Я поинтересовался, какие такие поступки он совершает. Он встал и начал расхаживать по комнате. Подошел и положил мне руку на плечо. Она была холодной. Он сказал: парень, тебе с этим не справиться. Я ответил, что могу справиться куда лучше, чем он думает. Он походил еще немного. Потом потребовал, чтобы я ушел. Я сказал ему, что не уйду, пока он не расскажет, а уж потом я подумаю, уходить мне или нет. Он сказал: жизнь не такая, какой я себе ее представляю. В ней нет никаких правил. Надо всегда поступать по-своему. Он сказал, что хочет изолировать меня от людей, к которым я обращаюсь за помощью. Если впредь я буду его слушаться и позволю ему помогать мне, мы снова станем друзьями. Он расхаживал с правой стороны от меня. Сказал, что не обидит моего ребенка. Я разозлился, вскочил и схватил его. Я заявил, что он мне не нравится. Потом толкнул его, и Стив оказался на свободе. Я бросился за ним, хотел было снова схватить, и вдруг он исчез. Я ощутил легкий прохладный ветерок, который постепенно становился теплым. Тут я проснулся. Это… к окошку подошел Ларри и сказал мне, что завтрак…
– И все это было очень реальным?
– Да, таким же… таким же реальным, как мои сны про папу.
– Что вы сами об этом думаете?
Бьянки немного помолчал.
– Я бы сказал, что встретился с врагом – с личностью, которая мне противостоит. Я… я уже говорил вам, что эта… этот человек из второй части сна, который я описал в утренних заметках… Мне кажется, судя по всему, и в первой части сна, и во второй ко мне приходил один и тот же человек, хотя во второй раз он был старше. И еще… только в первом сне у нас были хорошие отношения, а дальше началось жестокое противостояние.
Беседа, которую доктор Эллисон провел с Кеном Бьянки, была обычным делом в его практике; психиатр не раз слышал подобные вещи, когда наблюдал пациентов с расщеплением личности. Полученная информация лишь подтверждала диагноз. Но когда записи попали в руки лос-анджелесской полиции, детективы тут же заинтересовались именем и фамилией, которые упомянул Бьянки, – Стив Уокер. Как известно, большинство людей берут вымышленные имена из реальной жизни и собственного опыта. Многие используют имена членов семьи или вариации собственного имени. Если «Стив Уокер» окажется реальным человеком, имеющим какое-либо отношение к жизни Кена Бьянки, тогда в глазах сыщиков подозреваемый превратится в симулянта и будет не бедолагой, страдающим диссоциативным расстройством личности, а чрезвычайно умным и уверенным в себе преступником. Полиция еще ранее заподозрила, что Бьянки изучал истерическую диссоциацию, или расщепление личности, по имевшимся у него книгам по психологии, а затем разыграл спектакль, пытаясь убедить окружающих, что в убийствах повинен недуг.
Прошло несколько недель, прежде чем детективы сумели добыть доказательства, опровергающие выводы доктора Эллисона. Прорывом стало обнаружение настоящего Стива Уокера. Это был молодой магистр психологии, который работал на Фермерском рынке, поскольку не сумел найти работу по специальности. Уокер откликнулся на поданное Кеном Бьянки объявление в газете: «Требуются психологи для работы в клинике».
Детективы сумели по кусочкам собрать всю историю: Бьянки выдал себя за врача, набирающего персонал для работы в клинике. Одно из заявлений поступило от Стива Уокера, психолога по образованию. К резюме прилагалась копия диплома колледжа, где было достаточно данных, чтобы Бьянки смог обратиться в это учебное заведение, выдав себя за Стива Уокера.
Согласно материалам следствия, руководству колледжа Кен сообщил, что он («Стив Уокер») выжил после ужасного пожара. Ему удалось выбраться из дома целым и невредимым, но, к несчастью, диплом сгорел. Бьянки запросил дубликат, но без имени и фамилии. Поскольку оригиналу все равно присвоены уникальные данные, объяснил он, ему бы хотелось, чтобы «копию» заполнил профессиональный каллиграф. Эта просьба отнюдь не являлась из ряда вон выходящей: выпускники часто запрашивали дубликаты дипломов – как правило, их вешали на стену в кабинете. Поэтому желание заполнить документ каллиграфическим почерком не выглядело странным. Дубликат выслали без вопросов.
Вписав в диплом собственное имя, Бьянки повесил его в кабинете своей консультационной службы.
По мнению следователей, эти факты опровергали историю, которую Бьянки изложил Эллисону. Еще одним доказательством могли служить заглавия книг по психологии, найденных в беллингхемском доме Бьянки: «Справочник по общей психологии», «Психоанализ и поведенческая психотерапия», «Современная клиническая психология», «Диагностическое психологическое тестирование», «Лечение шизофрении у молодых мужчин» и другие.
Впрочем, многим не верилось, что Бьянки мог «разыграть» расщепление личности благодаря изучению книг. Ни один даже самый талантливый актер не сумел бы двадцать четыре часа в сутки притворяться, что у него диссоциативное расстройство. Реакции Бьянки на различные стрессовые ситуации за последние несколько лет фиксировались со всей возможной полнотой, и крайне неправдоподобно, чтобы человек с неизменным успехом вводил в заблуждение окружающих на протяжении столь долгого срока.
У экспертов-психологов, беседовавших с Бьянки, нашлись и свои сомнения. Доктор Уоткинс, выступавший автором раздела одной из вышеупомянутых книг по психологии, считал, что Бьянки не понимает сути текста. Более того, коэффициент интеллекта (IQ) у Бьянки составлял примерно 116 – то есть выше среднего. Согласно исследованию, проведенному среди студентов-психологов, этот показатель значительно ниже, чем минимально необходимый для успешного освоения курса психологии на уровне колледжа.
Вероятно, более всего дискредитировали версию «притворства по учебникам» показания Келли Бойд о читательских привычках ее гражданского мужа. Она сообщила, что на протяжении всего времени их совместной жизни он ни разу не держал в руках книжки. Келли считала, что книги по психологии – это его старые учебники, по которым он занимался еще до знакомства с ней. Впрочем, поскольку убийства в Лос-Анджелесе начали происходить, когда Бьянки уже жил вместе с Бойд, логично предположить, что Кен изучил бы эти книги еще до подготовки к убийствам, если заранее собирался создать себе алиби посредством симуляции душевного расстройства или расщепления личности.
Многие репортеры считали, что версию еще значительнее дискредитирует книга о шизофрении – недугу, который часто называют раздвоением личности. На самом деле шизофрения вызвана химическим дисбалансом, заставляющим больного неадекватно реагировать в различных обстоятельствах. Шизофреник слышит голоса, но он скорее допустит, что они исходят с Марса, а не звучат в его собственной голове; бывают и другие проявления болезни. Часто симптомы исчезают после применения лекарственной терапии, способной компенсировать нарушенный химический баланс в организме. Поведение Бьянки резко отличалось от симптомов шизофрении, описанных в вышеупомянутой книге. Однако репортеры, как и многие другие, попросту перепутали шизофрению с расщеплением личности.
Проводя беседу с Бьянки, Ральф Эллисон ничего не знал про Стива Уокера. Он не думал ни о расследовании, ни о его перспективах. Психиатр сочувствовал сидящему перед ним молодому человеку с тяжелым душевным расстройством. Он хотел дать Кену Бьянки шанс на нормальную жизнь, даже если он проведет оставшиеся годы за решеткой. В результате врач предпринял терапевтические меры, из-за которых перед другими специалистами впоследствии представал совсем не тот человек, каким Бьянки был при аресте. Душевное состояние Кена стало совершенно иным, соответственно чему менялись и диагнозы, которые ставили ему после Эллисона.
