Поэтому выкупать и выпускать их в лес нельзя – они погибнут от нехватки знаний и притупленных (точнее, загубленных человеком) инстинктов, которыми не пользовались ни они, ни их предки десятками поколений. Одна из звероферм нашей страны основана в 1928 году! С тех времен ведет свою историю пушнина клеточного содержания – какие там инстинкты? У нас лисы, спасенные с мехового производства, мясо-то не сразу есть научились, они не привыкли лапами еду придерживать и зубами куски отрывать, я поначалу пищу им едва ли только не пережевывала! Да и лесу как таковому, согласитесь, ни разу не нужен подарок в виде фермерской лисы с разными заболеваниями, которые есть в таких хозяйствах, – лес к такому не готовили. В естественной среде, как я уже говорила, жизнь зверя в принципе недолгая: про енотовидных собак пишут, что для них и два-три года уже из разряда «пожил так пожил!», а выпущенные на вольные хлеба пушные звери, которые никогда в лесу не бывали, гибнут сразу.
Пушные звери с ферм не сложнее и не проще приютских собак и кошек в смысле желания контактировать с человеком.
Бывают пушистики совершенно ручные, готовые весь день горжеткой висеть у меня на шее, только бы гладили, хотя, признаюсь, их меньшинство. Есть те, кто к себе не подпускает – но и у дворовых собак, и у беспризорных кошек тоже встречается такое поведение. Дички, интроверты, индивидуалы – все это зависит не от вида животного, не от того, лиса это или пес, а от темперамента, характера, генов и отпечатка жизненного опыта. А он у зверей с ферм незавидный.
Забирая со зверофермы животное, вы должны быть готовы к любому его характеру и понимать, что ваш поступок – не просто доброе желание, а настоящее спасение и большая ответственность.
Когда я впервые столкнулась со злым лисенком (а это случилось практически сразу), то обратилась за советом к опытному лисоводу, который консультирует меня и по сей день. Он объяснил мне, как приучить шипучку не кусаться.
○ Во-первых, лучше начинать действительно с раннего возраста, когда укус мелкого щенка не распашет вам руки до костей. Если пытаться проделывать нижеследующую схему с восьмимесячным лисом размера лося (чуть-чуть преувеличила), то лучше даже не начинать.
○ Во-вторых, подключаем хитрость и слоновье терпение! С лисами не работают обычные методы, к которым мы привыкли, общаясь с собаками.
○ Кормление с рук, высиживание часами на одной с ними площади и долгие разговоры в надежде, что они привыкнут и от вашего совместного времяпрепровождения станут ручными, – все это не работает.
Лису нужно приучать к рукам сразу. Схема такая:
○ ловим!
○ фиксируем за холку, как котенка или щенка, и аккуратно поднимаем над полом;
○ берем в руки нормально, гладим, разговариваем, снова гладим;
○ отпускаем обратно на пол.
○ В шутку это можно назвать «поймать и причинить добро», но только такой способ и есть самый действенный, иначе лиса будет продолжать кидаться на вас и проявлять агрессию.
Со злыми енотовидными собаками и песцами работают те же приемы.
Главное – не терять контакт с лисой и не расслабляться при первых достижениях, продолжать работу на тему дружбы и взаимопонимания каждый день. Однако подчеркну, что есть животные, с которыми такие приемы не сработают, и они могут остаться злыми. Ваша задача – понимать это до выкупа пушного зверя, если вы решились кого-то спасти.
Еще за время общения с выкупленными ребятами-зверятами я пришла к выводу, что мне гораздо приятнее давать им самим выбор становиться добрыми или злыми, доверчивыми или нет. Они мне ничего не должны, а вот я им очень даже – обязана уважать их характеры, наклонности и, раз уж так сложилось, непреклонности. Мне важнее создать для них условия, в которых они будут счастливы, чем сделать так, чтобы можно было с ними сюсюкать и на руках держать. Сами по себе эти нежности им совершенно не нужны, а вот свобода передвижения, безопасность, правильный рацион – абсолютно необходимы.
Если пушной зверек сам проявляет ко мне интерес и готов контактировать, я всегда эту потребность замечу! Так, например, я заметила желание нашей рыжей верещалки Бахары общаться со мной, и постепенно выяснилось, что она совершенно не хочет находиться в обществе себе подобных, ей подавай общение с человеком! А прирученная с детства песец Майма, к примеру, так и не научилась получать удовольствие, сидя на руках, потому я беру ее только для того, чтобы провести необходимые медицинские процедуры.
Бывает и так, что изначально злое животное сменяет гнев на милость и решает, что человек-то – тоже довольно забавный объект окружающего мира: так я подружилась с енотовидной собакой. Хельга, чуть только приехав со зверофермы, кидалась на меня и фыркала, а теперь вальяжно ложится на спину, чтобы получить массаж всего своего немаленького тельца.
○ Мой совет: не будьте эгоистами. Прежде чем активно приучать животное к рукам, спросите себя, нужно ли ему это?
○ Разумеется, необходимый минимум важен – например, если понадобится поездка в клинику, вы должны уметь своего пушного зверя как-то изловить и посадить в переноску, но порой это действительно очень сложная задача.
17. Первая поездка на звероферму
«Первая и последняя» – хотелось бы мне написать, но нет. В зверохозяйствах, прямо внутри шедов, я побывала дважды, в разных. В остальные поездках за меня ездила Леся, или я доезжала до ворот и там уже принимала клетки-переноски с выкупленными зверятами. Моя психика не выдерживает!
Молодняк пушных зверей в зверохозяйствах совершенно официально продают и живым. На сайтах пушных ферм можно ознакомиться с расценками на лис, песцов, норок и соболей, приехать и легально приобрести животное в собственность. И оно ни шубой, ни шапкой, ни помпоном уже никогда не станет.
И самое прекрасное в том, что, когда вы выкупаете лису со зверофермы, на ее место не посадят другую! Клетка будет пустовать до следующего года, ведь количество рождаемых в хозяйствах щенков строго регламентировано. Сколько родилось – столько и будет жить до следующей весны.
Если животное выкупают живым, то клетка освобождается, и заполнить ее некем: невозможно приказать зверям наплодить еще щенков, чтобы посадить их в пустующие клетки – они не размножаются по щелчку пальцев. В лес вылавливать диких лис никто не побежит, так как животные с мехового производства селекционируются по качеству меха, а лесные жители по меркам зверохозяйств – это вообще другой вид с другим типом меха и размером. Все животные фермы стоят на учете и имеют родословную, лесных жителей к ним не добавляют с 1950-х годов.
○ Если в какой-то год на ферму придет тысяча человек и выкупит весь молодняк, она будет пустовать до следующей весны, пока звери-производители не дадут новый помет.
Но, к сожалению, реальность такова, что из тысяч животных с ферм ежегодно спасают всего несколько десятков. А на одну шубу идет больше тридцати животных, то есть живых зверей! Знаете, с какой критикой волонтеры всякий раз сталкиваются от людей, не разбирающихся в проблеме? Мы слышим, что своими выкупами… спонсируем зверофермы! А теперь вдумайтесь в цифры – волонтеры своими усилиями даже одну шубу с трудом «спонсируют» в год! И все, что нам нужно, – чтобы нас поддерживали, а не критиковали. Ведь в нашей стране бороться с меховым производством очень сложно. Мы стараемся менять отношение женщин к меху (и у нас получается), но спасать можем только так, как нам позволяет это делать законодательство, на которое невыразимо сложно повлиять! Просто поймите, что каждый из нас пытается спасти жизнь, а жизнь бесценна.
