Через некоторое время все пальцы на его руках и кончик хвоста были окрашены в разные цвета, а рядом стояли отобранные горшки. Ссадаши решил, что нашёл всё, что нужно, и попытался сгрести горшки в охапку. Не вышло. Он быстро нашёл решение и стянул с себя верхнее одеяние. На него он поставил горшки и стянул полы в узел, не обращая внимания, что краска выплёскивается через края горшков. И потащил свою добычу во дворец. Госпожа же не обидится на него за то, что он позаимствовал немного её добра?
Стража во дворце встретила появление перемазанного парня настороженными взглядами. Ссадаши замер посреди холла, мучительно соображая, куда ему дальше ползти. Почему-то тянуло в лекарское крыло, но папы там не было, он точно это знал. Подумав, он пополз вверх по лестнице. На третьем ярусе Ссадаши свернул в коридор и пополз к себе в комнату. Там, на дне его сундука, лежала бутылка с остатками сонного зелья, которое он добыл, чтобы они с госпожой смогли сбежать из дворца. Сейчас оно ему очень нужно. Ведь то, что он задумал, сюрприз, и папе нельзя знать об этом заранее.
Кое-как найдя зелье, Ссадаши продолжил свой путь. Заползя в покои, как он в тот момент считал, отца, парень сгрузил узел с горшками у стены, а сам прополз в следующую комнату. Папы не было, зато был низенький столик с поздним ужином. Именно это ему сейчас и нужно. Пошатываясь, Ссадаши подполз к столику и достал из-за за пазухи бутылку. Οбнаружил на столе другую бутылку, он обрадованно потянул к ней руки. Одну треть вина, заключённую в ней, он отпил прямо из горла, а потом долил выпитое сонным зельем. Аккуратно это сделать не получилось, нo разлитое oн вытер полой своих одежд.
После этого он спрятал бутыль с сонным зельем за пазуху, осоловело посмотрел на трапезу и сладко зевнул.
Делилонис с удивлением смотрел на спящего на полу в его спальне Ссадаши. Парень лежал на животе, трогательно поджав под себя руки и кончик хвоста, и спал, пуская слюни.
— И почему у меня? — с недоумением протянул Делилонис.
Мальчишка улыбнулся во сне и что-то пробормотал. Делу стало его чуточку жаль, поэтому он стащил со своей постели покрывало и небрежно накинул его на парня. А сам разворошил влажные после купания волосы и уселся напротив столика с трапезой. Запах еды вызвал обильное слюноотделение. С утра нормально не ел.
Проснулся Ссадаши где-то посреди ночи. Некоторое время он соображал, где он, что с ним… В голове вообще витало много разнообразных вопросов. При этом сон ни капли его не отрезвил. Увидев в скудном лунном свете блестящий хвост Делилониса, которой спал на своём ложе, Ссадаши неожиданно вспомнил, что хотел отомстить папе. То есть наоборот, сделать приятное. Почесав цветными пальцами макушку, парень с трудом поднялся и выполз из комнаты. Вернулся он, волоча по полу узел с горшками. Развязав его, парень даже не обратил внимания, что в некоторых горшках краски осталось на самом донышке. Он пополз искать кисть.
Нашёл он её на рабочем столике наагариша. И даже не одну. Он взял четыре, по одной в каждую руку и по одной за каждое ухо, и пополз обратно к ложу. Там он бесцеремонно выпрямил хвост наагариша — тот даже не сделал попытки проснуться — и приступил к творчеству.
Сперва он запалил большой белый светляк, поморгал, привыкая к яркому свету, а затем обмакнул кисть в одну из красок. И смело, от души, провёл длинную и жирную линию. Творил Ссадаши вдохновенно и с усердием, при этом не обращая внимания на такие мелочи, как перемешанная между собой разная краска. Столкнувшись с этим первый раз, он просто осоловело посмотрел на мешанину, а потом ткнул кистью в тo место, где плавал развод нужного ему цвета.
Сперва он разрисовал одну часть хвоста Делилониса. Потом сидел и ждал, пока она высохнет. Чтобы не уснуть и не ждать слишком долго, Ссадаши на неё дул. Затем парень перевернул наагариша и приступил к разрисовыванию другой стороны хвоста. Закончил он уже ближе к утру.
Закончил, порадовался тому, как будет доволен папа, и пополз прочь прямо по своей верхней одежде, в которой он притащил горшки. Прямо по разлитой краске, сбивая при этом горшки, но не обращая на это никакого внимания. По полу за ним тянулся разноцветный длинный и широкий след. Оказавшись в коридоре, Ссадаши ненадолго замер, соображая, куда ему дальше ползти, и направился в противоположную от своих покоев сторону.
Делилонис открыл глаза и понял, что уже далеко не утро. Солнце стояло слишком высоко. Просыпаться было тяжело. Οн кое-как оторвал голову от подушки, взгляд его скользнул по полу и там замер. Ρот его удивлённо округлился, когда Дел увидел разбросанные глиняные горшки, мешанину из красок и чью-то перемазанную одежду. Он сел и наконец обратил внимание на собственный хвост. На мгновение лицо его окаменело, а затем из его покоев раздался громогласный рык.
Роаш только что вернулся из города, где пропадал всю ночь, и теперь стоял, застыв на пороге, и смотрел на весьма странную картину. В его гостиной спал Ссадаши. Нет, так-то он уже привык к тому, что этот парень может ночевать у него. Было же время, когда он так и поступал, но спал он не на полу, как сейчас. Да и не в таком виде. А видок у него был презанятный.
Фиолетовый хвост был перемазан разноцветными красками, одежда вся извазякана, пальцы на руках тоже. Роаш долго рассматривал кокетливо-розовый мизинчик на его правой руке. Коса была растрепана, из неё щетиной вверх торчала кисточка. Ещё одна была заложена за левое ухо. В комнате витал стойкий аромат перегара.
Рык, донёсшийся из комнаты Делилониса, заставил Роаша слегка вздрогнуть. Дверь на другом конце коридора распахнулась, явив миру разъярённого наагариша. Тот хищно раздувал ноздри и рассматривал цветной след на полу. Взглянув на его хвост, Роаш поражённо присвистнул, чем привлёк внимание Дела.
— Кажется, у меня есть для тебя подарок, — Роаш кивнул на собственные покои.
Просто множество улик указывали на того, кто посмел сделать с Делом то, что смогла посметь ранее только Дариласа. Делилонис метнулся к нему и зарычал, увидев спящего Ссадаши.
Парень проснулся от этого рыка и тут же испуганно вскочил. Мгновением позже он уже стонал и держался за раскалывающуюся голову. Как ему было погано! Голова болела так, словно он ею вчера стены проламывал. Во рту было сухо и гадко. Живот крутило, его тошнило, и мир перед глазами качался. Свет причинял его глазам боль. Присмотревшись, он наконец различил Роаша и злого Делилониса.
Правда, Делилонис был уже не такой злой. Вид заспанного, помятого, откровенно больного и разрисованного Ссадаши заставил его гнев полностью уйти. Ему даже мстить было не нужно, «художник» сам себе отомстил.
А Ρоаш тем временем рассматривал очень реалистичную змею, нарисованную на хвосте Делилониса. Змея распахивала пасть, демонстрируя шикарный набор зубов, а когда Дел особенно резко шевелил хвостом, возникало ощущение, что она бросается. Аж мурашки по коже бежали!
— Шикарно выглядишь, — Делилонис ухмыльнулся.
Ссадаши непонимающе посмотрел на него, а потом в поле его зрения попали его же руки, и он с ужасом уставился на свои пальцы. Пошевелил ими в воздухе. А потом взглянул на свой хвост, и вздох ужаса вырвался у него.
