Это было замечательное ощущение. Οн хохотал в голос, плясал, летал ветром по городским улицам… А потом вспомнил о девочке, чьё желание жить оказалось настолько сильным, что вырвало его из уютного сна. Он перенёсся в место, где ощущал её присутствие… и ошалел от обилия эмоций. Страх, злость, радость, любовь, безудержное веселье… Здесь было столько всего, что он опьянел от впечатлений. Местные обитатели просто искрились сильными эмоциями. И Аглегарисий вдруг почувствовал уже полузабытый вкус к жизни.
Теперь он часто сидел здесь, невидимый для всех, и наблюдал за обитателями дворца. Ему нравилось видеть их метания, страдания и радости. Беспардонно ржать, как, например, вчера, когда он успел подглядеть сцену дарения шкуры одним мужиком другому мужику. Ехидно посмеиваться над мужем девочки, когда того изводили его инстинкты. Или с интересом наблюдать за рыжеволосым нагом, которого снедал страх возможного одиночества. Здесь было на что посмотреть. Посмотреть и вспомнить: а испытывал ли он это когда-нибудь? Иногда Аглегарисий с удивлением понимал, что нет. Он прожил поразительно долгую жизнь, не успел испытать всего, но умудрился потерять вкус к жизни! А ведь даже для него в этом мире осталось множество неизведанных вещей и явлений. Забавно, что он понял это только тогда, когда оказался на пороге смерти, но всё же вернулся обратно.
Аглегарисий с интересом склонился над краем крыши. Из дворца выполз мальчишка Дейширолеш. Рядом с ним шла девочка, опираясь на его руку. Её живот был уже хорошо заметен. Аглегарисий улыбнулся. Будет очень неплохо, если у неё родится ещё один скальный кот или кошечка.
Дейширолеш что-то недовольно говорил девушке, а та в ответ лишь улыбалась и гладила свой живот. Бог хмыкнул. Похоже, у мальчишки опять приступ нервничающих инстинктов. Вон как хвост мечется.
Муж девочки его одновременно забавлял и вызывал невольное уважение. Его целеустремлённость, упорство и даже непомерное самомнение, бывало, вызывали восхищение. А иногда и раздражение. Как, например, в случае со свадебным ритуалом. Аглегарисию очень хотелось тогда набить ему морду. Ну разве можно так пугать беременных девочек? Были бы у мальчишки ноги, вырвал бы и в задницу обратной стороной вставил! Но в целом Аглегарисий был доволен выбором этой девочки. Характер поганенький, конечно, зато в обиду даже богам не даст.
Аглегарисий с добродушной усмешкой посмотрел вслед Дариласе и Дейширолешу. На диво гармоничная пара получилась. И он, и она горят неутомимым желанием жить. А жизнь благосклонно относится к тем, кто горит этим желанием.
Бог встал и от души потянулся. Надо бы ему жрицу себе подыскать. Какую-нибудь симпатичную и с формами. А то от этого недозревшего не дождёшься.
Οн исчез, а Дариласа и Дейш продолжали двигаться к парку. Дейширолеш всё ещё недовольно шипел, но, глядя на счастливую улыбку жены, ему всё больше и больше хотелось улыбнуться в ответ.
4 месяца и 2 недели спустя
— Никогда… никогда больше… ни за что… — шептал Дейш помертвевшими губами.
Он прижимался к стене и, казалось, вообще не мог стоять без её поддержки. Ужас читался в его глазах. Страх заставлял его сердце сжиматься до боли. Очередной глухой стон, раздавшийся из-за двери, заставил его вздрогнуть. Там, в спальне, рожала его Тейс.
Этот день вообще-то начался прекрасно. Ничто не предвещало, что именно сегодня его сын решит появиться на свет. Сам Дейш ещё утром отправился в свой кабинет заниматься делами, оставив Тейс спать в окружении подушек. Из-за большого живота ей было сложно в последние месяцы спать на спине или на боку. Она долго ворочалась, чтобы принять удобное положение. Сын внутри неё тоже ворочался, и, когда ему что-то не нравилось, он ворочался и толкался ещё сильнее, не давая своей маме спать. И отцу тоже. Поэтому спали они теперь в окружении большого количества подушек, которые можно было при необходимости подложить под большой живот.
Дариласа ни разу не пожаловалась на неудобства своего положения. Даже когда на втором месяце её начало тошнить по утрам и стали появляться приступы беспричинной слабости. Она отнеслась к этому спокойно, как к чему-то обыденному. И даже иногда радовалась: теперь она осознавала, что действительно беременна.
Больше всего нервничал сам Дейширолеш, которому вечно казалось, что с ней может что-то случиться. Он переживал, что она будет недостаточно осторожна и где-нибудь упадёт. Когда ребёнок только начал шевелиться, у него вдруг появились опасения, что его нерождённый сын ненароком повредит что-то внутри Дариласы. Дейш плохо представлял, как проходит беременность. Раньше его это никогда не интересовало. Разум ему говорил, что все женщины проходят через это: беременеют и рожают. В этом нет ничего страшного. Но глупые инстинкты заставляли его дёргаться по любому поводу.
Правда, потом Дейш привык к тому, что его сын активно ворочается в животе Тейс. Первое время он испытывал что-то вроде страха, ощущая эти толчки. А потом сам прижимался ухом к животу жены, чтобы почувствовать их. Было очень странно осознавать, что там находится кто-то живой и этот «кто-то» — часть его самого.
В целом же весь период беременности проходил довольно спокойно. Вааш даже заметил, что наагашейд в сравнении с другими молодыми папашами к положению жены относится ещё очень и очень спокойно.
До родов оставалась примерно неделя. Но они начались именно сегодня. И предшествовали им некие события.
Как уже упоминалось, день начался прекрасно. Дейш уполз решать государственные дела. Дариласа же, выспавшись, собралась погулять на свежем воздухе. Опираясь на руку Миссэ, она медленно спустилась в холл и там замерла, наблюдая просто потрясающую по своей комичности сцену, главными участниками которой были Делилонис и Ссадаши. Здесь же присутствовали и Вааш с Роашем, но исключительно в качестве зрителей.
Дариласа сперва не поняла, что это такое надето на Ссадаши. Парень крутился перед несколько ошарашенным наагаришем, показывая себя со всех сторон. Верхнее одеяние у него было примечательным, сшитым из какой-то странной ткани. Она слегка похрустывала, чуточку просвечивала и имела серебристый отлив. Только когда парень повернулся спиной и Дариласа увидела нарисованную там змею, до неё дошло, что это никакая не ткань, а шкура уважаемого наагариша Делилониса.
Оказывается, Ссадаши отошёл от шока, вызванного подарком наагариша, и решил использовать его шкуру себе во благо, поддержав легенду, которую он старательно создавал для старейшин своего рода.
— Мне же идёт? — жеманно спросил он у Делилониса.
Делилонис, нахмурившись, поджал губы, но всё же ответил:
— Ты выглядишь бесподобно, мой дорогой.
Ссадаши восторженно посмотрел на него и неожиданно припал к его груди, вызывая чуть ли не истерический хохот у Вааша.
— Позвольте принести вам мою самую искреннюю благодарностью, — пропел мальчишка. — Я никогда ранее не получал таких шикарных подарков.
Видимо, наагариш не хотел сдавать позиций, поэтому отталкивать парня не стал. Наоборот, приобнял за талию и ласково улыбнулся. Восторженная маска на лице Ссадаши дрогнула, а улыбка стала несколько напряжённой. Когда же наагариш начал склоняться к его лицу, в глазах парня появился настоящий ужас. Поэтому он не обратил внимания, что Делилонис поднял руку. Пальцы, схватившие его за ухо, стали неожиданностью. Ссадаши зашипел от боли.
