— Ну, а как наш малыш? — Вилли подошел к сыну и взял его на руки.
— Он у нас молодец! — похвалила мама.
— Лука больше не ест?
— Немного. В основном мы добавляем зелень в то, что варим и тушим.
— Мисси, по-моему, наш сын подрос. — Прижав к себе малыша, Вилли поцеловал его в мягкие завитки волос. — У меня, дорогой мой малыш, есть для тебя сюрприз. И он совсем не такой беспокойный, как эти мамины цыплята.
— Цыплята! — пронзительно закричала Мисси. — Где мои цыплята?!
— Еще в фургоне. Работники делают сейчас для них загон. Ну и беспокойное же хозяйство, эти цыплята!
— Сколько их? — Мисси прыгала от радости, как девчонка.
— Пара петушков и одиннадцать курочек. Я с трудом их добыл. Люди, Мисси, почему-то считают, что у них есть более важные дела, чем возиться с цыплятами.
Но Мисси было не до шуток — она стрелой полетела на улицу, к своим пушистым комочкам. Следом за ней из дома вышел и Вилли с Натаном на руках.
Мужчины как раз заканчивали прикреплять маленькими гвоздями металлическую сетку к столбцам, ограждавшим место для цыплят. Генри навешивал дверку, которую только что смастерили. Работники переглядывались и недовольно пожимали плечами: вот еще «коров» прибыло. Вообще-то они привыкли заниматься более серьезными делами, чем устанавливать загоны для кур.
Вилли отдал Натана матери и пошел выпускать цыплят в загон. Цыплята пищали, беспокойно хлопали крыльями, очевидно не оценивая той свободы, которую им предоставили после долгой дороги в тесной клети. Выглядели они не очень привлекательно, совсем не были похожи на гордых, напыщенных курочек Марти. Ходя вокруг загона, Мисси жадно рассматривала пополнение в своем хозяйстве. В глазах ее стояло бесконечное удивление: «Неужели эти заморыши будут когда-нибудь нести яйца для обеденного стола?» Один цыпленок так и остался лежать в клети, став жертвой либо страшной жары в пути, либо какой-то болезни.
— Я уберу его, пока мухи не налетели, — увидев мертвого цыпленка, сказал Вилли. — А вообще, надо их всех продезинфицировать, прежде чем запускать в курятник. Не то занесут еще в хозяйство какую-нибудь заразу.
Мисси в душе посмеялась над мужем, но спорить не стала. Ее золотые цыплятки перенесут и это.
— Ну вот, это последнее, что я сделаю для твоих цыплят, а дальше они поступают в твое распоряжение. По правде говоря, никогда не испытывал особой нежности к цыплятам, — подытожил свою миссию Вилли.
Бедняжка Вилли! Мисси понимала, какой нелегкой была для него эта цыплячья история. Она смотрела на мужа, и любовь переполняла ее сердце, из глубины которого выплеснулись самые простые и самые дорогие слова:
— Вилли, я люблю тебя. Очень люблю.
— В таком случае, миссис Ла Хэй, — широко улыбнулся Вилли жене, — я всегда буду рад вашим цыплятам.
Обещанный Натану сюрприз оказался очаровательным щенком. Малыш пухленькими ручками сразу потянулся к щенку, стараясь погладить его, а тот принялся ласково облизывать ребенка.
— Хорошо, что мне пришла в голову мысль взять в дом собаку. — Вилли, стоя рядом, по-хозяйски разглядывал щенка. — Когда этот щенок превратится в огромного пса, будет кому охранять твоих цыплят от койотов. И вообще, скоро здесь построят железную дорогу, неизвестно, какой народ понаедет. Всегда спокойнее, когда во дворе надежный сторож.
Мисси молча слушала мужа. Устремив взор ему за спину, где лежали необъятные просторы прерий, она не могла не улыбаться мечтам Вилли о кипящей, полной событиями жизни, о грядущей многолюдности этого пустынного края. Неожиданно Мисси вспомнила, что не рассказала мужу о своей новости.
— Вилли! — вскрикнула она. — Чуть не забыла! У меня ведь тут была гостья, честное слово. Хотя временами уже кажется, что это мне все приснилось. Как мне хочется, чтобы она снова пришла. Нам было хорошо вместе, Вилли. Мы с ней и помолились здесь.
— Откуда она взялась?
— Не знаю.
— Так ты не спросила?
Мисси засмеялась:
— Я спрашивала. Я вообще ее о многом спрашивала, и она отвечала, да только я не могла понять ее языка… И тогда мы просто пили чай и играли с Натаном.
Вилли недоумевал:
— Какой странный визит.
— Что тут странного? Она не знает английского, а я не понимаю ее языка.
— Да, любопытно. И вы молились вместе?
— Ну да.
— Но ты ведь не понимала слов, которые она говорила?
— Да, слов я не понимала, но в целом все было ясно, Вилли. Она очень милая, вот в чем дело. И совсем юная. Я так часто вспоминаю нашу встречу. Скорей бы она пришла снова. Мы бы опять попили чаю, поиграли б с Натаном, помолились вместе. У нас много общего.
Глубоко задумавшись, Вилли молчал некоторое время. Потом подошел к жене и заглянул ей глубоко в глаза.
— Дорогая, теперь только я понял, как тебе было одиноко. Я все время занят делами: ранчо, скот — и никогда мне в голову не приходило, что ты, может быть, скучаешь по женскому обществу. Конечно, Мисси, я должен был взять тебя с собой в город, ты бы повидалась с подругами, поболтала с ними, сходила в гости. Я не думал о том, чем ты живешь внутри себя, Мисси, а ты… Ты никогда не жаловалась, и чем дальше, тем больше я совершал нелепых ошибок. В твоем нынешнем окружении лишь унылые ковбои, думающий только о работе муж да младенец, который еще не умеет разговаривать. Но ты, дорогая, ни разу не пожаловалась. Спасибо тебе за это. И знай, я тебя очень-очень люблю.
Долгое время они стояли, обнявшись, пока не заметили, что Натан со своим новым товарищем слишком расшалился и уже забрался в грязь.
Глава двадцать вторая. Послеобеденный чай
На следующее утро, пока Натан спал, Мисси пошла к ручью за водой для своих цыплят. Она приняла твердое решение как можно скорее иметь возможность готовить на завтрак яйца.
День собирался быть жарким. «Сегодня, наверное, даже в нашем домике будет душно, — решила Мисси. — В самую жару отнесу Натана в тень кустарника, что растет у ручья».
Беззаботно напевая что-то себе под нос, Мисси шла быстро, легким пружинистым шагом и раскачивала на ходу пустыми ведрами. На сердце у нее было легко. Вилли наконец-то дома. Привез хорошие новости от друзей. Скоро она и ее семья будут радоваться тем вкусным разнообразным блюдам на столе, к которым она привыкла с детства. Теперь в доме есть молоко, появились цыплята, и ее огород процветает изобилием.
Мисси шла, вспоминая строчки из полученных писем. До чего жалко бедную жену пастора! А миссис Тейлорсон! Вот истинный друг. Кроме всех теплых слов, адресованных Мисси и ее малышу, она не забыла прислать Натану еще и крошечные ботиночки. Судя по тому, как быстро растет мальчик, они ему наверняка скоро понадобятся. Кэти в письме много рассказывала о своем муже. «Похоже, для Кэти он олицетворяет собой сразу и Самсона, и Соломона, и апостола Иоанна», — улыбнулась Мисси. Письмо Мелинды совсем другое. Мисси перечитывала его много раз. Еще бы! Мелинда — ее будущая соседка. Скорее бы это произошло! Зима в домике из дерна покажется не такой ужасной, если рядом будет подруга. Мелинда писала о городских новостях, о работе в школе, о церкви. Боль от потери мужа, по ее словам, постепенно утихает, хотя она по-прежнему частенько плачет. Мелинда очень хвалила Генри, говорила о его чуткости, заботливости и преданности, называла его мужественным. «Да, — подумала Мисси, — Генри прекрасный муж для такой женщины, как Мелинда».
