«Ректору этот кабинет явно подходит», – вынесла вердикт мысленно, не нарушая молчания, которое давно повисло в комнате.
— Студентка, – наконец слегка прокашлявшись, начал Аел Хэд, не сводя немигающего взгляда с меня. От его тона по моей спине пробежались мурашки, но я прекрасно понимала, чем было вызвано недовольство главы академии. Все же не каждый день студенты возвращаются с практики вот так. «Хотя чего они ожидали, отправляя студентов в такое опасное путешествие? – не смотря в глаза мужчины, хмыкнула про себя». – Нам необходимо знать все, что вчера произошло с вами и студентом Дарком ин Варом. В мельчайших подробностях.
Я заколебалась. Стоит ли рассказывать преподавателям всё? Решение об откровенности с Мраком я приняла еще ночью и собиралась его придерживаться до последнего, доверяя своему наставнику и не желая подвергать его жизнь риску снова. Но могу ли я довериться ректору и мэтру Форсу? Не отправят ли они меня сразу же порталом к благоверному, не желая вступать в конфликт с армией огненного волка? «Если я не расскажу всего сейчас, – сказала сама себе, – тогда у Морфаера будет больше шансов для осуществления своего плана. Это очень самонадеянно и глупо – верить, что я без знаний, умений и опыта смогу противопоставить ему хоть что-то».
Глубоко вздохнув, я принялась рассказывать. Всё. Подойдя к моменту встречи с огненным волком, я все же замялась, собираясь с мыслями. Ладони вспотели от волнения, но я переборола саму себя, рассказав преподавателям абсолютно все. Возвращаться к своему прошлому мне было до сих пор больно, мое сердце словно кинжалом пронзали вспышки воспоминаний: вот крах отца, и я словно наяву ощущаю, как холодный металл причиняет мне боль, а вот известие о смерти братьев, первая брачная ночь, смерть служанки и ее прах на моих ногах. Чёрт! Как я хотела бы все это забыть, но не могу.
«Я не имею права это забывать, – в который раз проговорила мысленно, – пока я это помню, я могу сопротивляться, могу бороться. Я знаю, за что мне бороться!»
После моего рассказа повисла напряженная пауза. Профессор Форс смотрел на меня, и в его взгляде невозможно было не разглядеть улыбку, будто он давным-давно знал, кто перед ним, и мой рассказ ничего лично ему не открыл. А вот ректор был напротив ошеломлен и зол. Сжав кулаки, он забыл о том, что в его руке был карандаш, и с треском переломил его на две части. «Ох, – проскользнула мысль в голове, – почему он так странно реагирует?»
— Вы понимаете, – цедя каждое слово, начал руководитель академии, – какому риску подвергли себя и своего наставника?! О том, что вы в бегах, вы были обязаны сразу же сообщить мне или своему куратору. Из-за вашей глупости сейчас лучший студент лежит у целителей, а вы сидите передо мной и хлопаете глазками. Такое опрометчивое поведение недостойно студента межмировой военной академии Баквей, Адель Эйтир. Или как к вам стоит теперь обращаться? Ваше высочество? Ваше величество?
Сердце замерло. Я всеми силами попыталась сдержать предательские слезы, не поднимая глаз на говорившего мужчину. «Сейчас меня отчислят, – ужасная мысль проскользнула в мою голову, – или отправят к Морфаеру. Сама виновата».
— Коллега, – тихим голосом мэтр Форс заставил ректора перевести на себя внимание, дав мне этим несколько секунд передышки, – вы поспешны в выводах. Нельзя отчислять студента только за то, что он не поведал вам все подробности своего прошлого, каким бы оно ни было. Студентка Адель – не убийца, не мошенница, не воровка, она успешно сдала все экзамены, и мы не можем ее отчислить только за то, что она жена владыки огненных волков.
— Но она подставила своего наставника! – взвился ректор, вставая из-за стола и опираясь о столешницу руками. Он всем телом подался навстречу мэтру. Старик даже не шелохнулся от такого движения, его поза оставалась расслабленной, а следующие слова, которые он проговорил, были полны спокойствия и мудрости:
— Аел, ты не имеешь права судить ее. Как бы ты поступил на месте маленькой девочки, за которой гонится один из сильнейших правителей четырех миров? Ты бы подчинился? Доверился? Да, она виновна в том, что не предупредила Дарка, но, думаю, они сами решат это. Ты же не имеешь оснований на отчисление. И задумайся: как бы ты поступил на ее месте?
Преподаватели еще какое-то время сверлили друг друга взглядами. Хотя нет, скорее сверлил взглядом ректор мэтра Форса, старик же находился в безмятежном расположении духа, не обращая никакого внимания на гнев и недовольство своего коллеги.
— Студентка, – обратился ко мне ректор, когда страсти немного поутихли и в комнате перестало столь отчетливо чувствоваться напряжение, – можете быть свободны. И не забудьте, что к защите практики вы должны подготовить отчет и представить его всем преподавателям и первокурсникам. Рекомендую подробности вашего прошлого в отчете опустить.
— Да, господин ректор, – кивнула, направляясь к выходу. – До свидания, мэтр Хэд, мэтр Форс.
Ноги сами понесли меня к корпусу целителей. Разумеется, именно туда отправляли всех студентов, получивших травмы на занятиях, и, скорее всего, там сейчас лежит Дарк. По моей вине. С одной стороны, мне было стыдно идти к наставнику, так как чувство вины за его состояние меня не покидало. А с другой – я просто не могла не увидеть его. Все другие чувства были несравнимы с переживаниями за жизнь Дарка, и мне жизненно необходимо было своими глазами убедиться, что тигр жив.
Светлая комната, в которой я оказалась, поднявшись на второй этаж, была кабинетом или чем-то подобным. С противоположной стороны от входа находились еще три плотно закрытые двери.
— Студент Дарк ин Вар находится в состоянии лечебного сна, – с порога, не поздоровавшись, бросил мне мужчина средних лет, изучающий какие-то бумаги за своим столом. – К нему нельзя. Опережая вопросы, девушка – на этих словах доктор поднял глаза и медленно изучил меня с ног до головы, – нельзя взглянуть. Даже быстренько. Даже одним глазком. Приходите завтра.
Дальше на меня не обращали внимания. Мне ничего не оставалось, кроме как уйти. Медленно бредя мимо полигонов и учебных корпусов, я перебирала варианты, как будет протекать наш с Мраком разговор. Самой ужасной и неприятной лично для меня была вероятность того, что наставник может после моей истории не пожелать меня больше видеть. От этих мыслей кольнуло сердце. Да что это со мной? Почему этот тигр вызывает во мне столь противоречивые эмоции? Рядом с ним очень трудно размышлять трезво.
Вернувшись в свою комнату, я с некоторым отвращением взглянула на вещи, брошенные в углу. Те самые, в которых я вчера уезжала утром на практику, те самые, что стали мне столь омерзительны, что я не хотела к ним даже прикасаться. Но нужно. Я не в том финансовом положении, чтобы выбрасывать добро. Нужно их хорошо постирать, а там уж видно будет.
Подобрав ворох вещей с пола, случайно уколола палец.
— Ай, – вырвалось у меня от неожиданности, и все снова полетело на пол, даже до ванной комнаты донести не успела. В памяти сразу же всплыла умирающая леди Катрин, ее глаза и то, как Мрак выполнил ее просьбу. По щекам потекли слезы, и как бы разум мне ни твердил, что наставник поступил верно, боль от осознания, что эту невероятную женщину убил он, мучила меня.
