– И… – подтолкнула я. – Ты же справился с ними?
Рейн хмыкнул.
– Один я бы не смог. Вычислить вселенца можно только считав его мысли, как это сделала ты. Или прочувствовав эмоции, как это могут сильнейшие из деррангов. Другим таких способностей не дано. Поэтому мне пришлось обратиться к отцу. Без его помощи мы бы не справились.
– Но теперь-то все хорошо?
– Это как посмотреть. Лабораторию мы уничтожили, весь запас апейрона тоже. Но вселенцев еще долго будем отлавливать. Масштабную операцию по приказу отца возглавил Аскольд. Так что нам придется еще не раз лицезреть моего старшего брата.
Он сказал это без злости, без ревности. Просто констатировал факт, который ему совершенно не нравился.
Вздохнув, я потерлась щекой о его мускулистую грудь. Все-таки какое у него совершенное тело! Не перекачанный «качок», не разбухший на стероидах бодибилдер, а идеально сложенный мужчина.
Идеальный для меня.
В двери кто-то тихо поскребся.
– Надо вставать, – отметила я.
– А может, не надо? – муж уставился на меня глазами голодного котика. В сочетании с его суровым лицом это смотрелось довольно нелепо.
– Надо!
– Жестокая.
– Сам выбирал, – фыркнула я, скидывая с нас одеяло. – Все, поднимайся. И знаешь…
Я сделала паузу, склонилась над Рейном, щекоча его грудь упавшими прядями, и сказала, глядя в глаза:
– Спасибо.
– За что?
– За тебя. С тобой я по-настоящему счастлива.
Эпилог
Понадобилось больше двух месяцев, чтобы нейтрализовать угрозу. Гости из другой Вселенной успели проникнуть так далеко, что нам и не снилось. На многих планетах они умудрились пролезть на руководящие должности. Даже маджестики оказались под их патронатом. Те самые безобидные фанаты натуральности спонсировались тайным сообществом вселенцев. И ради чего? А чтобы отвлечь внимание от их собственных темных делишек.
Впрочем, деррангам под предводительством Аскольда удалось задушить масштабный захват в самом зародыше. Они нашли тайные списки с целями по трем из обитаемых галактик. И теракт на Гораукане стал первой ласточкой.
Я же все это время обживалась на «Гермесе». Как говорится, на принца надейся, но и сама не плошай.
Мне не хотелось оставаться бессловесным придатком к громкому титулу мужа, а потому я заявила, что хочу получить причитающееся мне наследство и открыть… спа-салон!
Да, самый обычный, каких в далеком двадцать первом веке на всех углах пруд пруди. Пора напомнить местным дамам, как много они потеряли, отказавших от простых женских радостей! Генная инженерия и пластика – это, конечно, хорошо, но что может быть лучше расслабляющего массажа живыми камнями с Таккары, ароматного обертывания морруанскими водорослями или маски на все тело из горауканских какао-бобов?
Я ожидала, что меня начнут отговаривать, мол, не рентабельно, смысла нет. Но неожиданно мать Рейна меня поддержала. И что еще удивительнее, Гейл Нурран заявил, что салон должен быть не только для женщин. Мол, от хорошего массажа ни один лейр не откажется.
Был еще неприятный момент с бывшим женихом. Суд запретил Маркусу приближаться ко мне ближе чем на двести метров. Несколько раз он пытался подловить меня в разных местах, пока Рейн указом командора станции не депортировал его без права на повторный въезд. Позже мы узнали, что он вернулся на Гораукан, где занял пост в каком-то министерстве.
В общем, наша жизнь потихоньку налаживалась и, казалось, мне пора вздохнуть с облегчением. Только тайна, которую я хранила от Рейна, не давала покоя. Она изгрызла мне душу. Вымотала все нервы. Я стала подозрительной, раздраженной. Я лгала мужу и сама себя ненавидела за эту ложь.
Я понимала, что должна все рассказать. Понимала и… не могла! Страх был сильнее.
Впоследствии этот страх показался мне детским, бессмысленным. Сама придумала, сама поверила. Но тогда он был сильнее здравого смысла.
Только месяц спустя я поняла, что больше молчать нельзя. В тот день, когда портативный анализатор показал в моей крови присутствие хорионического гонадотропина. Сначала этот сложный термин мне ничего не сказал, но потом…
Потом меня осенило.
Господи… я беременна…
Беременна!
От нахлынувших эмоций у меня едва сердце не встало.
– Тьяна?
Голос мужа заставил вздрогнуть. Чертов анализатор едва не выпал из моих рук. Я повернулась к Рейну и выдохнула одними губами, точно в прорубь нырнула:
– Рейн… нам нужно поговорить…
Да, только так.
Сначала я скажу ему правду. Потом о ребенке.
Если он, конечно, захочет слушать после того, как узнает, что я тоже вселенка. Захватчица.
Но иначе никак.
– Слушаю тебя.
Мой дерранг, как всегда, был сдержанным и немногословным. Впрочем, моих эмоций хватало на нас двоих.
Я мяла в руках пластмассовый анализатор, смотрела на Рейна и все не могла начать. Как сказать о том, что скрывала столько времени? Как признаться в том, что ты врала самому близкому человеку? Что заняла чужое место и все это время жила чужой жизнью?
Нет, такое не говорят. Такое скрывают до смерти.
Но я не могла.
Я поняла, что если сейчас не скажу, то потом будет поздно.
И я рискнула.
– Это кое-что обо мне, что ты должен знать.
Его черная бровь выжидающе приподнялась.
Я сглотнула комок.
– Нужно было давно рассказать… но я… в общем…
Он молчал и просто смотрел. Смотрел так, что по моей коже побежали мурашки. Не одна и не две, а целый табун.
– Я вселенка!
Ну вот, сказала. И будто гора свалилась с плеч. Теперь будь что будет, если он действительно любит меня, если я нужна ему…
Он поймет и простит.
Боясь встретиться с ним взглядом, я опустила глаза.
После секундной заминки Рейн произнес:
– Это все, что я должен знать?
И как всегда, по его голосу невозможно догадаться о чувствах.
– Ну… почти. Еще у нас будет ребенок…
Мои щеки залились румянцем. От смятения или тревоги? Я не знала…
Рейн шагнул ко мне. Обхватил руками за талию, прижал к себе, и я почувствовала его дыхание у себя на затылке.
– Глупая, – он поцеловал меня в шею, – а я-то все голову ломал, почему ты так странно себя ведешь. Переживал, что за червь тебя гложет. А вот оно что…
Я разревелась у него на плече.
