Произнеся последнюю фразу, она испуганно захлопнула рот ладошкой и уставилась на меня. Я скривился.
– Да. Именно так. Мы были бессловесными машинами для убийств. Пушечным мясом. Живым оружием. Но потом наши создатели исчезли, а мы остались. Инстинкт выживания заставил нас искать взаимопонимание. Видимо, наши праотцы все-таки предвидели подобную ситуацию, а потому заложили нам в гены коммуникабельность. Мы поняли, что теперь предоставлены самим себе, и нужно учиться выживать в новых условиях. Наша история насчитывает десять тысяч лет. Она вся заполнена войнами. Но триста лет назад мы достигли технического прогресса и вышли в космос, а еще двести лет спустя узнали, что кроме нас в Галактике обитают другие расы.
Я замолчал, ожидая ее приговора.
– А лайе? – тихо напомнила Карина, ежась под моим взглядом.
– Наши создатели не запланировали, что однажды нам захочется иметь семью, – я не смог сдержать усталой усмешки, – но они постарались уберечь нас от вымирания. Мы счастливо размножаемся внутри своего клана и касты, но только единицы из нас находят свою истинную пару… Долгое время мы существовали в изоляции на своей планете. Вполне вероятно, что наши создатели называли нас иначе, но мы зовем себя кхарами, а свою планету – Кхар. Многие подозревают, что мы лишь остатки некогда великой армии, с помощью которой Мириадорцы вели войны между собой. Наши женщины сильные, рослые, абсолютно здоровые. С ними не нужно проводить адаптацию, у них отсутствует материнский инстинкт, но они приносят здоровое потомство. И среди них не бывает лайе… Кхары соединяются не для любви, а для продолжения рода.
– Подожди, – задумчиво прервала она, – что значит "отсутствует материнский инстинкт"? С женщиной своей расы ты можешь иметь детей, но воспитывать она их не будет? Или как?
– Мы живем кланами, как симаррцы. Этот обычай нам тоже достался от создателей. При каждом клане есть два воспитательных дома, для девочек и для мальчиков. После того, как женщина родит, ее ребенка отдают туда. Там уже учителя и воспитатели обучают молодняк всем премудростям.
– Ваши женщины не кормят своих детей? – она с удивлением уставилась на меня.
– Ты не видела наших женщин, – я покачал головой, – иначе бы поняла. В каждом клане есть несколько каст: кормилицы, рабочие, воины, учителя и другие. Если женщина воин, она никогда не станет кормилицей, и ее дочери тоже никогда не станут кормилицами, они все будут воинами. Это строгая система, нарушить которую невозможно, физиология не позволит.
– А эти женщины-воины… они видятся со своими детьми?
– Обычно нет. Они же воины, а не кормилицы, у них другое предназначение.
Карина шумно выдохнула и потерла виски. Судя по всему, она не понимала и половины того, что слышала, а вторая половина привела ее в шок. На ее лице мелькнуло странное выражение, будто она решала для себя что-то важное. Я напрягся, ловя ее взгляд, но она упорно его отводила.
– Мы так жили многие годы, – продолжил я уже с меньшим энтузиазмом.
Моя лайе хмурилась, глядя куда-то в сторону, и это сбивало с толку. Я не мог понять, что она чувствует сейчас.
– Но когда вышли в космос и столкнулись с другими расами, то обнаружили в себе еще одну особенность. Она не у всех кхаров, только у мужчин из касты воинов, таких, как я. Когда кхар встречает свою женщину, в его организме начинают вырабатываться особые вещества. Он проводит ритуал единения душ, то же самое, что у симаррцев слияние, и дает избраннице испить немного своей крови. Эта кровь, попадая в организм женщины, изменяет его, чтобы она стала как бы продолжением кхара. Он начинает чувствовать лайе, как чувствовал бы свою руку или ногу. И управлять ею примерно так же.
– Ужас! – честно высказалась она. – Представлять себя твоей ногой мне точно не хочется!
– Я знал, что тебе это будет неприятно, – глухо произнес я и отвернулся.
– Ну да, особого восторга не испытываю… Кстати! – мне в спину уперся ее заинтересованный взгляд. – А меня ты тоже чувствуешь? И можешь управлять мною?
– Не совсем, – признал, нехотя оборачиваясь. – Чувствую твое состояние, твои эмоции, но управлять тобой почему-то не могу… Ты не поддаешься внушению.
Она явно повеселела.
– А то, что я сама пришла к тебе, это тоже входит в программу приручения лайе? – спросила, глядя на меня в упор.
– Почти. Если бы я провел ритуал, как нужно, с одним глотком крови, то ты привыкала бы ко мне постепенно. И желание ко мне тоже росло бы постепенно. Обычно несколько дьютов, иногда и синклав. Но я сделал переливание, чтобы спасти тебя. Поэтому все получилось немного не так, как было рассчитано.
– Ясно.
Карина врала. Я видел по ее глазам, что ничего ей не ясно. Она ведь даже не понимает, что значит быть суженой кхара, его половинкой в полном смысле этого слова.
Творцы лишили нас чувств и эмоций, сделали идеальным живым оружием. Мы верно исполняем свой долг, защищаем мир и покой в Галактике. Но только соединившись со своей лайе воин-кхар получает способность испытывать эмоции.
Это благодарность нам и награда. А так же наше проклятье.
35. Карина
Я потерла виски. То, что говорил Киан, не укладывалось у меня в голове. Очуметь, как они там живут?
Если я возмущалась, критикуя Координационный Комитет Муравейника, создавший закон о принудительном размножении землян, то традиции кхаров вызвали у меня культурный шок. Вроде, развитая цивилизация, в космос летают на дальние расстояния, а социальный строй как у древних спартанцев с пчелиным роем!
Жить в такой атмосфере, а тем более рожать детей, я даже не собираюсь. Так что Киан может не рассчитывать на мою благосклонность. Дайте мне только выйти с этого корабля! Я буду бежать от супруга номер два так, что только пятки засверкают. Не удивительно, что за десять тысяч лет они так и не научились любить.
Его фраза насчет того, что он не может управлять мною, придала мне немного уверенности. Значит, шансы на побег у меня все-таки есть. А вот это "чувствую твое состояние" что-то мне не особо нравится. Надо бы следить за своими чувствами и внимания не привлекать.
Когда он замолчал, я тоже не стала ничего говорить. Просто сидела и разглядывала его потухшие глаза и опущенные вниз уголки губ, ожидая, что будет дальше.
Этот разговор не доставил ему удовольствия. Для его расы унизительно сознавать, что их создали в лаборатории, научили спариваться и убивать, но не дали возможности любить.
Он сказал, что история его народа насчитывает десять тысяч лет. Природа не терпит пустоты. Может быть, у холодных машин для убийства зародились чувства?
Между тем, во мне проснулся ученый и уже потирал сухонькие лапки. Киан необыкновенно интересный объект. Впервые в жизни я видела продукт генной инженерии, могла потрогать его и попробовать на вкус. А при воспоминании о том, что он вытворял со мной на полу, у меня в животе все сладко сжималось.
