Д ж о н с т о н: Давайте поговорим о писательском ремесле в Лос-Анджелесе. Как можно добиться известности в этой сфере?
К о м п т о н: Ну, у писателей есть поговорка: дурной славы не бывает. Слава – это всегда хорошо. Не существует плохих рецензий, главное – попасть в газету. Так и зарабатывают деньги; так добиваются известности. Так получают признание. Это один из способов постижения ремесла.
Д ж о н с т о н: Ладно, спасибо. У меня вопросов больше нет.
Дальше пришла очередь обвинителя.
М а к э к р а н: Вы ежедневно встречались с Кеннетом Бьянки?
К о м п т о н: Да, сэр.
М а к э к р а н: Вы говорили многим людям, в том числе журналисту из «Беллингхем гералд», что любите Кеннета Бьянки и ради него даже готовы сесть в тюрьму. Верно?
К о м п т о н: Ну да, но это говорилось в определенном контексте.
М а к э к р а н: Но вы не отрицаете своего утверждения.
Ко м п т о н: Это было сказано с умыслом.
М а к э к р а н: …То есть цель состояла не в том, чтобы доказать невиновность Кеннета Бьянки в лос-анджелесских удушениях?
К о м п т о н: Нет, сэр.
М а к э к р а н: Вы не считали, что, если здесь обнаружат задушенное тело, а почерк будет тот же, что в преступлениях, за которые осудили Кеннета Бьянки, его признают невиновным в тех убийствах?
К о м п т о н: Сэр, я не предвидела, что тело обнаружат.
В свидетельских показаниях Вероники фигурировали сведения о том, что она навещала Кена Бьянки в тюрьме и брала у него интервью для рассказа, который писала. Она настаивала на том, что также беседовала с детективами по расследованию убийств, назвав некоторые имена, например Эда Хендерсона, входившего в оперативную следственную группу по Душителю.
– Будучи неизвестным автором, я мечтала о славе, – объясняла Комптон. – Ради нее я ухватилась за самое сенсационное уголовное дело, потому что недавно написала пьесу об убийстве, которую считаю очень яркой и динамичной. Мне хотелось ее продать.
Я сочла, что наилучший способ – привлечь людей из «убойного», устроить большой скандал, а потом сказать: «Знаете, на самом деле людей душил не убийца, разгуливающий на свободе. Просто одна писательница сделала глупость».
На другом заседании Вероника призналась, что никогда не любила Кена Бьянки. Все это было затеяно ею ради славы. Она кричала обвинителю:
– Я пыталась вам втолковать, ребята, что невиновна, но вы мне не поверили! Идея была в том, чтобы воспользоваться ситуацией… Я подумала: какого черта! Играть – так играть до конца.
Во время суда нападкам подвергалась и Ким Брид, несостоявшаяся жертва. Помимо прочего, Вероника утверждала, что Брид снабжали кокаином, чтобы та рассказала полиции, будто два человека, похожих на Бьянки с Буоно, пытались задушить ее в мотеле. Но когда Комптон затянула на горле Ким петлю, используя узел, которому научил ее Кен, Брид спьяну не сообразила, что Вероника лишь хочет оставить на шее следы веревки, которые не исчезли бы до прибытия полиции. В конце концов подсудимая сообщила, что планировала три похожих нападения: в Беллингхеме, Орегоне и Техасе.
Присяжные пришли к нескольким выводам. Они признали, что жертва, вероятна, была пьяна и растеряна, отчего и не заявила о покушении сразу после того, как вырвалась от Комптон. Кроме того, основываясь на показаниях экспертов, присяжные сочли, что к моменту появления полиции отметины на шее Ким Брид были слишком глубокими и указывали на подлинное покушение на убийство.
Позднее Билл Джонсон из «Беллингхем гералд», бравший у Вероники интервью, цитировал ее слова: «Я играла жизнью Ким Брид не больше, чем ребята из „Скрытой камеры“
[9] играют жизнями героев шоу. Они постоянно издеваются над людьми.
Ввязываясь в это дело, я просто хотела добиться известности и не пыталась всерьез разыграть из себя убийцу. Мне и в голову не приходило, что я могу понести ответственность за препятствование правосудию, если Ким заявит в полицию. Знай я тогда то, что знаю теперь, я бы этого не сделала».
Джонсон подтверждал, что Вероника хотела прославиться своими поступками. Он приводил ее слова: «Я отличный писатель, я очень нравлюсь себе, очень. Просто обожаю себя – я крайне нарциссична. Поверьте, надо иметь колоссальное эго, чтобы пойти на такое».
В действительности же эго Вероники пошатнулось. Психически нездоровая молодая женщина стала добровольным орудием в руках еще более нездорового мужчины.
Приговор принес Комптон пользу. Тюремное заключение помогло ей измениться. Отсутствие доступа к алкоголю и наркотикам оздоровило организм, а окружающим было наплевать на ее хорошее происхождение и благополучную жизнь, когда Веронике пришлось надеть тюремную робу и приспосабливаться к тюремному режиму. Единственное, что не утратило значения, – образование. Она смогла работать с сестрами по несчастью, у которых после освобождения не было бы никаких перспектив, если бы они не научились грамоте и не овладели другими полезными навыками, необходимыми для приличной работы. Когда сознание Комптон прояснилась, она записалась на психологические консультации, индивидуальные и групповые, которые помогли ей излечиться. И пока Вероника познавала себя и постепенно нащупывала пути к изменению, она старалась помогать другим. В заключении она обрела важную цель и добилась успехов благодаря тому, чем пренебрегала «на воле», как выражаются осужденные.
Не то чтобы Вероника была образцовой заключенной. Она и после выздоровления осталась бунтаркой и даже устроила непродолжительный побег.
Но Комптон повезло встретить мужчину, который сотрудничал с тюрьмой. Этот высокообразованный, честный и трудолюбивый человек, снискавший уважение в ученом мире, разглядел внутри затвердевшей раковины женщину, почти раздавленную наркотиками и психозом. Они полюбили друг друга, поженились и в конце концов получили разрешение на супружеские посещения, в результате которых появилась на свет их дочь, в которой оба души не чают и которую воспитывает муж Вероники, ожидая ее освобождения.
По иронии судьбы, Комптон могла и не добиться счастья, если бы не Кен Бьянки. Он стал частью ее безумия, доведя Веронику до того предела, когда окружающим пришлось обратить на нее внимание. Конечно, было бы лучше, если бы первый муж положил ее в психиатрическую лечебницу. Было бы лучше, если бы насильственное вмешательство со стороны вынудило женщину отказаться от наркотиков и алкоголя, а затем получить психологическую помощь. Но ни друзья, ни близкие, ни коллеги в полной мере не понимали, что происходит. А сама Вероника зашла слишком далеко, чтобы осознать серьезность своих проблем, не говоря уже о том, чтобы справиться с ними.
Вероника стала последней жертвой Кена Бьянки. По иронии судьбы, именно его вмешательство наполнило ее сегодняшний мир теплом, любовью и подлинным счастьем.
