Прошла почти целая минута, показавшаяся мне бесконечностью, прежде чем молодой детектив отважился наконец развернуть содержимое тканевой сумки. Я ждал, что он, как и в первый раз, просто опрокинет ее над пастью бездонной расселины, потрепав за края, однако он почему-то не стал этого делать.
Вместо этого он аккуратно погрузил ладонь внутрь и бережно, будто боясь сломать маленькие косточки, извлек наружу останки нерожденного ребенка.
Скелет оказался таким крошечным, что легко поместился в длинных пальцах детектива, лишь округлый череп, слишком громоздкий для таких коротких конечностей, немного выдавался за пределы его ладони.
– Знаешь, Рид, – проговорил он, задумчиво разглядывая ужасное содержимое своей вытянутой руки. – Я думаю, мне платят слишком мало для такой работы.
Не став дожидаться моего ответа, он медленно повернул ладонь, и крошечный окаменевший скелетик тут же послушно соскользнул с ее пальцев, сорвавшись в темноту.
Почти сразу же после этого я ощутил, как по деревьям вокруг пронеслась неясная дрожь – будто они очнулись от своего мертвого сна, стряхнув остатки загадочного наваждения. А спустя несколько мгновений я понял, что мои волосы треплет стылый ноябрьский ветер. Поежившись, я поднял ворот куртки повыше, огляделся по сторонам, силясь понять, отчего погода в чащобе внезапно так резко переменилась, и тут же застыл на месте, раскрыв рот от удивления.
Уайтингс, лежащий неподалеку, вдруг судорожно дернулся, а затем громко закашлялся в натужном удушливом приступе, свернувшись в комок и сотрясаясь всем телом.
С тупым изумлением я наблюдал за тем, как с каждым новым хрипом из его рта вырывается знакомый белесый морок. Как он, взлетая к еловым кронам, свободно течет к темнеющей расселине, после чего срывается вниз, растворяясь в ветреном воздухе.
Миллер, со странным выражением лица наблюдавший за происходящим, стоя у самого обрыва, бросил в чернеющую пустоту пронизывающий взгляд, зачем-то прикоснулся к своему рубцу на виске, как если бы тот неожиданно заныл, напомнив о себе.
Ощутив нарастающее напряжение, я нарушил восстановившуюся под деревьями тишину и окликнул его:
– Эй, Фрэнк!.. Ты в порядке?
Он обернулся на зов, скользнул по моему лицу почти бессознательным взглядом, затем кивнул и наконец-то отошел от обрыва, на ходу извлекая из кармана новую пачку сигарет.
Переведя взгляд в сторону, я убедился, что Уайтингс окончательно пришел в себя, и поспешил ему на помощь. Его странный кашель прошел и теперь он, тяжело дыша, старался подняться на ноги, но крупная дрожь, колотившая его, мешала осуществлению задуманного.
Ринувшись к нему и обхватив его руками под лопатки, я не без труда помог ему разогнуть колени, после чего подхватил одной ладонью за плечо, чтобы не дать ему рухнуть обратно на землю.
– Черт… – выдохнул он, все еще с трудом переводя дыхание. – Ты не представляешь, где я был и что видел…
***
Стоило нам вернуться к полицейской машине и нырнуть в салон, как окрестную тишину разбил громкий треск рации.
– Детектив Рид… – возбужденно шипел динамик. – Вы меня слышите?.. Детектив Миллер, вы там?
Фрэнк захлопнул за собой дверцу и схватил передатчик:
– Доктор Вайнс, мы здесь. У вас все в порядке?
– Мистер Миллер! – рация зашлась каскадом помех. – Да-да, у нас все в полном порядке! Я даже не знаю, как это объяснить… Ник и Мэгги только что пришли в себя… Мистер Миллер, вы меня слышите?
– Это чудесно, – Фрэнк завел мотор и тронулся с места. – Мы сейчас приедем к вам. Как они себя чувствуют?
– Гораздо лучше, – хрипло ответил динамик. – Даже Кристин Блэк, кажется, пришла в норму. Я только что вернулся из ее палаты, она ничего не помнит и больше не может говорить, как и прежде.
– Это же хорошая новость, да? – не слишком уверенно спросил я у напарника.
– Должно быть, – он передернул плечами и вновь надавил на рычаг. – До встречи в госпитале, доктор Вайнс.
Как только полицейская машина тронулась с места, Уайтингс, измотанный тяжелой бессонной ночью и происшествием в лесу, сразу же крепко уснул, откинув голову на спинку заднего сидения. Потревожить его дрему не сумело даже натужное кряхтение рации и наша негромкая беседа с Миллером.
– Значит, все окончено, – устало выдохнул я, прикрывая глаза. – Заболевшие исцелились, злобный лесной дух вновь уснул, а мы можем возвращаться домой.
– Похоже на то, – кивнул Фрэнк, подкуривая следующую сигарету. – Ну и как тебе такая работенка?
Я молча фыркнул, откидываясь спиной на мягкую ткань и с удовольствием расслабляя плечи, которые все еще отзывались болью после ночных раскопок на окраине чащи.
Мерзлый городок по обе стороны от стекол авто стремительно погружался в вечерний сумрак. Я чувствовал, как с каждым мгновением тяжелеют мои веки, и всеми силами боролся с охватившей меня сонливостью. Миллер же, как ни в чем не бывало, бодро рулил по аллеям, нещадно дымя своими сигаретами и заполняя салон едкими парами.
Несмотря на то, что наше задание в Блэк Вудс было завершено, и впереди ждал горящий круглосуточными огнями мегаполис, внутри я не ощущал ни радости, ни покоя. Мне упорно казалось, что это мрачное место, потревожив мои собственные давние шрамы, никак не отпускало, терзая мою изнуренную душу вновь и вновь.
– А что будем делать с Уайтингсом? – поинтересовался я, просто чтобы не заснуть и возобновить прервавшийся разговор. – Отвезем его домой?
– Лучше подсунем его Вайнсу, – ответил Миллер, неспешно шурша шинами по совершенно пустому шоссе. – Пусть осмотрит его на всякий случай.
Я кивнул и снова умолк.
Тоскливый вечер за лобовым стеклом сгущался все сильнее, и лишь когда вокруг, коротко моргнув, вспыхнули оранжевые фонари, я вновь решился нарушить тишину:
– Давай переночуем в доме шерифа, чтобы набраться сил перед дальней дорогой, и уберемся отсюда завтрашним же утром.
– Как скажешь, – детектив скользнул по мне своими едкими зрачками. – Но только после того, как ты поведаешь, что такого приключилось с тобой когда-то, отчего ты так активно сопереживаешь реднеку. Ты весь день выспрашивал меня о моей матери и совал нос в мое прошлое, но сам не говоришь ничего, предпочитая держать свои секреты при себе. Мне кажется, это не слишком честно, не находишь?
– Это не так… – смущенно пробормотал я. – Просто… Просто все то, что произошло, выглядит слишком неправильно. Понимаешь?
– Нет.
Я вздохнул и потер виски.
Возможно, Миллер прав: в одиночку хранить скелеты в шкафу не так уж весело, особенно, когда рядом находится тот, кто прекрасно понимает, что это такое. Вряд ли судьба могла послать мне более подходящего человека, чтобы наконец поделиться своими секретами, терзающими мою душу столь долгое время.
