– Я подумала, что тебе нужно помочь, – решительно заявила она.
– Правда? – Да... я так думаю, – ответила девочка и вновь сглотнула.
– Ты бы мне пригодилась... очень... но я не хочу...
– Что мне делать? – быстро спросила Белинда.
– Найди лампу. Мне нужно больше света.
Люк не смотрел на сестру; все его внимание было сосредоточено на раненом молодом человеке. Белинда опять сглотнула и выбежала из комнаты. Нельзя терять времени. Люку нужна лампа. Ему нужна помощница. Женщина стояла на кухне, прислонившись к стене. От рыданий ее тело сотрясалось. Белинде хотелось ее утешить, но момент неподходящий:
– Нам нужна лампа, – твердо сказала она.
Женщина не сдвинулась с места. Белинда оглядела кухню.
На полке рядом с плитой стояла лампа. Она сняла ее и потрясла, чтобы проверить, есть ли там керосин. Убедившись, что его достаточно, девочка быстро поднесла к лампе горящую спичку, зажгла ее и поспешила в спальню.
Мальчик, лежавший на кровати, больше не кричал. Люк рассматривал вовсе не сломанную ногу. Но и рукой это нельзя было назвать. Она была так искромсана и разбита, что ее было сложно узнать. Конечности не было видно из-за крови и кусочков разорванной плоти и осколков кости. У Белинды свело желудок и кровь отхлынула от головы. На секунду ей показалось, что она свалится на пол. Она неловко протянула руку, чтобы опереться на спинку кровати, цепляясь за нее, словно утопающий за соломинку. Второй рукой она держала лампу. Постепенно Белинда пришла в себя. Комната перестала вращаться у нее перед глазами, но Белинда боялась, что ее стошнит. Тошнота обрушивалась на нее волнами. Но у Люка нет времени заниматься еще одним пациентом. Он нуждается в ее помощи. Она должна стараться изо всех сил. Молодой человек больше не сопротивлялся. К счастью, лекарство подействовало. Люк наклонился над кровавым месивом, которое некогда было рукой, и внимательно его осмотрел. Белинда старалась держать лампу прямо и не смотреть на кровать, но глаза упрямо возвращались к этому месту. Люк выпрямился и посмотрел на здорового мужчину, который по-прежнему держал сына, хотя в этом больше не было необходимости:
– Простите, сэр, – как можно мягче сказал Люк, – мне придется отнять руку, чтобы спасти ему жизнь.
Мужчина судорожно всхлипнул. Он прикрыл лицо огромной ладонью и заплакал, как ребенок. Он сжимал плечо парня, который лежал в кровати. Люк протянул руку ко второму мальчику, который все еще прижимал брата к кровати.
– Можешь идти, сынок, – тихо сказал он.
Малыш выбежал из комнаты. Они услышали, как входная дверь открылась и вновь захлопнулась. Белинда рассеянно подумала, что он забыл надеть пальто. На улице было намного холоднее, чем ей казалось по пути сюда.
– Мне понадобится много кипяченой воды и чистые салфетки, – сказал Люк мужчине. – Не беспокойтесь, больше он не будет метаться по кровати. Сейчас он не чувствует боли.
Мужчина вытер мокрое лицо порванным грязным рукавом и поспешил выполнить приказ Люка. Белинда, держа в руке лампу, подошла ближе. Люк осмотрел маленькую комнату и поношенное постельное белье, но пробормотал, обращаясь к Белинде, что он не может перевезти мальчика в городской кабинет:
– Мне нужна твоя помощь, Белинда. Как ты думаешь, справишься? Белинда кивнула. Внутри у нее все переворачивалось, но она приняла решение.
– Поставь лампу на маленький столик и придвинь его как можно ближе к кровати. У тебя должны быть свободны руки, чтобы помогать мне во время операции.
Белинда поставила лампу и приготовилась выполнять указания Люка. Она работала бок о бок с Люком, словно под гипнозом. Белинда помнила, что выполняла все его приказы.
Она передавала ему инструменты, придерживала то, что он просил, делала то, что он велел, но все время находилась в каком-то ступоре. В какой-то момент тело мальчика слегка зашевелилось, и Белинда дала ему вдохнуть хлороформ. Дрожащей рукой она поднесла к его лицу салфетку с химикатом.
Люк внимательно посмотрел на нее и сказал, когда салфетку убрать. Операция казалась бесконечной. К тому времени, когда Люк перевязал культю и промыл инструменты, Белинда чувствовала, что полностью лишилась сил: «А Люк?.. Вот он какой, ее брат. Доктор!» Тот устало прислонился к спинке кровати, и по его телу пробежала дрожь. Белинда никогда раньше не видела его в таком состоянии. Но это продолжалось недолго. Люк снова наклонился над пациентом, посмотрел на его зрачки и измерил пульс.
– Внимательно наблюдай за ним на тот случай, если что-то изменится, – велел он Белинде. – Мне нужно здесь убрать.
Сказав это, Люк завязал остатки раздробленной руки и окровавленные бинты, чтобы их вынести. Белинда позволила себе сесть на краешек кровати. Она впервые прямо посмотрела на пациента. Он был молод, не старше семнадцати-восемнадцати лет. У него страшно побледнело лицо. Она никогда не видела такой белой кожи. Дышал он очень тихо, но ровно. Белинда задумалась: «Как долго будет действо вать анестезия? Что он почувствует, когда очнется?»
Она знала, что ему будет ужасно больно. Он будет страдать несколько дней и даже недель. И он лишился руки.
Белинда представила, как ему будет страшно и горько.
Ужасно, что такое произошло с молодым парнем! Потерять руку, когда он еще только готовится к вступлению в мир взрослых людей...
Белинда вспомнила об отце. У него тоже нет ноги. Она знала, что папе было нелегко это пережить. Это произошло еще до ее рождения, но мама рассказала, как он страдал, когда ему отняли ногу. А ведь папа в то время был взрослым мужчиной, достаточно зрелым, чтобы принять случившееся.
Ему помогал Господь. Папа верит в Отца Небесного, и это позволило ему пережить горе. А что будет с молодым человеком, который лежит перед ней? Верит ли он в Бога? Белинда почему-то усомнилась в этом. Не отводя взгляда от бледного лица пациента, она начала шепотом молиться: «Господи! Я не знаю этого мальчика. Я не знаю, верит ли он в Тебя, но он будет в Тебе нуждаться, Господи. Ему нужна Твоя помощь, чтобы примириться с ужасным событием, которое про изошло в его жизни. Он нуждается в Тебе, чтобы Ты помог ему выздороветь».
Белинда, не задумываясь, протянула руку и убрала волосы с бледного влажного лба пациента. «Какого красивого цвета у него волосы – совсем как вороново крыло!» – подумала она. Его лицо было красивой формы с правильными пропорциями, нос ровный и недлинный. Вдруг Белинда поняла, что, несмотря на его бледность и ужасный вид, мальчик очень красив. Она застенчиво отдернула руку. Что она делает? Гладит по лицу незнакомого парня! Она покраснела. Вернулся Люк.
Он привел с собой родителей мальчика. Он внимательно посмотрел на лицо Белинды. Кажется, он был доволен тем, что увидел.
– Теперь можешь идти, – мягко произнес он, – я останусь с ним.
Женщина склонилась над сыном, судорожно всхлипывая.
Белинда тихо выскользнула из комнаты. Она не знала, куда ей идти. Ждать на улице? Слишком холодно. Но ей хотелось вдохнуть свежего воздуха, и потому Белинда схватила пальто Люка, завернулась в него и вышла из домика. В соседнем сарае лежали дрова. Она решила взять несколько поленьев и сварить кофе, если найдет зерна и кофейник. Она была уверена, что семье полезно немного отвлечься от произошедшей трагедии. Даже чашка кофе может стать небольшим утешением и отдыхом.
