– Сколько у меня времени до приземления?
– Три торна, двадцать пять аксов.
– Успею.
Заставка с геометрическими фигурами исчезла. Теперь на экране появился список фильмов, расположенный в виде таблицы с картинками. Над некоторыми из них горел синий кружочек, перечеркнутый волнистой линией, над другими я разглядела красные треугольнички, зеленые квадраты и еще какие-то значки. Помня наставления биотрона, ткнула пальцем в картинку с бело-голубой планетой, над которой сиял синий кружок. В тот же миг из экрана вырвался серебристый луч света, развернулся в ширину, будто веер, на сорок пять градусов, превращаясь в едва заметную дымку, и в этой дымке я увидела трехмерную проекцию незнакомой планеты.
Господи, да это же голограмма!
Звучный мужской баритон, шедший со стороны экрана, произнес:
– Кхар. Путь воина. Боги войны или живое оружие? Ученые Мириадора уже много лет ломают головы над этим вопросом…
36. Витар
Итак, я снова оказался на пиратском корабле и снова на цепи. Только на этот раз Лимара приказала приковать меня в собственной каюте. Здесь все было обставлено в лучших лесваррских традициях, особенно выделялась огромная круглая кровать под балдахином, на которой легко мог разместиться весь экипаж «Аргара». Каюту постоянно наполнял густой аромат гиазирового кристалла. Его запах действовал на Лимару расслабляющее, а вот у меня от него кружилась голова.
Цепь на моем ошейнике удлинили настолько, что теперь я мог спокойно посещать санузел. Ее свободный конец приварили к кольцу, вбитому в самый дальний от входных дверей угол. Так что до туалета дойти я мог, а вот выйти из каюты уже не получалось. Зато, пока Лимара отсутствовала, я позволял себе полежать на ее кровати. Жаль только, что последнее время она отсутствовала все реже.
По прихоти лесваррки, есть мне полагалось с миски на полу, спать в углу и молча сносить все издевательства. Но я терпел, потому что у меня был план.
Сама же Лимара не расставалась с бутылкой мейота – лесваррского хмельного напитка – и с каждым днем напивалась все больше. Ее ненависть, обращенная ко мне, желание унизить меня, растоптать физически и морально, больше напоминали месть. Только я не мог понять, за что эта женщина мне мстит?
"Ондаран" – так назывался пиратский крейсер – прикрывшись "невидимкой" отправился на встречу с "Аргаром". Три дьюта прошли, Лимара связалась с Нибасом и получила тот ответ, который хотела. Мой Штурман сказал, что согласен обменять меня на Лиафар, и лесваррка назначила место встречи.
Но уже пару торнов спустя шпион слил новые данные: Нибас направил корабль на Геташи. От него Лимара узнала, что Карина жива, и тут же сообщила мне, ожидая реакции. Я только пожал плечами.
Хорошо, что блинжарка выжила. В конце концов, я чувствовал ответственность за нее и даже что-то вроде вины. Но больше всего меня тревожил Лиафар и маниакальное желание Лимары завладеть им, а еще Трой – темная лошадка – следующий за "Ондараном" на другом корабле. Причем, его корабль настолько точно имитировал мирного федийского торговца, что даже у Галактического патруля не возникло подозрений.
От Крога до Геташи мы добирались два дьюта. "Ондаран" постоянно менял курс, обходя патрульные посты, по которым уже прошла ориентировка на крейсер-невидимку. Только корабль Троя "Итран" следовал в открытую. Судя по тому, что его нигде не задержали, документы и груз там были в полном порядке.
Вечером мне несказанно повезло. Лимара была настолько пьяна, что покинула каюту, позабыв отключить спейшер. Как безумный, я бросился к нему, пока экран не погас и программа не заблокировала вход. Не знаю, что хотел там найти, но лесваррка ежедневно делала в нем пометки, так что самое малое на что я рассчитывал, это вызнать ее дальнейшие планы.
Пальцы болели, изуродованные во время пыток. На некоторых из них были с мясом вырваны ногти, на некоторых – перебиты суставы. Хорошо еще, что врожденная регенерация позволяла быстро сращивать кости и затягивать раны. Если бы не это, я бы уже остался без рук: медбокс на этом корабле не был для меня предусмотрен.
Собрав волю в кулак, я провел левым мизинцем по сенсорной панели спейшера, открывая меню. Это был единственный палец на руках, который не болел. Экран моргнул, превращаясь в таблицу с файлами. Так, что тут у нас…
Пролистав несколько ничего не значащих файлов, открытых наугад, я наткнулся на золотую жилу. Маленький неприметный файлик с пометкой "зонг" – личное – оказался настоящим кладезем информации. Я не поверил своим глазам. Эта сумасшедшая женщина вела дневник!
37. Дневник Лимары
16 мальтиса 582 года правления династии Айрокан (9787 год по общему летоисчислению)
Я – дочь Лесварры, Лимара Амрина Диффан, подданная императрицы Виантис, и здесь настоящая история моей жизни.
Я родилась и выросла на Лесварре, в семье богатой аджани и ни в чем не знала отказа. Как и всех девочек в нашем обществе, меня холили и лелеяли. Мать дала мне прекрасное образование, меня всегда окружала раболепная покорность мужчин.
Всегда, пока мне не исполнилось восемнадцать.
В мой восемнадцатый день рождения мать решила сделать мне особый подарок. Вместе с младшей сестрой и пятью кузинами мы отправились на Никалис – планету-курорт, знаменитую на весь Мириадор своими цветными фонтанами и кислородными морями. Но добраться туда нам было не суждено. На третий день пути наш лайнер подвергся вооруженному нападению. Это стало началом конца Амрины Диффан.
Нападавшими оказались беглые каторжники-симаррцы. Как мне стало известно намного позже, они перебили охрану рудника, на котором отрабатывали повинность, угнали корабль и начали промышлять пиратством на торговых путях.
В это время отношения между нашими планетами трещали по швам, многие были убеждены, что война уже неотвратима и считали торны до ее начала. И потому, напавшие на нас озлобленные симаррцы не щадили ни стариков, ни детей. Худые, заросшие колючей щетиной, с голодными дикими глазами, они перебили весь экипаж, а пассажиров согнали в главный зал.
Я до сих пор помню, как под дулами андвайзеров они заставили нас разделиться на три группы. В первую попали старики, во вторую – лесварра среднего возраста и молодежь, в третью – дети. Мои кузины рыдали взахлеб, когда их силой отрывали от родителей и за волосы тащили по затоптанному полу. Отца одной из них, накинувшегося на пиратов с кулаками, расстреляли на месте. Такая же участь постигла всех, кто посмел сопротивляться захватчикам.
Мать затолкала меня и сестру в дальний угол, надеясь, что за спинами людей пираты нас не заметят. Но ее расчет не оправдался. Перепуганная двухлетняя Анара начала плакать.
Один из бывших каторжников, высокий, со свежим ожогом, обезобразившим все лицо, прикладом андвайзера разогнал толпу и остановился передо мной. Я сидела в углу, сжавшись в комок и прижимая к себе хнычущую сестренку.
