Эмили наклонилась к Пегасу:
– Пегс, я и забыла о нем!
Тот повернул к ней голову и тихонько заржал. В глубине больших карих глаз сверкали искорки, и Эмили готова была поспорить на что угодно – жеребец подтрунивает над ней.
– Не смешно, Пегс. Как я могла забыть о Купидоне? Пожалуйста, не рассказывай ему. Он никогда не простит меня!
Пегас подвез Эмили к Купидону. Она наклонилась и коснулась макушки крылатого олимпийца. Вернувшись к жизни, тот начал паниковать и кричать от ужаса.
– Успокойся! – сказал Пэйлин. – Ты в безопасности. Эмили спасла тебя, а горгон обратила в прах.
Купидон посмотрел на Эмили, восседающую на Пегасе. Еще раз пристально оглядев комнату, он прочистил горло, расправил исцеленные крылья и смущенно поправил тунику.
– Я не паниковал, Пэйлин, – резко поправил он. – Я беспокоился за Пламя, думал, что она в опасности.
Пэйлин засмеялся и игриво шлепнул Купидона между крыльями:
– Не беспокойся о моей Эмили. Она может о себе позаботиться!
32
Казалось, понадобится целая вечность, чтобы оживить всех каменных нирадов в тронной зале.
– Пойдем, Пегс, – позвала Эмили. – Вытащим Тэнга и остальных.
Она направилась к Тэнгу и трем другим нирадам, все еще держащим крышку золотой клетки. Сеган и Тобан стояли рядом, опустив головы. Королева слегка поглаживала спину Тэнга.
– Эмили, нет, – вдруг подал голос Юпитер.
Он стоял рядом с Дианой, Аполлоном и несколькими нирадами.
– Я просто хочу помочь Тэнгу.
– Ты не сможешь помочь ему. Оставь его как есть.
Эмили нахмурилась и соскользнула со спины Пегаса. Вцепившись в его крыло, она выпрямилась перед Юпитером:
– Но я могу вернуть его назад! Если ты и несколько других нирадов подержите крышку, никто не пострадает.
Юпитер грустно покачал головой:
– Тебе не стоит этого делать.
Сердце Эмили пустилось в галоп:
– Почему? Тэнг первым из нирадов хорошо отнесся ко мне! Он показал, что они не просто монстры, которыми я их считала, а нечто большее. Пожалуйста, Юпитер. Я должна помочь ему!
Диана выступила вперед и обняла Эмили:
– Послушай отца, Эмили. Он знает, о чем говорит.
Эмили покачала головой и отстранилась.
– Нет, не знает. – Она посмотрела на Юпитера: – Тэнг хороший, и он действительно помог нам. Почему ты запрещаешь мне вернуть его?
– Я не запрещаю, – ласково возразил Юпитер. – Я прошу тебя не делать этого. Позволь мне объяснить. Уверен, тогда ты согласишься со мной.
Юпитер подошел ближе к Эмили и взял ее под руку. Вместе с Пегасом и Эмилиным отцом он подвел ее к возвышению:
– Посмотри хорошенько и скажи, что ты видишь?
– Я вижу Тэнга, – сказала Эмили, подняв взгляд на каменную статую.
– Хорошо. И что Тэнг держит?
– Крышку клетки.
– Верно, – терпеливо кивнул Юпитер. – Из чего она сделана?
– Из золота.
– Не просто золота, – вмешалась Диана. – А точно из того же золота, из которого сделаны твой протез и наше оружие.
– Олимпийское золото! – воскликнул Пэйлин, внезапно все поняв.
Он вскарабкался на остатки клетки и указал на крышку: – Эмили, посмотри, Тэнг и остальные держат ее голыми руками. Она отравляет их.
– Все верно, – грустно согласился Юпитер. – Если ты коснешься Тэнга или других, ты непременно вернешь их к жизни. Но даже твое пламя не сможет выжечь из их тел золотой яд. Они умрут в страшных мучениях. Поверь мне, дитя, лучше оставить их такими.
Эмили и слова не могла вымолвить, настолько ее потрясло услышанное. Она посмотрела на Тэнга и заметила, что мрамор всех четырех рук почернел от яда. Боль застыла на окаменевшем лице задолго до того, как горгоны обратили его в камень. Тэнг знал, что умирает.
– Они знали, что оно убьет их, но все равно подняли крышку.
– Какой отец не сделал бы то же самое для своей дочери?
– Дочери?
Юпитер кивнул:
– Тэнг – отец Сеган. Он пожертвовал собой ради нее. Трое других – его братья. Они поклялись верно служить своей племяннице и даже отказались покинуть тронный зал, когда Тэнгу велели отправиться за вами в ваш мир.
Горло Эмили болезненно сжалось, когда она вновь посмотрела на четырех каменных стражей.
– Тэнг и вправду… мертв? – прошептала она, взглянув на своего отца: – Пап?
Ее отец стиснул ее в крепких объятиях и поцеловал в макушку:
– Я бы сделал то же самое для тебя, Эм, в любой момент.
Сеган и Тобан оставили своего отца и спустились с возвышения. Эмили видела темные дорожки слез на лице юной королевы. Она приблизилась к Эмили и мягко произнесла несколько слов.
Диана погладила Эмили по голове:
– Тэнг рассказал ей, как сильно ты напомнила ему его дочь. В вас обеих живет один и тот же дух и отвага. Она говорит, он бы пожертвовал жизнью и ради тебя тоже.
Сердце Эмили разрывалось. Глубокие рыдания вырвались наружу, и тогда розовая королева нирадов крепко обняла ее. Вместе они разделили общее горе.
* * *
Понадобилось несколько долгих, изматывающих дней, чтобы вернуть к жизни тысячи каменных нирадов по всем уголкам мира. Правление горгон было жестоким и распространилось далеко за пределы дворца.
Все еще необычно тихий, Джоэль медленно учился жить с одной рукой. Эмили сидела на спине Пегаса и наблюдала за ним, за своим отцом, за Пэйлином и Хрисаором, которые играли в подобие футбола с группой нирадских детей и принцем Тобаном. Хрисаор подкрался к Джоэлю со спины и повалил его на землю. Крылатый вепрь пригласил всех детей из своей команды присоединиться к его коварному нападению. Эмили улыбнулась, услышав крик, а затем – наконец-то! – и смех Джоэля, доносящийся со дна свалки.
– Он справится, Пегс, – пробормотала Эмили, похлопав жеребца по шее, и вернулась к своей работе: возвращать к жизни окаменевших нирадов.
Юпитер, Диана, Аполлон и Купидон ушли по Солнечному Течению в поисках остальных олимпийцев. Учитывая, сколько миров расположено вдоль него, они понимали: чтобы вернуть всех на Олимп, понадобится некоторое время.
На исходе очередного бесконечного дня Эмили исцелила последнюю жертву горгон. Соскользнув со спины Пегаса, она подскочила к лиловому нираду. Королева уже стояла рядом с ним, когда Эмили коснулась его руки.
Стоило ей закончить с последним нирадом, на нее тут же навалилась усталость. Эмили давным-давно перестала считать, скольких она вернула, – их было слишком много. Счастье, что ее целительных способностей хватило, чтобы справиться со всеми. Когда последняя статуя начала теплеть, она точно знала, что спасены все нирады, которых можно было спасти.
