Сколько слогов
В «беспросветном отчаянии»?
Вы могли подумать, что хотя мой организм сильно ослаблен, уворачиваться от ударов слепого противника было мне по силам.
Это не так.
Коммод был всего в десяти ярдах, когда я снова выстрелил в него. Каким-то образом он уклонился от стрелы, ринулся вперед и, вырвав лук у меня из рук, сломал его об колено.
– ВАРВАР! – завопил я.
Вспоминая об этом сейчас, я понимаю, что не стоило мне так тратить ту миллисекунду. Коммод ударил меня в грудь. Шатаясь, я попятился и плюхнулся на зад. Легкие горели, а грудь пульсировала. Такой удар должен был вышибить из меня дух. Может, моя божественная сила решила, что настало время для выхода? Если так, то шанс ударить в ответ я упустил. Был слишком занят: отползал в сторону, крича от боли.
Коммод со смехом повернулся к своим воинам:
– Видите? Он всегда ноет.
Солдаты восторженно завопили. Коммод тратил драгоценное время на то, чтобы насладиться их лестью. Он не мог обойтись без шоу. А еще он наверняка знал, что я никуда от него не денусь.
Я посмотрел на Фрэнка. Они с Калигулой кружили друг напротив друга, и время от времени один из них пытался нанести удар, проверяя защиту противника. Из-за стрел в плече Фрэнку приходилось прикрывать левую сторону. Он двигался скованно, оставляя на асфальте цепочку кровавых следов, напомнивших мне – весьма неуместно – о схеме бального танца, которую я когда-то получил в подарок от Фрэда Астера
[62].
Калигула следовал за ним, излучая уверенность. На лице его играла та же самодовольная улыбка, с которой он вонзил копье в спину Джейсону Грейсу. Эта улыбка не одну неделю являлась мне в кошмарах.
Я стряхнул с себя оцепенение. Нужно что-то делать. Не умирать. Да. Это дело – главное в моем списке.
Я с трудом поднялся на ноги, попытался нащупать меч, но вспомнил, что у меня его нет. Единственным моим оружием теперь было укулеле. Играть и петь для врага, который шел за мной, ориентируясь на слух, было не очень умно, но я схватил укулеле за гриф.
Коммод, видимо, услышал, как тренькнули струны. Он повернулся и выхватил меч.
Для того, кто закован в усыпанные драгоценностями латы, он двигался слишком быстро. Не успел я решить, какую песню Дина Мартина ему сыграть, как он нанес удар, едва не вспоров мне живот. Кончик его клинка чиркнул по бронзовому корпусу укулеле. Он поднял меч над головой обеими руками, собираясь разрубить меня напополам.
Я сделал выпад и ударил его в живот музыкальным инструментом.
– Ха-ха!
Тут стоит отметить две проблемы: 1) его живот прикрывали доспехи и 2) корпус у укулеле округлый. Я отметил про себя, что если останусь жив, нужно будет разработать новый дизайн инструмента: с шипами на основании и, возможно, встроенным огнеметом – укулеле в стиле Джина Симмонса
[63].
Если бы Коммод не покатился со смеху, его ответный удар убил бы меня. Я успел отпрыгнуть в сторону, и его меч, рухнув вниз, застрял в том месте, где секунду назад был я. В сражении на шоссе есть лишь одно преимущество: от взрывов и молний асфальт размягчился. Пока Коммод пытался вытащить свой меч, я ринулся в атаку и что было сил толкнул его.
К моему удивлению, мне и правда удалось лишить его равновесия. Коммод споткнулся и приземлился на свой бронированный зад, оставив меч болтаться в мягком асфальте.
Меня императорская армия ликующими криками почему-то не наградила. Суровая публика.
Я сделал шаг назад, стараясь отдышаться. Кто-то прижался к моей спине. Я вскрикнул, испугавшись, что Калигула сейчас проткнет меня копьем, но это оказался всего лишь Фрэнк. Калигула в двадцати футах от него, ругаясь, протирал глаза от песка.
– Не забудь о том, что я сказал, – напомнил мне Фрэнк.
– Зачем ты это делаешь? – прохрипел я.
– Других вариантов нет. Если нам повезет – выиграем время.
– Выиграем время?
– Чтобы дождаться помощи от богов. Все ведь в силе?
Я сглотнул:
– Может быть?
– Аполлон, прошу, скажи, что ты провел ритуал призыва.
– Да!
– Значит, будем тянуть время, – настаивал Фрэнк.
– А если помощь не придет?
– Тогда тебе придется довериться мне. Делай как я сказал: по моей команде убирайся из туннеля.
Я не очень хорошо понимал, о чем он говорит. Мы не были в туннеле, но времени болтать больше не осталось. Коммод и Калигула приблизились к нам одновременно.
– Песок в глаза, Чжан?! – прорычал Калигула. – Серьезно?!
Их мечи скрестились, и Калигула толкнул Фрэнка в сторону туннеля… или Фрэнк позволил ему себя толкнуть? Звон металла о металл заскользил эхом по пустому коридору.
Коммод вытащил меч из асфальта:
– Так, Аполлон. Это было весело. Но теперь тебе пора умереть. – Он заревел и бросился на меня, стены в глубине туннеля отразили его крик.
«Эхо», – подумал я.
И побежал к туннелю.
Тем, кто полагается только на слух, эхо может сильно помешать. Внутри мне было бы гораздо проще уворачиваться от Коммода. Да… это и была моя стратегия. И вовсе я не улепетывал в панике, спасая свою жизнь. Переместиться в туннель было моим взвешенным, обоснованным решением, и – да, вопил на бегу я тоже специально.
Я успел повернуть прежде, чем Коммод схватил меня. И только я замахнулся укулеле, намереваясь припечатать его корпусом Коммода по лицу, как он разгадал мой план и выхватил инструмент у меня из рук.
Спотыкаясь, я отбежал от него, и Коммод совершил самое гнусное из преступлений: огромным кулаком он смял мое укулеле как аллюминиевую банку и отбросил его в сторону.
– Кощунство! – взревел я.
Меня охватил ужасный, отчаянный гнев. Посмотрел бы я, что было бы с вами, если бы у вас на глазах уничтожили ваше укулеле. У любого человека сознание помутилось бы от ярости.
Мой первый удар оставил в золотом нагруднике императора вмятину величиной с кулак. «Ого, – промелькнуло в дальнем уголке моего сознания. – Привет, божественная сила!»
Выведенный из равновесия, Коммод яростно замахал мечом. Остановив его руку, я врезал ему по носу. Раздался чавкающий звук, показавшийся мне восхитительно мерзким.
Император заорал, и по его усам потекла кровь:
– Ты ударил бедя?! Я тебя убью!
– Ты бедя де убьешь! – крикнул я в ответ. – Ко мне вернулась сила!
