- Ни слова не скажу.
- Тогда пойдемте. Следует поторопиться.
В лежащем на столе теле не было ничего гротескного или ужасающего - казалось, Аманда просто заснула. Правда, ее кожа была неестественно-белого оттенка; на лбу и щеках были намечены какие-то тонкие темные линии. Большую часть кровоподтеков уже скрыли под макияжем. Тело было по горло закрыто простыней, поэтому Рэндалл видел только лицо.
- Малышка, - прошептал он, чувствуя, как подступают слезы. Он сделал шаг вперед и погладил ее волосы. - Я так по тебе скучаю. Что же я буду без тебя делать?
Он вытер глаза обшлагом и обернулся. Дверь была закрыта, агент остался снаружи. Надо было торопиться.
Рэндалл вытащил правую руку Аманды из-под простыни. Ему в ладонь легли холодные, безжизненные пальцы. Он несколько секунд подержал их, вспоминая все моменты, когда они брались за руки, - во время фильма, за ужином, на диване перед телевизором, на прогулке.
- Не может быть. Не верю, что ты ушла.
Он залез в карман и вытащил ее мобильник, а затем прижал указательный палец Аманды к кнопке возврата. Телефон разблокировался менее чем за секунду. Рэндалл вернул руку Аманды на место и быстро зашел в меню настроек, чтобы удалить все пароли. Закончив, он снова положил телефон в карман и склонился, чтобы поцеловать жену в лоб.
Когда он вышел за дверь, его глаза все еще блестели от влаги.
- Я так вам благодарен, - сказал он агенту, еще раз промокая слезы.
Тот улыбнулся:
- Право, не стоит.
- Давайте все-таки взглянем на каталог. Я хочу, чтобы у моей жены были самые пышные похороны, какие вы только можете организовать. Она всецело этого заслуживает.
- Не могу с вами не согласиться.
Глава 16
Второй день подряд шел противный холодный дождь: начавшись с нескольких точек на лобовом стекле, он превратил весь мир в невнятную серую массу. Рэндалл заглушил двигатель и выставил обогреватель ровно на двадцать два градуса. Деревья облетели, и небо было утыкано их тонкими голыми ветвями; изумрудные газоны превратились в месиво коричневых, черных и желтоватых тонов.
Рэндалл трясущимися руками взял телефон Аманды. С одной стороны, ему до нельзя хотелось узнать, что она скрывала, то, что Сэм называл ее секретом, - но откуда тому было знать, что ключ к разгадке кроется именно в телефоне?
Он снова вспомнил слова Сэма.
С его помощью ты раскроешь ее первый секрет.
Рэндалл провел пальцем по экрану, пытаясь не обращать внимания на сотни уведомлений. Он решил начать с входящих сообщений - и с загадочного «Пуха».
Переписка «Пуха» и Аманды в день церемонии начиналась с его вопроса о том, как все проходит, но медленно перерастала в лавину панических сообщений.
Где ты?
Почему ты мне не отвечаешь?
Возьми трубку. Я звонил уже два раза.
Я волнуюсь. ОТВЕТЬ.
Мэнди, я серьезно, ответь. Я начинаю волноваться.
ГДЕ ТЫ???????
Рэндалл промотал еще несколько сообщений - и ощутил, как сердце уходит в пятки и к горлу подступает сильная тошнота. В переписке начали мелькать фото - много фото - молодого, мускулистого, брутального мужчины. На каких-то из них он был обнажен.
Я хочу тебя, детка.
В следующий раз это все будет твоим.
Мне так хочется расцеловать тебя всю.
Аманда отвечала ему тем же и тоже присылала свои снимки. На одних она была в откровенных кружевных комплектах, которые Рэндалл никогда на ней не видел, на других - вообще без одежды. Хуже всего оказалось, что один раз она сфотографировалась на их общей кровати - полностью голая, ноги раздвинуты на камеру. Такими же были и сами сообщения; Рэндалл и не предполагал, что она может быть такой.
Войди в меня.
Я такая мокрая.
Вот бы ты мог взять меня прямо сейчас...
Рэндалл уронил телефон на пассажирское сиденье и закрыл глаза. Изнутри опять начала накатывать волна боли, и ему стоило огромного труда удержаться от падения в эту бездну. Снимки стояли перед ним как наяву. Как она могла так с ним - с ними - поступить? Он всегда думал, что они счастливы. На какую-то секунду ему даже показалось, что с «Пухом» переписывалась не Аманда - это попросту не могла быть она. Неужели весь их брак был построен на лжи?
С его помощью ты раскроешь ее первый секрет.
Рэндалл вспомнил, сколько раз телефон Аманды звонил на церемонии награждения. Она явно нервничала и старалась отклонить вызовы. Был ли это «Пух»?
Раскроешь ее первый секрет.
Рэндалл снова взял телефон и открыл почту Аманды. Она состояла преимущественно из деловых переписок, среди которых он заметил приглашение на обед у Джины и несколько шутливых писем коллегам. В голосовых сообщениях оказались в основном поздравления от тех, кто был приглашен на награждение; в эсэмэс-переписках с остальными контактами - ничего важного. Секрет, о котором говорил Сэм, касался «Пуха».
Дождь усилился. Рэндалл набрал номер
«Пуха». Трубку взяли, едва закончился первый гудок.
- Мэнди, бог мой, я с ума сходил, где ты была? Я тебе писал, но ты не отвечала, ты в порядке?
Рэндалл сжал телефон.
- Эй? Милая, ты там?
У «Пуха» оказался приятный низкий голос, в котором слышалось очевидное волнение.
- Мэнди?
- Ее звали Амандой.
Рэндалл сделал паузу. Его собеседник осекся.
- Кто это? - наконец произнес он куда более робким голосом.
- Ее муж. Не вешайте трубку.
Рэндалл сделал глубокий вдох.
- Как вас зовут?
Молчание.
- Ладно, можете не говорить, мне, если честно, все равно. Я хотел сообщить, что Аманда скончалась два дня назад. Вот почему она не отвечала на сообщения. Я уверен...
На том конце повесили трубку. Рэндалл перезвонил, но ему предложили оставить голосовое сообщение. Он сбросил звонок и вернулся к переписке.
Я бы хотел с вами встретиться. Не бойтесь, я не сумасшедший. Я всего лишь хочу выяснить, что именно в наших отношениях с Амандой заставило ее увлечься вами. Она мертва, но я хочу знать, что случилось. Пожалуйста.
Он отправил сообщение и отложил телефон. Перезвонит ли «Пух»? Наверняка нет, но попробовать стоило. Рэндалл включил дворники и выехал со стоянки похоронного бюро.
Нужно было кое с чем разобраться.
Глава 17
Офис, из окон которого Уилбур Фитцджеральд обозревал всю громаду империи Аманды Брок, не имел ничего общего с теми, кому фонд «Хрупкие сердца» призван был помогать. За исполинскими дубовыми дверьми скрывался впечатляющий кабинет с окнами на Брайант-парк и Сорок вторую улицу; прямо у входа вокруг кофейного столика располагались два огромных кожаных дивана и четыре кресла, а напротив зоны отдыха был вычурный барный шкаф с первоклассным ликером.
