Мужчина с пышными усами налил ей кофе.
– Альберт, – представился он, протягивая ей руку. Мари робко пожала ее, памятуя о том, что у нее теперь жирные пальцы.
Но Альберт поднес руку Мари к губам и поцеловал ее. Она покраснела.
– Bonjour, – произнесла Мари в ответ, не зная толком, как реагировать на его учтивость. Неужели он флиртует с ней? – Enchanté
[10].
Альберт вскинул брови, и она испугалась, что сделала что-то не так.
– У вас безупречное произношение. Вы француженка?
– Наполовину, по маме, – отвечала Мари. – Я выросла в Англии, но в детстве каждое лето проводила в Бретани.
– Ваш навык нам пригодится. У нас почти у всех французский ужасный.
– За всех не говори, – возразил рыжеволосый юноша, сидевший рядом с Альбертом. Сам он не представился.
– Так, значит, вы связная? – осведомился Альберт, не обращая на него внимания.
– Non! – в испуге воскликнула Мари. Ее страшила сама мысль, что она, рискуя быть схваченной, должна дефилировать по французским городам и весям, передавая различные сообщения. – Радистка.
– А-а, пианистка. – Сравнение резануло ей слух. Но она вспомнила, что в учебном центре на одном из занятий кто-то назвал приемопередатчик пианино. – Держать вас в подполье, с вашим-то знанием языка, – это нерациональное использование ресурсов, – посетовал он. – Впрочем, Веспер, наверно, знает, что делает.
– К слову о Веспере, будьте так любезны, хотя бы пальцем покажите в его сторону, – попросила Мари. Альберт приподнял брови. – Мне хотелось бы поговорить с ним по поводу связного, что встретил меня ночью и утром привел сюда. – Она понизила голос, чтобы сам связной ее не слышал.
– По поводу связного? – Альберт запрокинул голову и разразился громким хохотом. Разговор за столом мгновенно стих. – Связного? – Он мотнул головой в сторону ее провожатого, стоявшего у окна. – Дорогая, так это и есть Веспер!
Остальные вместе с Альбертом засмеялись над ее ошибкой. Человек, который запихнул ее в сарай, а потом привел сюда, был не какой-то там рядовой связной, а сам Веспер – легендарный командир диверсионной группы, о котором говорила ей Элеонора. Мари глянула в сторону связного, который оказался Веспером. Она была уверена, что он слышал ее разговор с Альбертом. Мари почувствовала, как от стыда у нее горят щеки. Откуда ей было знать, что этот человек – Веспер, если он не соизволил представиться?
– Тсс! – внезапно шикнул Веспер, вскидывая руку. Веселье прекратилось. С улицы донесся заунывно-пронзительный вой. Сирены. Агенты переглянулись. Их мгновенно посуровевшие лица омрачила тревога.
Один Альберт, сохраняя невозмутимость, пренебрежительно махнул рукой.
– Когда Криглер со своими мясниками соберется за нами, – спокойно произнес он, – о своем приближении он не станет оповещать сиренами. – Несколько человек невесело хохотнули.
Сирены вопили громче. Прошла секунда, другая. Наконец вой начал удаляться: полицейский автомобиль промчался мимо, преследуя другую добычу.
– Я слышал, в Пикардии кого-то арестовали, – произнес один из мужчин, когда звук сирен растворился вдали. – Двоих агентов, на явочной квартире.
Мари содрогнулась. Пикардия находилась чуть севернее, не так далеко от них. Возможно, тем агентам явочной квартирой служил такой же роскошный особняк, подумала она, и они перед арестом тоже смеялись и веселились в обществе друг друга.
– О таких вещах не болтают, – взмахом руки урезонил его Альберт. Словно невезение было заразительно – и могло коснуться их.
– Наверняка, вели себя неосторожно, – не унимался тот. Остальные согласно закивали, стремясь отмежеваться и дистанцироваться от тех, кого постигло злосчастье.
– Не говори о том, чего не знаешь наверняка, – резко осадил его Веспер. Мари надеялась, что он опровергнет слух об аресте, а он подтвердил. Помрачнел, сдвинув брови. – Они были из наших лучших агентов. – По голосу Веспера Мари определила, что для него это личная потеря и он тяжело ее переживает. – Арестовать могут любого, в любое время. Поэтому не теряйте бдительности. – Веспер отвернулся, и остальные, теперь притихшие и серьезные, расселись вокруг стола. Один из мужчин закурил сигарету, и помещение наполнил зловещий запах тлеющего табака.
Неожиданно с лестницы донесся топот. Альберт вскочил на ноги и ринулся к двери. Рука Веспера инстинктивно опустилась на пояс, словно для того, чтобы выхватить оружие. Мари похолодела, вспомнив, как буквально несколько секунд назад он предупреждал, что арестовать их могут в любое время.
Дверь распахнулась, и в комнату вошла элегантно одетая женщина со «Стэном» под мышкой, который она несла словно дамскую сумочку. Это была Джози.
При виде подруги Мари почувствовала, как у нее радостно забилось сердце. Она не думала, что когда-нибудь снова увидит Джози, и, уж во всяком случае, не ожидала встретиться с ней так скоро. Мари встала, собираясь окликнуть подругу, но вовремя опомнилась.
– Черт возьми, ну и напугала ты нас! – воскликнул Альберт. – Мы ждали тебя не раньше чем через два дня.
– Нам сообщили, что учебный лагерь маки в лесу раскрыт, – объяснила Джози. – Там стало небезопасно. Нам пришлось рассеяться.
Мари поспешила к Джози. Та начала разбирать свое оружие на маленьком столике у двери. От «Стэна» исходил слабый запах жженого пороха, и у Мари возник вопрос: почему из пистолета стреляли?
– Джози.
– Привет, – тепло улыбнулась та, подняв голову. Она чмокнула Мари в щеку. – Я рада, что ты благополучно добралась. – Джози наморщила носик. – Здесь есть уборная, если хочешь освежиться. – Мари сконфузилась, но потом нашла себе оправдание: естественно, она выглядит не лучшим образом – да и как может быть иначе, если она провела ночь в ужасном сарае? Однако Джози уже несколько недель жила в походных условиях, но волосы у нее были аккуратно уложены, платье отутюжено, туфли с открытой пяткой как новенькие – ни потертостей на них, ни грязи. Даже ногти у нее были безупречные – розовые, идеальной овальной формы.
– Ты должна выглядеть вполне пристойно, когда отправишься на люди, – добавила Джози. Интересно, куда ей предстоит отправиться? – подумала Мари.
В туалетной комнате Мари пригладила волосы и умылась, недовольно отметив, что от едкого камфорного мыла щеки ее приобрели пунцовый цвет. Перелет и ночевка в сарае наложили отпечаток на ее внешность: кожа пожелтела, под глазами пролегли темные круги.
Когда Мари вернулась из уборной, Джози уже разобрала пистолет-пулемет и теперь мягкой белой ветошью ловко протирала детали оружия. Мари внимательно рассматривала подругу.
– Как у тебя дела?
– Лучше не бывает. – Вид у Джози был бодрый. На щеках играл здоровый румянец, глаза блестели. – Разъезжаю по сельским районам, вооружаю партизан, учу их обращаться с нашим оружием.
