Последовали и другие откровения. Весной 1990 года, после десятилетий официальных категорических опровержений, Советское государство наконец признало, что ответственность за массовое убийство в Катыни лежит именно на НКВД, и сопроводило это заявление довольно сухим выражением своего «глубокого сожаления»1024. Советская глыба давала трещины. Той же самой зимой Восточная Европа с ошеломительной внезапностью сбросила с себя оковы советского контроля, и вскоре тот же процесс развернулся внутри самого СССР. В 1991 году, когда Советское государство наконец начало распадаться на части, первыми к выходу ринулись Прибалтийские республики, которых к этому подстегивали в первую очередь несправедливости, совершенные на полвека раньше1025. Пожалуй, редко высокая политика так тесно переплеталась с мрачной историей.
В начале апреля 2009 года Европейский парламент в Брюсселе рассмотрел резолюцию, в которой предлагалось объявить 23 августа «Европейским днем памяти жертв сталинизма и нацизма». Эта резолюция опиралась на «Пражскую декларацию о европейской совести и коммунизме», составленную ранее чешским правительством и подписанную, в числе прочих, бывшим президентом Чехии Вацлавом Гавелом и Иоахимом Гауком, будущим президентом Германии. Резолюция призывала «увековечить память о жертвах массовых депортаций и истреблений». Европарламент принял ее большинством голосов. «Лучше поздно, чем никогда, – сказал в ходе обсуждения один член ЕП и добавил: – Мы в долгу перед нашими родителями и перед их родителями, и сегодня мы, чтя их память, выносим это твердое парламентское постановление»1026.
Не все, конечно, держались единого мнения. При голосовании 33 члена Европарламента воздержались, а 44 проголосовали против принятия резолюции. К последней группе принадлежал один греческий коммунист, который пришел в такое негодование, что даже подал страстный письменный протест против «неописуемо грубого» сопоставления нацистского и советского режимов, которое тем самым призывает «оправдать фашизм, оклеветать социализм и снять с империализма бремя вины за преступления, которые он совершил в прошлом и совершает сегодня»1027. Кое-кто был с ним солидарен. Например, один британский журналист раскритиковал голосование за эту резолюцию как «неприятную попытку со стороны многочисленных прибалтийских и центрально-европейских политиков приравнять сталинизм к нацизму»1028, но при этом ему в голову не пришла совершенно очевидная мысль: возможно, судить об этом лучше всего могут именно те, кто на собственном опыте испытал ужасы обоих режимов.
Россия тоже подняла возмущенный шум. Согласно одному опросу общественного мнения, 53 % опрошенных высказались против принятия резолюции и лишь 11 % – за. Согласно результатам другого опроса, российское общественное мнение состояло в том, что Европарламент вынес свое решение с целью «подорвать авторитет России» и «умалить его вклад в победу над фашизмом»1029. А несколько недель спустя тогдашний российский президент Дмитрий Медведев выпустил указ о создании «Президентской комиссии по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России», а также ряд сопутствующих законов, нарушителям которых грозили штрафы или тюремное заключение сроком до пяти лет. Новый государственный орган, по утверждению одного из его представителей, был призван «обеспечить торжество российской точки зрения»1030. А тревожное ощущение дежавю лишь усиливалось из-за включения в состав комиссии нескольких видных российских военных и сотрудников ФСБ – преемника советских НКВД и КГБ.
И тем не менее 23 августа того же 2009 года – в 70-ю годовщину подписания советско-нацистского пакта – в Прибалтийских государствах и в Швеции торжественно отмечался первый Европейский день памяти жертв сталинизма и нацизма. В последующие годы памятные мероприятия охватили и другие страны. Люди возлагали венки, поднимали флаги и читали поминальные молитвы по всей Центральной и Восточной Европе – от Польши до Крыма, от Эстонии до Болгарии. Пожалуй, это была маленькая, но значительная победа. Нацистско-советский пакт вышел из тени. О нем уже не пытались забыть, с него сняли табу. Он стал важной частью истории.
Приложение
Текст нацистско-советского пакта о ненападении
Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом
Правительство СССР и Правительство Германии, руководимые желанием укрепления дела мира между СССР и Германией и исходя из основных положений договора о нейтралитете, заключенного между СССР и Германией в апреле 1926 года, пришли к следующему соглашению:
Статья I
Обе Договаривающиеся Стороны обязуются воздерживаться от всякого насилия, от всякого агрессивного действия и всякого нападения в отношении друг друга как отдельно, так и совместно с другими державами.
Статья II
В случае, если одна из Договаривающихся Сторон окажется объектом военных действий со стороны третьей державы, другая Договаривающаяся Сторона не будет поддерживать ни в какой форме эту державу.
Статья III
Правительства обеих Договаривающихся Сторон останутся в будущем в контакте друг с другом для консультации, чтобы информировать друг друга о вопросах, затрагивающих их общие интересы.
Статья IV
Ни одна из Договаривающихся Сторон не будет участвовать в какой-нибудь группировке держав, которая прямо или косвенно направлена против другой стороны.
Статья V
В случае возникновения споров или конфликтов между Договаривающимися Сторонами по вопросам того или иного рода, обе стороны будут разрешать эти споры или конфликты исключительно мирным путем в порядке дружественного обмена мнениями или в нужных случаях путем создания комиссий по урегулированию конфликта.
Статья VI
Настоящий договор заключается сроком на десять лет с тем, что, поскольку одна из Договаривающихся Сторон не денонсирует его за год до истечения срока, срок действия договора будет считаться автоматически продленным на следующие пять лет.
Статья VII
Настоящий договор подлежит ратифицированию в возможно короткий срок. Обмен ратификационными грамотами должен произойти в Берлине. Договор вступает в силу немедленно после его подписания.
Составлен в двух оригиналах, на немецком и русском языках, в Москве,
23 августа 1939 года.
За правительство Германии:
И. Риббентроп
По уполномочию правительства СССР:
В. Молотов
Секретный дополнительный протокол к договору о ненападении между Германией и Советским Союзом.
1. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР. При этом интересы Литвы по отношению Виленской области признаются обеими сторонами.
