни».
– Сейчас слишком холодно, чтобы ехать верхом, – сказал Люк в пятницу, когда они проводили последнего пациента. – Я запрягу лошадей и отвезу тебя домой.
Белинда не стала возражать. В коляске было ненамного теплее, но если она оседлает Коппера, то, когда приедет на ферму, ноги и руки онемеют, а щеки будет покалывать от холода. Кроме того, если Люк ее отвезет, он сможет поговорить с Марти и Кларком, а она была убеждена, что это обязательно нужно сделать. Большую часть пути они ехали молча. Они оба устали и уже обсудили главное, что было на уме. Кроме того, они не чувствовали неловкости от молчания. Время от времени брат и сестра обменивались короткими замечаниями, а потом опять замолкали. Марти встречала их у двери.
