К ней спешил полицейский, которого она узнала, он был на новоселье. Медсестра бубнила, что врач не может работать в окружении истеричных родственников, но все же пропустила Джейси.
И тут она услышала голос Тома. Дверь палаты была приоткрыта.
– …не могу поверить, Майерс, – говорил Том, – я только вышел за… Ох! Посмотри, ты видишь?
– Помолчите, лейтенант, – вмешался женский голос, – а то я наложу повязку на…
Еще один голос, возможно, Майерса, сказал, что, когда Тома подстрелят в следующий раз, он оставит его лежать там, где лежит, потому что с ним можно иметь дело, только когда он без сознания.
Джейси распахнула дверь.
Том сидел на операционном столе. Его рубашка была в крови. Перед ним стояла женщина в белом халате, накладывая повязку на голову. Он резко повернул голову, поморщился и сердито сказал:
– Джесси! Ты как сюда попала?
– Помолчи, Том, – сияя от облегчения, ответила она, – и пусть доктор наложит тебе повязку…
Том всю дорогу ворчал: Майерс полный идиот, что позвонил Резу, а Рез еще глупее, незачем было сообщать Джейси. Рез в свою очередь пообещал рассказать матери, если брат не замолчит.
Помолчав, Том опять принялся за свое.
– Не могу понять, зачем ты притащил Джейси. Следовало подождать более определенной информации.
– Ладно, – не выдержала Джейси, – хватит, Том. Что, по-твоему, Рез должен был делать? Он узнал, что ты ранен и тебя увезли в больницу. Он должен был убедиться, жив ты или нет, и не побеспокоить меня? Черт побери! Вот уж не думала, что небольшая царапина заставит тебя так расхныкаться.
– Расхныкаться?! – оскорбился он.
– Если бы ты принял болеутоляющее, которое предлагала тебе врач, у тебя не было бы такого плохого настроения.
– Не люблю я пилюль, – буркнул он. – Они меня усыпляют. Если мне понадобится размягчить мозги, я лучше выпью виски.
– Он просто растерян, – вмешался Рез. – Дело в том, что его ранил полицейский. Случайно.
Интересно, что бы сказал Том, если бы узнал, что Джейси, пока он заполнял бланки, позвонила из больницы Тэйбору. Сообщила, как один из копов так умело обращается с оружием, что ранит другого офицера.
Конечно, Тому это не понравится.
Рез вместе с ними вошел в дом.
– Не думай, что я собираюсь тебя поддерживать, – весело пояснил он. – Я просто хочу быть уверен, что Джейси не поволочет тебя на себе.
– Премного благодарен, – огрызнулся Том. – А теперь убирайся.
– А чем это пахнет? – принюхался Рез.
– Лазанья сгорела, – ахнула Джейси. – Ну все, мне никогда не отчистить сковородку!
– Ты готовила? – Том моргнул, и на лице его появилось странное выражение. Он оглядел ее: – Джейси…
– Схожу посмотрю, может, чего еще осталось. – Рез направился в кухню. – Думаю, кое-что можно еще спасти, – сказал он. – Хотите?
Джейси усмехнулась и покачала головой. Рез удивительно непривередлив.
– Ешь сам. – Она обняла Тома. – Пойдем, я уложу тебя в постель.
Том сделал вид, что опирается на нее, поднимаясь по лестнице. На лице его появилась лукавая усмешка.
– Должно быть, ты очень спешила, когда Рез сообщил тебе, что я ранен.
– Ну, пожалуй. Хотя мне случалось сжечь обед и тогда, когда я находилась дома. Ты голоден? Все-таки я не рекомендую тебе лазанью, даже если Рез и считает ее съедобной.
– Я говорю не об ужине, Джейси, а о том, что ты босая.
Она забыла обуться и так об этом и не вспомнила.
Джейси заставила Тома принять обезболивающую таблетку. Он был прав, когда говорил, что они его усыпляют. Она помогла ему раздеться, а он уже почти спал. И захрапел, когда она спускалась по лестнице.
Рез уплел то, что осталось от сгоревшей лазаньи, и ушел. Джейси убрала сковороду и съела сандвич, потом долго лежала в ванне. Она накинула старенькую ночную сорочку, почистила зубы и поднялась наверх разбудить Тома. Зрачки у него были одинаковые, он правильно ответил, сколько она показала пальцев, и снова заснул.
Джейси хотела лечь с ним, но боялась помешать ему. Поэтому она пошла в свою спальню и впервые с того времени, как переехала в эту квартиру, поставила будильник. Потом попыталась почитать. Но Джейси была слишком перевозбуждена. Том не выглядел умирающим, когда она приехала в больницу. Ранение легкое: его лишь слегка задело. Но когда она стояла в дверях палаты, дрожа скорее от облегчения, чем от страха, Том не сказал, как рад ее видеть или что нуждается в ней.
К тому времени, когда в два часа ночи прозвенел будильник, Джейси передумала все: и то, что было, и то, чего быть не могло.
Включив свет в ванной, располагавшейся между их спальнями, и оставив дверь приоткрытой, Джейси пошла разбудить Тома во второй раз.
Он спал, раскинувшись посередине кровати, голая грудь полуприкрыта простыней. И она была счастлива видеть его здесь. Осторожно, стараясь не слишком прогибать кровать, она присела на край и коснулась его плеча.
Том моргнул и улыбнулся ей. Сердце ее стучало медленно и раскатисто. Удивление и страх застряли комком в горле.
– Нечего мне показывать пальцы. Я все еще помню свое имя, какой сегодня день и кто у нас президент. А самое главное, знаю, как мне было одиноко без тебя. Где ты была? – Он провел рукой по ее лодыжке.
– Как ты? – еле выговорила она.
– Нормально. – Теперь его пальцы поглаживали ее ногу.
Сладкое тепло желания никогда еще не было слаще. Джейси лукаво улыбнулась.
– Том, ты же не мог поправиться так быстро.
– Все относительно, – пробормотал он. – Голова меня беспокоит гораздо меньше, чем другая часть тела.
И она хотела его. Силы небесные, как же сильно она его хотела! До боли, распространившейся по всему ее телу.
– Том, – она наклонилась, коснулась губами его губ и услышала звон в ушах, – мы не можем.
– Ты, может быть, и не можешь, а я, черт возьми, могу. – Он притянул ее голову к себе, другой рукой помогая ей лечь рядом.
Желание отдать себя было так же сильно, как и желание обладать им. Она гладила его по щеке, по подбородку… Ее стало потряхивать.
Каким-то таинственным образом Том знал, что эта дрожь не следствие страсти.
– Дорогая, что случилось? – Он ласково взъерошил ей волосы, погладил по спине.
Джейси уткнулась лицом ему в грудь.
– Я испугалась, – прошептала она. – Когда услышала, что ты ранен.
– Я не хотел тебя расстраивать. Потому и взбесился, что Рез рассказал тебе.
