– Пожалуйста, не нужно готовить для меня ужин, – сказала она; от горя губы ее не слушались. – Я совершенно неголодна.
Он кивнул и молча ушел. Белинда тихо поднялась по лестнице в свою комнату. Чуть позже в ее дверь постучали. Белинда беспокойно повернулась, сидя в кресле у окна. «Комуя понадобилась? – удивилась она. – И зачем? Вряд ли комуто пришла идея навестить меня в такой печальный день».
Она крикнула: «Входите-» – и быстро утерла мокрые от слезщеки. Там стоял чопорный Виндзор. Но сейчас выражениеего лица смягчилось.
– Я принес вам чай, мисс, – объяснил он и вошел в комнату, чтобы поставить поднос на низкий столик.
Белинда пошевелилась и пробормотала слова благодарности. Виндзор выпрямился и – впервые за долгие годы –нарушил кодекс приличий, проникновенно заговорив с человеком, которому прислуживал:
– Она любила вас, мисс, словно вы были ее плотью и кровью. Она часто говорила мне об этом. И... я знаю, вы тожелюбили ее, мисс. Мы все ее любили. – Он, кажется, колебался: – Но... она бы не хотела, чтобы вы так сильно горевали. Были столь безутешны. Она ушла так, как мечтала уйти.
Тихо и быстро. Без боли и суеты. В своей постели. Вы должны порадоваться тому, что она сохранила благородство дажев смерти, мисс. Даже в смерти.
Виндзор опять замолчал. Теперь Белинда внимательно егослушала.
– И еще кое-что, мисс, – мягко добавил он. – Она былаготова к встрече с Господом. Если бы это случилось раньше,пусть всего на несколько недель, она бы не была готова. Мывсе должны сказать вам спасибо за это, мисс... И я благодарен вам всем сердцем.
Виндзор поклонился и вышел из комнаты, прежде чем Белинда успела ответить.
Мало-помалу она приходила в себя. Белинде не нужно быломного думать о домашних делах, потому что все словно устраивалось само собой. Она мало понимала в том, как правильно вести хозяйство в большом доме, и радовалась, чтослуги принимали решения самостоятельно. «Как же мнебыть?» – постоянно спрашивала она себя. Она предполагала, что слуги тоже задаются подобным вопросом. Они будут находиться на прежних местах, пока не огласят волюпокойной. Но после этого все они лишатся места. Когда Белинда вновь была способна думать разумно, она села на скамейку рядом с розовой клумбой Томаса и попыталась здравооценить ситуацию.
«Тетя Вирджи умерла, – начала она, – и у меня большенет причин здесь оставаться». Она подняла с травы лепесток и прижала его к губам. Ей в голову пришла новая идея,и она удивилась, почему сразу не подумала об этом. «Разумеется, я вернусь домой, – решила она, – в родные края». Этотплан обрадовал ее. Но затем появилась неприятная мысль:
«Но мне там больше не место. Когда я гостила у родителей, у меня было такое чувство, будто все чужое. Я привыкла к другой жизни – к изысканности, к большому дому,красивым вещам». Белинда откровенно призналась себев этом, и ей стало не по себе.
– Но я не хочу быть такой- – громко произнесла она. –С чего я взяла, что меня будут холить и баловать до концадней?
Она продолжала размышлять: «Вряд ли эту мысль подсказал мне Бог. Я приехала сюда, чтобы помочь пожилойледи, которая нуждалась в услугах медсестры. Я выполняласвой долг. Она умерла, и во мне здесь больше не нуждаются.
Уверена... уверена, Бог не допустит, чтобы я свернуласькалачиком в мягком кресле и забыла обо всем на свете».
Белинда была уверена, что Бог определил для нее что-то другое. Он найдет дело, которым она сможет заняться. «Я вернусь домой, – решительно сказала она. – Слуги присмотрятза домом и без меня. Я еду домой».
Белинда еще не придумала, чем она там займется. Но онабыстро разрешила этот вопрос. «Надо попросить Люка найти мне новое место, – размышляла она. – Может, дом сталдля меня чужим, но я постараюсь не забывать о своих корнях. Я найду куда приложить силы. Да, мне потребуетсявремя, чтобы определиться, но я сделаю это с Божьей помощью». Приняв решение, Белинда встала, чтобы перейтииз сада в дом. Ее охватило приятное спокойствие. Что ж, покрайней мере, сейчас она знает, как поступить. Она вернется домой, к семье и друзьям, и найдет способ служить Господу в родном городке.
Белинда не рассказала о своем плане слугам. Ей и так былочем заняться. Нужно рассортировать и упаковать вещи, купить билет на поезд и написать Люку. «Возможно... возможно, – думала она, – он найдет занятие для слегкаобленившейся медсестры». Она подумала, что ей потребуется время, чтобы войти в обычную колею и работать весь деньнапролет: «Но я привыкну. Я молодая и сильная. Я вполнемогу работать в какойнибудь клинике».
Роскошные шелковые и атласные платья ей, конечно, ни кчему. В родном городке они ей не пригодятся. Люди решат,что она сошла с ума, если она будет так одеваться. Белиндане хотела возводить стену между собой и другими жителямигородка. «Я найду способ правильно распорядиться нарядами», – решила она. Но прежде всего нужно написать письмо.
Белинда села за маленький рабочий стол и достала письменные принадлежности. Только она опустила перо в чернила,как в дверь постучали. Белинда крикнула: «Входите», – и Эллашагнула в комнату.
– Виндзор попросил меня привести вас, мисс, – извинилась горничная. – Адвокат желает видеть вас в библиотеке.
Виндзор готовит чай.
Белинда, нахмурившись, вышла из комнаты и направилась в библиотеку. Она полагала, что душеприказчик собирается каким-то образом распорядиться имуществомпокойной миссис Стаффорд-Смит. «Но какое я имею к этому отношение? Может, у них есть вопросы, связанные с еекончиной? Ведь я в конце концов была ее медсестрой, хотяотсутствовала в момент наступления смерти». И все жеБелинда подумала, что подобные вопросы было бы логичнозадать их врачу. Спускаясь по лестнице, она нервно разгладила платье.
Адвокат миссис Стаффорд-Смит сидел за большим дубовым столом в библиотеке. Казалось, он чувствовал себя тамочень уютно. Белинда не раз видела его в доме. Когда онавошла в комнату, он поднялся и махнул, указывая на стул перед ним. Затем он повернулся к другому джентльмену, который сидел в кресле у камина.
– Мистер Браун – понятой, – объяснил он.
Белинда недоумевала. Она молча села и стала ждать, когдамистер Далгарди объяснит, зачем ее вызвал. Тот откашлялсяи побарабанил пальцами по столу. Затем взглянул на Белинду поверх дужки очков и опять прочистил горло.
– У нас завещание, – сказал он без выражения. – Пораввести его в силу.
Белинда кивнула, вновь удивившись, причем здесь она. И тогда джентльмен стал заунывным, монотонным голосом зачитывать юридические словечки и длинные, странные термины. «Зачем он это читает? – изумлялась она. – Все равно я ничегов этом не понимаю, и завещание не имеет ко мне никакого отношения». Виндзор принес чай, и адвокат прервал чтение. Белинда разлила его по чашкам, и мистер Далгарди продолжил.
Наконец она начала прозревать. Миссис СтаффордСмит оставила щедрое наследство Францу и Пьеру. Адвокат уверил Белинду, что сам утрясет все дела, и она, широкораскрыв глаза, посмотрела на него. Все слуги также получили кое-какие вещи и содержание, которое поможет им нестрашиться того, что ожидает их в будущем. Что ж, это справедливо. Белинда была уверена, что миссис Стаффорд-Смитне оставит домашних обездоленными. Мужчина продолжалчитать: «А мисс Белинде Дэвис, моей верной сиделке и дорогой подруге, я завещаю все оставшееся имущество...»
