Немного позже Яра обнаружила, что ладони содраны в кровь. Мышцы рук болят. На внутренней стороне пальцев – следы ржавчины.
Яра попыталась связаться со ШНыром по кентавру, но он выдавал дикие помехи. Вместо Ула кентавр связал Яру с зеркалом в ванной известного телеведущего, конфетного красавчика, который пинцетом тащил из носа волосок, одновременно переругиваясь с женой, которая, куда-то опаздывая, колотилась в дверь с противоположной стороны. Увидев Яру, телеведущий уронил пинцет и стал заглядывать за зеркало, подозревая, что коварная поклонница пробила стену его квартиры.
Яра поспешно отключилась, чтобы не терять заряда. Хотя в теории она знала, что кентавр может связывать с зеркалами, на практике такое получалось впервые. Пока не погасла русалка, Яра быстро пошла вдоль рельсов. Она была уверена, что рельсы хоть куда-то, но приведут.
Она шла, и луч света качался с ней вместе. В глаза Яре бросались ранее пропущенные странности. Она давно здесь, а ее не догнал ни один поезд. И дрожи в рельсах нет. Яра опустилась на колени и ухом припала к рельсам. Тишина.
И почему нет высоковольтного короба, питающего поезда? И где резиновая оплетка – толстые тусклые удавы кабелей? То, вдоль чего она идет, больше смахивает на узкоколейку, по которой лет пятьдесят никто не ездил.
Русалка постепенно начала тускнеть, однако прежде чем она окончательно погасла, узкоколейка без предупреждения оборвалась. Луч уткнулся в сплошную кирпичную стену. Яра ощупала кладку. Что тут скажешь? Раствора не жалели.
Посветив под ноги, Яра увидела разбитую бутылку и рядом змеящуюся бумажку, оказавшуюся магазинным чеком пятилетней давности. Значит, кто-то здесь бывает. Это успокаивало, но не особенно. Пять лет ждать, пока кому-то еще захочется выпить здесь, Яра не собиралась.
«Значит, ошиблась. Значит, надо было в другую сторону!»
Она развернулась и, спотыкаясь, побежала обратно. Русалка погасла. Пространство стиснулось. Лишь слабо мерцающие лев и кентавр охраняли Яру от полного мрака.
«Зачем я пришла сюда?»
Яра начала лихорадочно обшаривать карманы, надеясь на малейшую подсказку. Фольга от шоколада, проездной на метро. В нагрудном кармане неожиданно обнаружился телефон. Ура! Сеть, конечно, отсутствовала, но хоть один островок света! Пусть маленький, но, если батарея полная, хватить должно надолго. Яра сняла блокировку и посмотрела последние звонки.
Журнал звонков
Ул (96)
Кавалерия (12)
Меркурий (5)
Дом, любимый дом (2)
Макс (1)
Вадюша (2)
Родион (1)
Рина (4)
Кузепапыч (12)
«Забавно! – с грустью подумала Яра. – По звонкам человека можно отслеживать рейтинг его ценностей».
Как только не изощрялись старшие и средние шныры, обзывая Кузепыча в своих телефонах: и Куземамыч, и Кукузюкыч! Однажды Витяра нарвался – посеял в столовой свой телефон, Кавалерия подобрала, а тут как раз звонит Куземордыч.
Последний звонок от Ула был 1 янв. в 00.51. Потом еще три звонка от него же в 00.55, 00.57 и в 1.01. Все без ответа.
«Значит, он меня искал, а я не снимала. А дальше, похоже, сеть уже пропала!» – поняла Яра. И еще осознала, что сегодня первый день Нового года.
– Ну с праздником тебя, Снегурочка! – сказала она себе и села на рельсы.
Она просидела около часа и одеревенела так, что у нее пропали все мысли. Желание жить съежилось и стало похоже на курицу в глубокой заморозке. Пытаясь согреться, Яра начала приседать, размахивать руками.
Потом снова села и снова ждала. Дважды ей казалось, что она слышит звуки. Яра вскакивала и начинала орать сорванным голосом. Ничего и никого. Сбитая с толку, Яра приложила ухо к стене. Где-то в глубине шахты жила мелкая дрожь. Минуты на две все стихло, и снова стена задрожала.
Где-то там метро! Но где? И как к нему пробиться?
Яра поняла, что сидеть на одном месте не имеет смысла. Она замерзнет. Воздух в тоннеле не был затхлым. Ощущался ветерок. А раз есть ветерок – есть и движение воздуха.
Теперь Яра шла вслепую, ориентируясь по рельсам, и лишь изредка, проверяя себя, включала экран телефона. В какой-то момент, когда экран только-только погас и Яра была слегка ослеплена, плечо врезалось во что-то твердое. Ощупала. Еще одна кирпичная стена. Хорошо, она шла медленно и не расшибла лицо.
Рельсы привели ее в никуда. Что ж, никуда – это тоже адрес, причем пугающе определенный.
– Ул! Да где же ты? Спаси меня! – жалобно обратилась она к кентавру. Он опять выдавал помехи. На сей раз ей не удалось увидеть даже телеведущего. Теперь Яра и ему обрадовалась бы.
Раскачиваясь на корточках, Яра постукивала себя пальцами по вискам. Трогала череп. Ощупывала выступы скул. Соприкасалась большими пальцами у носа. Где-то там, на малом пространстве, между двумя ее ладонями, находился мозг. Сожми голову чуть сильнее, усилив руки львом, и все… Вот глупость! И лезет же такое в голову. Она не может быть там! Мозг – только передатчик. Распределитель движений по телу. Душа – то начальное, беспокойное, вечноживое – нажимает на клавишу рояля, и где-то слышится звук. Если клавиша сломана или струна оборвана, то звука нет. Но это не значит, что душа не нажимает.
Темнота сосала ее, как леденец, трогала сырыми пальцами лоб, дразнила глаза памятью голубоватого свечения русалки. Просидев некоторое время в полном отчаянии, Яра встала и, не жалея батареи, начала кирпич за кирпичом освещать стену. Никаких утешительных открытий – такая же кладка с давно высохшим раствором. Яре бросилось в глаза, что часть кладки более свежая. Значит, кто-то приходил сюда, проломил дыру, прошел на ту сторону, а потом снова заложил стену за собой. Или, может, с этой стороны заложил, когда возвращался? Не разберешь…
Яра некоторое время проискала лом или кирку, которыми пробивали дыру в прошлый раз, но надежда быстро растаяла: их явно приносили с собой. Все, что она обнаружила, – это обломки старых кирпичей, которых оказалось куда больше, чем она ожидала. Кажется, стену пробивали не раз и не два.
Змейка трижды выползала из ее руки, бешено извиваясь, протискивалась между кирпичами и, возвращаясь, приглашала Яру за собой. Яра попыталась вбить в щель саперку, но смогла отколоть только небольшой кусок раствора. Присев на корточки, она щекой, а после и начавшим слезиться глазом ощутила сквозняк. Это ее обрадовало, хотя куда больше она обрадовалась бы свету.
«Я ослица! Зачем я разрядила русалку? С русалкой я прошла бы сквозь стену!»
Пытаясь понять, где заканчивается кладка, Яра задрала руку с телефоном и различила, что в потолке темнеет лаз. Правда, до лаза метра четыре. Не допрыгнешь.
«А ночью я как сюда попала? – спросила себя Яра и сама себе ответила: – Да так и попала! Свалилась в этот лаз! Или в другой, похожий!»
