Неожиданно дверь его покоев распахнулась, и к нему вломился сам Али-бей в сопровождении дворцовой стражи. Правитель Туниса был взбешен и с трудом держал себя в руках, глядя на Мэттью.
– И как это прикажете понимать, месье де Ламберт?!
– Доброе утро, ваше величество! Что именно вы имеете в виду?
– Вы издеваетесь?! Вы что, не видите, что случилось?!
– Вижу. Но если вы имеете в виду прорыв турецких кораблей мимо крепости Саиф-Альнаби, то почему вы спрашиваете об этом меня?
– А кто меня убеждал, что в крепости установлены самые лучшие и мощные орудия?! Кто говорил, что местоположение крепости исключительно удачно и она сможет отразить любое нападение с моря?! Кто в конце концов обещал оказать помощь со стороны Франции, если турецкий султан решит все же напасть на Тунис?!
– Это всё, ваше величество?
– Пока что достаточно!!!
– Отвечаю по порядку. Орудия в крепости Саиф-Альнаби действительно хорошие. Но к орудиям, чтобы они стреляли, нужны еще и канониры. Я предлагал вам полностью укомплектовать гарнизон крепости французскими наемниками и поставить комендантом толкового офицера, имеющего боевой опыт как в Новом, так и в Старом Свете. Вы не захотели. И вместо этого поставили комендантом своего родственника, который никогда не имел дела с крепостной артиллерией, а прославился лишь на поприще грабежа караванов и пиратства в прибрежных водах. А тот подтянул всю свою многочисленную родню и подельников по прошлым «подвигам», которые также имеют весьма туманное представление о службе в крепостной артиллерии. Но зато хорошо умеют считать деньги, причем немаленькие, которые регулярно получают за свою новую необременительную службу в крепости Саиф-Альнаби. Все мои слова о недопустимости подобного подхода к комплектованию гарнизона объекта, играющего важнейшую роль в обороне Туниса с моря, вы просто игнорировали. Немногие французские и итальянские солдаты и офицеры, все-таки попавшие в гарнизон Саиф-Альнаби, фактически ни на что не могли повлиять, поскольку все их усилия наладить службу натыкались на сопротивление коменданта и его родни. Вы думаете, я этого не знаю? Об этом говорят во всех харчевнях города. Более того, я не исключаю возможность заговора, в котором замешан и ваш родич-комендант. Ибо он почему-то остался жив, а вот его заместитель – шевалье Буржа, был убит. Причем убит именно там, где были убиты все часовые и где стоят пушки, которые злоумышленники умудрились заклепать таким образом, что этого никто не видел и не слышал. И при этом в крепость никто не входил. Если, конечно, стража на воротах не врет. Вы не находите это странным, ваше величество?
– Хм-м… Пожалуй… Ничего, с этим отродьем иблиса я еще разберусь. А по поводу остального?
– По поводу остального могу сказать следующее. Самое удобное место для крепости не играет никакой роли, если эта крепость не оказывает сопротивления противнику. Что мы только что и видели. Случай вопиющий. Кроме предательства и сговора с турками за нашей спиной у меня другого объяснения этому нет. Я не утверждаю, что предатели там все поголовно. Но это не один и не два человека. Такую диверсию малым числом людей без соответствующего прикрытия начальством провести просто невозможно. Что касается помощи со стороны Франции… А разве вам ее не оказали, ваше величество? С чьей помощью вы заняли трон Туниса? Чьим оружием вооружена ваша армия? Кто дает вам деньги на содержание армии, да и не только на содержание армии? Да, какую-то часть денег и оружия вы получаете от Австрии. Но согласитесь, гораздо меньшую часть. Так теперь вы еще требуете, чтобы король Франции начал войну с Османской империей ради вас? Только лишь потому, что ваш протеже – комендант крепости облажался и не выполнил свою задачу, пропустив турецкий флот к Тунису? И это как минимум. А возможно, он давно продался туркам и просто ждал удобного момента. После того, как четыре фрегата капитана Майера разбили гораздо более сильную и многочисленную эскадру Кемаля-паши и прогнали ее от Туниса, вы сочли, что так будет всегда? Что европейские державы будут воевать не только за вас, но и вместо вас? Простите за резонный вопрос, а что же вы тогда будете делать для достижения поставленной цели – сделать Тунис независимым от Истанбула и стать полновластным правителем своей страны, без оглядки на турецкого султана? Сидеть за стенами Туниса и наблюдать, как Франция и Австрия ради вас и вместо вас воюют с Турцией? Такого договора у нас не было. Был договор, что мы окажем помощь оружием, деньгами и различным снаряжением, но оборонять Тунис от турецких войск вы должны сами! Кто меня уверял, что его доблестные воины сбросят в море проклятых турок, если только они посмеют ступить на берег Туниса? Было такое, ваше величество? Было. Так что же вы от меня сейчас хотите? Я, разумеется, отправлю срочное сообщение в Париж, пока еще турки не успели блокировать Тунис с суши. Но нужно время, чтобы это сообщение дошло до короля Франции. И я не могу знать, какое он примет решение. Но даже если король сочтет нужным немедленно помочь вам в войне с Турцией и вмешаться в военные действия на вашей стороне, то на это тоже потребуется время. Самое меньшее – месяц на подготовку войск и доставку их в Тунис. Ваша армия продержится столько?
– Все у тебя красиво на словах, гяур… Но сейчас ты что предлагаешь делать? Или только, как находить оправдания, ты ни на что другое не способен?! Так зачем ты мне тогда здесь нужен?!
– Ваше величество, пожалуйста, успокойтесь. Вы задали мне конкретные вопросы, и я дал вам на них конкретные ответы. Теперь же можно поговорить об обороне Туниса. Пока еще ничего непоправимого не случилось. Да, турецкие корабли прорвались в озеро мимо крепости. Да, они могут сейчас захватить порт и все стоящие там суда. Но на этом их сегодняшние успехи и закончатся. И как знать, не станет ли Тунисское озеро для них ловушкой. Сосредоточьте сейчас всю тяжелую артиллерию на стенах, обращенных к озеру. Западные участки не так опасны, штурм пехоты можно отбивать и трехфунтовками. Но вся крупнокалиберная артиллерия сейчас должна действовать против турецкого флота. Ваши канониры тренировались в стрельбе калеными ядрами? Я ведь предупреждал о необходимости таких занятий, если вы действительно хотите отразить нападение с моря. Чтобы начать бомбардировку города, турецкие корабли должны стать на якоря довольно близко к берегу, и будут хорошими неподвижными мишенями для ваших пушек. В этом случае ваши канониры будут в гораздо более выгодном положении. Я хоть и не моряк, но и то это понимаю. Если же удастся уничтожить вошедшие в озеро корабли, то турецкий десант ваше многочисленное войско просто затопчет. Без поддержки корабельной артиллерии хваленые турецкие янычары стоят немного. Так что там с калеными ядрами, ваше величество?
По тому, как «его величество» замялся, Мэттью понял, что с подготовкой канониров не все ладно. Он прекрасно знал это и раньше, но сейчас постарался поставить на место много о себе возомнившего туземного царька. Пусть до него поскорее дойдет, что без поддержки сильного европейского государства он никто, и убрать его, заменив на более лояльного и управляемого, не представляет никаких сложностей. Благо с запасом «наследных принцев» в странах Магриба проблем никогда не было. Всегда можно найти подходящую кандидатуру. Вот и сейчас всплыла странная фигура – потомок и наследник Барбароссы II. До Мэттью дошли слухи, что его видели в Беджайе, и он постарался выяснить подробности. Но результата пока еще нет, а верить вздорным слухам Мэттью не привык. В саму достоверность возникновения буквально из ниоткуда этого таинственного наследника он не верил. Но вполне допускал, что турецкий султан хочет таким образом поставить во главе Магриба своего верного человека, наделив его широкими полномочиями, чтобы прижать к ногтю всех местных правителей, ни в грош не ставящих власть повелителя правоверных и мечтающих выйти из-под его власти. А уж признать этого человека прямым потомком и наследником Барбароссы II султану никто не помешает. Никакого другого разумного объяснения этому политическому шагу со стороны Истанбула Мэттью найти так и не смог. Нет никаких сомнений, что слухи о наследнике Хайретдина Барбароссы дошли и до Али-бея, что заставило его изрядно понервничать. Но в данный момент перед правителем Туниса стоят более важные задачи, чем гипотетическая возможность потери власти из-за появления законного наследника бейлербея Африки, который получил от ныне правящего султана Мехмеда IV те же полномочия, что получил когда-то его знаменитый предок от Сулеймана Великолепного. Сейчас не только власти, сейчас можно и головы лишиться. Причем если сразу, минуя предшествующие этому пытки, то такой шаг султана можно расценивать как величайшую милость. Ибо в деле наказания вассалов-бунтовщиков фантазия у турецких султанов всегда была очень богатая. И поскольку ситуация стала складываться, как не предусматривалось даже в самом худшем варианте, «султан» Туниса явно струхнул. Ведь его подданным ничего не стоит взять своего недавнего правителя за шиворот и преподнести в дар султану в надежде на прощение. Явление в Османской империи довольно распространенное. И что греха таить, зачастую достигающее своей цели. Ибо в интересах султана в первую очередь привести к покорности взбунтовавшуюся провинцию, а не истребить там все население, посмевшее противиться его воле. Ибо кто же в этом случае будет платить налоги в казну? Поэтому, если можно обойтись без большой крови, то лучше так и сделать. Ведь для наведения порядка вполне хватит публичной казни главарей мятежа и их ближайшего окружения с конфискацией всего их имущества. Как правило, весьма и весьма впечатляющего. А основная масса населения должна продолжать платить подати, как и раньше. Поэтому ее можно и «простить». Разумеется, если только население вовремя одумается и само выдаст зачинщиков мятежа. Иначе в ходе усмирения будут лететь головы и правых и виноватых. Бывали прецеденты…
