Берн Жужелица старела и в какой-то момент перешла исключительно на шамканье консервами паштетообразной консистенции. Имела право – для зенненхунда у Жу был очень приличный или, прямо скажем, практически неприличный возраст, в котором позволено все, от паштетов до маразма.
Веселые деньки сменялись еще более веселыми. Пока однажды за двое суток Жужелицу не накрыло двумя инсультами подряд… Было страшно и тяжело нам обеим. Паралич задних лап, частичный паралич лицевых мышц, общее угнетенное состояние, отказ от всего. Первый инсульт прошел более-менее без потерь. Когда случился прямо на моих глазах второй, Жу стала страшно закидываться и кричать на весь дом, и я подумала, что теперь точно ВСЕ. Руки сами взялись за снотворное, которое применяется для седации собак – нет, не подумайте, я не собиралась ее усыплять! Мне нужно было избавить Жу от сильнейшей боли, сделать для этого хоть что-нибудь, причем экстренно! Под седацией Жу, само собой, заснула, боли ее отпустили – она просто лежала на боку и спала. Честно скажу: я была уверена, что, скорее всего, она не оправится, а когда проснется, снова почувствует боль… А через несколько часов гляжу – Жу перевернулась с бока на живот и голову положила нормально, как живая собака.
Только вот есть после инсульта она не могла совсем, да и стоять не получалось. Но бабка Жу не лыком шита! С моей помощью она потихоньку начала поднимать морду и смотреть осмысленно. Я давала ей то консервы, то печень, то курицу, а она брала в рот и выплевывала – не из вредности, просто челюсти ее не слушались. Но хотя бы носом водила – значит, интерес к еде был! И это давало мне надежду.
А потом Жужелица начала вставать с моей поддержкой, пытаться идти к ведру с водой и полоскать в нем язык. Наши кулинарные способности нехило выросли благодаря Джоконде. Как вам разбодяженные миксером консервы с бульоном? Вот и она оценила, и стала, наконец, есть!
Свершилось чудо: через несколько дней Жу встретила меня на своих ногах, и ее хвост вилял! Вилял, понимаете? Вот, право же, бывают на свете чудеса.
Но был у чуда один побочный эффект. После перенесенного Жу совершенно точно впала в маразм. Она возненавидела всех собак, отчаянно кусала – меня в том числе, очень сильно, – своими пеньками, оставшимися вместо зубов. И… пила кровь.
В самом что ни на есть прямом смысле. Она совсем отказалась от консервов и даже курицы и перешла полностью на субпродукты и мясо, и покровавей, пожалуйста. Серьезно! Она пила говяжью кровь, которую приходилось специально покупать, и за это мы, как любящие хозяева, не без черного юморка прозвали Жу бабкой-кровопийцей. Еще более комичной кличка стала, когда в ее жизни появился маленький друг по имени Чабрец, гладкошерстный теплый песик, который тогда только появился у нас. Он отставал в развитии (его отдали нам местные охотники как некондицию). Наша бабка-кровопийца разрешала новенькому малышу спать на себе. Чабрец был совсем крохой и заползал на Жужелицу, как на перину. Примерно представляете, сколько в этой фигульке наглости и бесстрашия, если оно ложится на бабку-кровопийцу и лежит с таким видом, будто она – ковер? Не от большого ума он так делал, но от неслабого нахальства!
Спустя год активной и полноценной жизни тихо, в своей постели, ушла с миром легендарная для нашей семьи берн Джоконда по прозвищу Жужелица. Ей было двенадцать, для бернского зенненхунда очень почтенный возраст. Собаки имеют на это право: как бы мы их ни держали, как бы ни запрещали им и ни говорили «не уходи, я тебя не отпускаю, я без тебя не смогу» – они имеют право уйти. Они знают, когда уже точно пора, даже если покидают любимую и любящую семью. Да по сути они и не уходят никуда далеко, потому что если бы я не чувствовала их рядом, то давно и бесповоротно слетела бы с катушек.
Когда с миром и без боли заканчивают свой земной путь такие древние реликты, то я, конечно же, плачу и чувствую опустошенность, но потом останавливаю себя и представляю, как шикарная, блестящая черной спиной берн Жужелица, со своим мерзким, вредным характером тырит где-то на облаке вкусняшку у ангельской берняшки Флер – и все становится на свои места. Мы, конечно же, все умрем. И все, кто ценил в этой жизни дружбу со своими собаками, кто считал их собственной семьей, встретятся с ними непременно.
10. Драго и Руди
В августе 2014 года эта история всколыхнула сердца многих. Крохотного щенка покалечило на стройке вагонеткой, груженной бетонными плитами, – ему переехало обе передние лапы.
Волонтеры Тамбова сделали все возможное и невозможное, чтобы помочь ребенку. В результате малыш хорошо перенес операцию и прошел долгую реабилитацию. Его лапки медленно, но верно заживали. Я до сих пор с невыразимым умилением пересматриваю короткий видеоролик его щенячьих времен: вот крохотное, большеглазое существо с завязанными остатками передних лапок лежит на боку и исступленно виляет хвостиком-ниточкой. Доверчиво смотрит в кадр, тянется носиком целоваться. Он изначально был очень трепетным и контактным, даже не представляю, как такие собаки выживают на улицах, ведь им очень нужно общение с человеком.
Щенок рос, и через пару месяцев стало ясно, что он будет довольно крупным псом, что для его тяжелейшей травмы огромный минус. Чтобы облегчить долю и ускорить заживление, волонтеры заказали Руди специальные варежки, а затем и коляску. Однако все средства передвижения он принимал в штыки и очень противился занятиям.
Каждый, кто узнавал о Руди, первым делом удивлялся: как он вообще пережил это событие? Он же такой маленький и слабый… Маленький, да удаленький – Руди сопротивлялся сначала смерти, потом травме, а потом и попыткам приучить его к переднеприводной колеснице. Делал это абсолютно без злобы и даже будто извиняясь – просто стоял на одном месте, всем своим видом давая понять, что не знает, как в этом кататься. И я его, если честно, понимаю! Ведь стоило ему прийти в себя после травмы, операции, реабилитации и мало-мальски научиться двигаться, как под нос суют какую-то тележку и ожидают бега да веселья! Это волонтеры хотели как лучше, а Руди желал научиться делать все сам и стать независимой двулапой собакой, безо всяких инвалидных принадлежностей. Колесница его смущала и ограничивала – как молодой и темпераментный пес, Руди хотел и столбиком на задних лапках вставать, и нагибаться к земле, а переднеприводное приспособление такой возможности ему не давало.
Сначала Руди без коляски ходил еле-еле (впрочем, в коляске он не ходил вообще – замирал надолго и делал вид, будто он часть ландшафта, а в основном вообще лежал). Зачастую при ходьбе пес опирался о землю носопыркой, отчего она становилась теплой. То ли он оправдывал свое имя рождественского красноносого оленя Рудольфа, то ли имя пришлось так точно ко двору – но персонаж он однозначно с самого начала был и есть сказочный.
Но, как бы мило он ни выглядел, его сопротивление занятиям очень беспокоило волонтеров, которые его спасли и заботились о нем.
Если бы я тогда занималась Руди, то, исходя из опыта, скорее всего, чуть раньше позволила бы ему обходиться только своими двоими, ведь у меня уже есть пес с подобной травмой по имени Гюнтер, который на двух лапах бегает так же быстро, как и четвероногие друзья. Когда же он помогает себе частями передних лап – вообще непонятно, что у него есть какой-то физический недостаток.
